Таня Белозерцева
Лунные танцоры
Глава 1. Спасённые Балинором
Посреди ночи громко, оглушительно залаял Бармалей, секундой позже подключился Холмс. Спрашивать, в чем дело, не имело смысла, всё и так уже было понятно — пол ходил волнами, кровать качалась, как палуба парусника в шторм, а стены шатались и кренились, крошась побелкой, кусками штукатурки и осколками кирпичей.
На землетрясение это нипочем нельзя было списать, так как в Австрии их априори не должно быть. Думать, впрочем, тоже было некогда, так что Лери, спешно похватав из постелей сонных детей, в срочном порядке вытащила их на улицу. Её саму перехватил муж, когда она сдуру рванула за документами.
— Не надо, Лери! — пропыхтел супруг, весь покрытый пылью. — Поздно уж…
В доказательство его слов несчастный дом сложился стенами внутрь и сгинул с глаз в клубах взбаламученной взвеси песка и щебня. А вокруг творился самый натуральный ад наяву — тряслись горы и вставала дыбом земля, разверзалась страшенными пропастями… Откуда-то появился ревущий огонь, отчего стало светло, как днём. И так же ясно пришло понимание — никто не выживет.
— Нет! Нет, я не хочу умирать! — отчаянно закричала Лери, в ужасе хватаясь за мужа. Громко плакали мальчики.
Их крики и плач, впрочем, никому не были слышны, полностью заглушенные ревущим пламенем. Огонь был жуткий — неестественно белый, он полз по земле со всех сторон и в разных направлениях, как какое-то кошмарное подобие поземки, вот только, в отличие от неё, он нес разрушение и смерть, испепеляя всё за какие-то доли секунд. И от него не было никакого спасения. Даже по воздуху. Будь здесь санитарный вертолёт, от него тоже не было бы ни малейшего толку.
Гибнущие люди всё же попытались хоть что-то сделать даже в такой безнадежной ситуации — подняли своих детей: Михаэль прижал к груди старшего сына, а Лери — младшего. После чего супруги крепко прижались друг к другу, закрыв ребят своими телами. Сзади Михаэля и Лери обнял верный конюх, сбоку возник и прижался к ним садовник. И, словно отдавая любимым людям последний долг, подошли лошади и псы, окружив обреченных хозяев плотным кольцом.
— Пожалуйста… Пожалуйста, не надо так… — непонятно кому взмолилась Лери, ощущая кожей губительный жар подступающего огня.
Её спонтанная, обращенная в пространство мольба была услышана — резко вдруг всё прекратилось: умолк огонь и схлынул жар, перестала качаться и дрожать земля. Оглохшая от внезапно наставшей тишины Лери опустила голову, с неверием глядя в синие глаза Северуса.
— Ты цел? — с недоверием спросила она. Ребёнок нервно сглотнул и кивнул, смаргивая слезы. Лери поспешно принялась утирать мокрые щечки малыша. — Всё, всё уже… Кажется…
Всхлипнул и оторвался от груди отца Люпин, оглянулся, вытирая лицо. Сипло спросил:
— Что случилось, мама? Где огонь?..
— Не знаю, — ответила на оба вопроса Лери. Тоже оглянулась, силясь оценить нынешнее их положение. Но вокруг, куда хватало глаз, стлался и клубился странно пушистый туман, похожий на клоки ваты. Казалось, его можно потрогать. — Михаэль, где мы? — в голосе Лери прозвучало напряжение.
— Без понятия, — глухо отозвался муж, с такой же растерянностью озираясь по сторонам. Лери на всякий случай пощупала грудь Михаэля, желая удостовериться в его материальности.
— Мы же не умерли? — с надеждой спросила она. — Смерть же не такая?..
— Нет, она не такая, — раздался над их головами голос Дога. — Смерть — это Небытье. Абсолютное Ничто, Нигде и Никогда. Я думаю, нас кто-то спас…
Обернувшись, Лери и Михаэль взглянули на лицо Дога. Уж если кому верить, так это ему, Созданию Виктора Франкенштейна, точно и стопроцентно знакомому со смертью.
— Спасли нас, говоришь?.. — отстраненно переспросила Лери. Снова огляделась, увидела всё тот же клочкастый туман и налилась бешенством. — А какой мудак Зальцбург бомбить начал?!
— Это не бомба, — донесся из тумана бестелесный голос. — Это Адский Огонь, выпущенный идиотами-магами, которым не пришло в голову устроить свою войнушку где-то в другом месте.
Лери подавленно молчала, прижимаясь к Михаэлю. Маги? Войнушку? Адский огонь?
— И ведь поди пойми их, — продолжал бухтеть голос. — Нет бы причины какой уважительной, так по пустякам же катаклизмы устраивают… Короче, какие-то левые маги особняк не поделили и спалили с досады. А что от их разборок невинные люди страдают — это их не колышет. Вот и здесь так же — Адское пламя из-под контроля вырвалось и разгулялось…
— Каковы масштабы катастрофы?.. — глухо вклинился Дог.
— Только в пределах Блицгертнергассе, — слегка виновато ответил голос. — Ну и Старый город кое-где задело… — тут невидимый собеседник совсем стушевался, запоздало сообразив, как много значит это «кое-где» для спасенных им людей. — Простите…
— Мы живы, так что вам не за что извиняться, — слабым голосом возразила Лери.
— А мы точно живы? — недоверчиво осведомился Михаэль, следя подозрительным взглядом за клубами тумана. — Где мы находимся, что это за место? — потребовал он ясности. — И кто вы такой? Не будете ли вы так любезны показаться нам?!
— Да, конечно, сейчас, простите, — спохватился бестелесный голос, становясь более материальным. И наконец из тумана появился сам владелец голоса — высокий статный мужчина в сияющих доспехах и при короне. Или это был венец? В общем, что-то сверкающее было у него на голове, причем сам он весь так блистал златом-серебром, что излучал чистый свет, и смотреть на него приходилось с сильным прищуром.
— Вы кто? — отчего-то напрягся Михаэль.
— Меня зовут Эла Балинор, — зазвучал глубокий дивный голос. — Присматриваю за вверенными мне мирами. Очень жаль, что с вашей улицей такое случилось, но мы успели вовремя и смогли спасти хотя бы часть жителей. Это место, в котором вы находитесь, является междумирьем, Безлюдными Пространствами, отсюда вас распределят по новым местам проживания. Увы, не назад, туда хода нет…
Лери молча кивнула — да уж конечно, некуда им возвращаться. Выдержав почтительную паузу, Эла негромко продолжил:
— Сортировка, простите мне это слово, займет какое-то время. Придется немного подождать, пока мы тут разберемся и решим, кого куда отправить…
— Нас только не разлучайте! — торопливо вставила Лери.
— Нет, конечно! — с поспешной горячностью успокоил её Балинор.
