гигантские челюсти разжались, и я вынырнул. Рядом появилась разверстая пасть нильского крокодила. Я стал сражаться за свою жизнь, в голове билась одна-единственная мысль: “На берег, срочно на берег!..”
Отчаянно колотя когтями по противнику, я пробивался к берегу, крокодил изловчился, схватил меня за бок и увлек в никуда. И тут какая-то сила ухватила меня поперек груди и вздернула вверх, вырывая из пасти смерти.
Меня спасла Элли, она смело шагнула в воду, шарахнула крока ногой, нащупала меня хоботом и вытащила.
Я долго лежал, приходя в себя и переживая случившееся. Элли молча стояла надо мной. Отдышался… Укушенные крокодилом бок и плечо нещадно болели.
Бр-р-р… Я часто видел, как крокодилы утаскивали под воду зебр и гну, а еще и мою тётю… Случалось, зебры вырывались из их зубов, но, покалеченные, они легко становились добычей других хищников.
Я потащился к акации, по пути жуя кое-какую травку…
Бесхитростная Элли принесла мне веточку акации, наивно полагая, что это мне поможет. Я и развеселился, и растрогался, ах ты ж милая…
Теперь настала очередь слонихи охранять мой покой, к счастью, болел я недолго.
Судьба свела нас вместе, меня и Элли.
Когда я вернулся домой в сопровождении слонихи, сбежался весь прайд, все окружили нас с Элли, всем было интересно. Вот только мать…
Она подлетела ко мне и разъяренно спросила:
— Ты где шлялся, Адриан?
— Я не шлялся, мама, я вот, друга нашел…
Мать отвесила мне оплеуху.
— Не лги мне, паршивец, где ты шлялся?
А я-то пришел не один, а с Элли, вот она-то и вмешалась:
— Мадам львица, твой сын сказал правду, за что ты его ударила?
— Мой сын, хочу и бью!
— А мне это не нравится… — глубокомысленно произнесла Элли. И мать поняла, что у меня появился защитник, который никому спуску не даст. Со слонами шутки плохи.
Мы зажили как и раньше, с той лишь разницей, что поблизости постоянно паслась слониха Элли. Да, она поселилась рядом с нашим прайдом, никто не знал почему. Хотя… я думал, что знаю.
Последнее время все чаще разгорались конфликты между отцом и Джерри. Я не очень хорошо понимал причины и в потасовки не встревал.
Однажды я стал скрадывать жирафа, давно хотел его попробовать…
Он меня заметил, развернулся и поплыл-понесся прочь, бег у него такой, сложно описать… Ну уж нет, не уйдешь.
Я рявкнул, мой «рык» раздался из-под ног жирафа, он шарахнулся и не успел опомниться, как оказался в моих когтях.
Словно из воздуха материализовались мои короли, отец уже привычно отогнал Джерри и неожиданно позвал меня.
— Адриан.
Я подошел, а отец велел:
— Ешь со мной.
— А я? — обескураженно спросил Джерри.
— А ты пошел вон. Я принял решение и передаю прайд Адриану.
— Я не согласен, старый хрыч, прайд будет моим!
А-а-а, так вот чего они не поделили, ну так непонятно, мне-то прайд зачем. Пока я обдумывал все это, отец и Джерри снова сцепились, и я забеспокоился, а ну как Джерри победит, оставит ли он меня в живых? Нет, лучше отца держаться, он точно на моей стороне. И я встал на защиту отца.
— Не трогай отца, Джерри.
— Уйди с дороги, молокосос!
— Не отойду, отец прав, не знаю в чем, но он отец, и поэтому прав.
Джерри бросился на меня, мне пришлось встретить его удар грудью, мы сцепились в непонятной схватке непонятно за что.
Джерри взрослый лев, мне же год и семь месяцев, но благодаря охоте я натренировал свои мышцы до крепости камня и был сильнее своего старшего брата, у которого были дряблые и странно слабые мышцы.
Почувствовав, что дело худо, Джерри вырвался из моих когтей и позорно бежал. Я молча смотрел ему вслед, потом посмотрел на отца, тот спокойно ел, как будто ничего и не случилось.
— Почему? Папа, почему это произошло?
— Так надо, сын, не спрашивай.
Но я разозлился, да и кураж после драки еще не прошел.
— Ну нет, отец, рассказывай, мне это не нравится.
— Адриан, ну ты что, совсем тупой? Не видишь разве, Джерри пытается отобрать у меня мой прайд, права качает.
— А ты сказал, что мне прайд передаешь…
— Это правда. Я действительно передам тебе прайд, когда придет время.
— Ясно, но почему мне, почему не Джерри, тем более, что он как раз хочет?
— Потому что он нахлебник, живущий за счет других, потому что он лентяй, не желающий угождать другим, потому что он жадный нахал, желающий иметь все и сразу.
— Папа. Скажи. Мне. Правду.
— Правду? Хорошо… Я прогнал его для того, чтобы от него его же сестры не рожали львят.
— Ой…
Я был удивлен, но не тем, что Джерри ловеласничал с сестрами и тетками, а тем, что сами львицы заигрывали с ним, несмотря на родственность.
Так что отец прав. Это точно.
Интересно, а я сам, как я сам-то буду, когда подрасту? Меня отец тоже прогонит во избежание близкородственной связи?
Хм, ну что ж, поживем — увидим…
Мне пока девочки не интересны.
Знакомство с человеком
Очередная сиеста.
Мы всей семьей отдыхали, стоял жаркий полдень, вокруг нас роились полчища черных мух, все как обычно после обильной трапезы.
До моего слуха донесся звук, странный, явно не природного происхождения. А потом появился и он сам, источник этого самого звука.
Мать встала и пошла к… Я не понял, я не знал, что это такое.
Сюзи запрыгнула на «спину», Виллани на «морду» этого не пойми чего, но «оно» стояло смирно. Мать, Лузо и я встали возле «него».
— Мама, что это?
— Машина, а внутри люди.
— Внутри? Съела она их, что ли?
— Нет, машина неживая, это люди её водят, а она их возит.
Я стал рассматривать людей, двое из них уставились на львиц, а один на меня. Я опять:
— Мама, а кто это, люди?
— Ну, человек, существо такое.
— А их едят?
— И думать не смей! Тоже мне, человека есть, слышала я, какие-то львы становились людоедами, людей ели и люди таких львов убивали.
— И ели львов?
— Вот этого я не знаю, да что ты все заладил! Ели, ели да ели? Заткнись!
Я заткнулся.
Люди расположились лагерем, понаставили палатки и ящики (все человечьи слова и термины мне объясняла мама), к вечеру подъехал микроавтобус, из его недр вылезли еще два человека с ящиками. Наутро микроавтобус уехал, в лагере остались четверо. Они вели подсчет голов копытных. Натуралисты, вот.
Один, который приехал позже в микроавтобусе, почему-то заинтересовал мою
