даже здесь, недалеко от стен форта, такие уже находились.
Хотя, конечно, самые интересные для меня разновидности водились уже гораздо дальше.
Но и до них дело ещё обязательно дойдёт. Я был уверен, что, вернувшись в столицу, надолго закроюсь в лаборатории, ведь материалов для экспериментов у меня накопится предостаточно.
Возможно, что-то из этого пойдёт на продажу, также как мой препарат от мутаций. Бергманы вместе с моим юристом Линдой Астер, как раз сейчас занимаются всей необходимой бумажной волокитой, связанной с открытием фармацевтической компании. Ну и, конечно, готовят отдел маркетинга, который будет заниматься продвижением нашего лекарства.
Так что я, ко всему прочему, надеялся найти вокруг форта «Юг» ещё и подходящих прыгунов, чтобы восполнить запас необходимых для его изготовления желёз.
Но всё-таки приоритетом оставалась бесперебойная работа заводов.
Так что уже сегодня вечером я рассчитывать отправить в столицу несколько тонн сырья.
Но для этого нам предстоит сегодня сделать несколько заходов. Сейчас же фургон уже был забит битком.
Так что пора возвращаться.
Мои ученики также запрыгнули в наиболее ценные машины из тех, которые ещё заводились. Главным образом, хорошо, что завелись те самые бульдозеры, которые так здорово расчищают здесь дороги.
Я рассчитывал и сам ими воспользоваться ещё не раз. Конечно, формально они принадлежат военным форта, но пока мы здесь, комендант вряд ли будет возражать.
А вот насчёт всего остального ещё предстоит потолковать.
Так и случилось, когда наша процессия пересекла ворота форта, буквально через пару минут из здания штаба уже появился встревоженный Герман Келлер.
Быстрым шагом он пересёк небольшую площадку между комендатурой и стоянкой и, когда я вышел из ламбы, тут же спросил:
— Что происходит? Почему вы вернулись с транспортом других волонтёров? Где их владельцы?
— Я думал, вы обрадуетесь, что мы не позволили вашим бульдозерам просто так сгинуть в очаге.
— Вот только отвечали за них совершенно другие люди, — мрачно отозвался Герман, — где они теперь?
Я развёл руками.
— Очевидно, их сожрали монстры. Мы не успели им помочь. Если вы помните, наша команда отправилась за ворота гораздо позже остальных. И, когда мы их догнали, спасать уже было некого. Мы расчистили место от тварей и отбили у них технику, но от волонтёров остались одни только именные жетоны. Увы.
Конечно, мои сожаления нельзя было назвать убедительными. А комендант дураком не был, так что верить моим словам не спешил. Но и возразить ему было нечего.
Разве что переспросить.
— Вы хотите сказать, что погибли абсолютно все волонтёры, которые отправились сегодня за ворота? — Герман изо всех сил старался сохранить спокойствие.
Я пожал плечами.
— Кто знает, может быть кто-то и выжил. Но сильно сомневаюсь. На наших глазах последних выживших монстры утащили вглубь очага. Кстати, вы не знаете, зачем они собрались на охоту такой толпой? Любой дурак ведь знает, что чем больше живых находятся рядом, тем сильнее они привлекают тварей. Вроде опытные люди, по вашим словам, а повели себя как идиоты.
Комендант с шумом глотнул воздух, а потом, проигнорировав мой вопрос, заявил:
— Мы не имеем права так всё оставить. Я сейчас же соберу отряд, и мы отправимся на поиски выживших. Где вы нашли технику?
— Я вас провожу, — любезно предложил я.
— Хорошо, — кивнул комендант, — и, попрошу, сдать имущество погибших на склад, — он кивнул на пару пикапов, которые мы привезли вместе с бульдозерами.
— Боюсь, это невозможно, — невозмутимо возразил я, — теперь это наше имущество. Кроме того, хочу предупредить, что всё что осталось в очаге тоже принадлежит нашей группе.
— Почему? — опешил Герман.
— Потому что мы нашли их первыми.
— Но это же не трофеи! — возмущённо воскликнул комендант.
— Как раз трофеи, — не согласился я, — мы честно отбили их у монстров. Но, как благородные люди, конечно, мы не будем претендовать на имущество форта. Так что бульдозеры возвращаются в собственность военных. Но вот для того чтобы отдавать кому-то остальное, я не вижу совершенно никаких причин.
Герман молчал, мрачно о чём-то размышляя, а я продолжил:
— Кроме того, очевидно, это не первый раз, когда имущество волонтёров в этом форте переходит из рук в руки. Вы сами при мне одобрили такой подход. Так какие могут быть проблемы?
Майор Келлер с ответом вновь не нашёлся. Вместо этого он коротко объявил:
— Выдвигаемся к месту происшествия через двадцать минут. На месте разберёмся.
* * *
— Капитан Абрамс, — обратился к одному из своих помощников майор Келлер, вернувшись в штаб, — сейчас же соберите группу быстрого реагирования. Сегодня нам придётся самим выбраться за пределы ворот форта. У вас десять минут.
— Есть сэр, — отозвался Абрамс и чуть ли не бегом покинул кабинет начальника.
Как только это произошло, сам майор грузно бухнулся на кресло, обхватив голову руками.
Со вчерашнего дня в чётко отлаженной работе его форта появилось слишком много непредсказуемых переменных.
Точнее, всего одна — Максимилиан Рихтер, но он один за сутки навёл шороху больше, чем почти сотня волонтёров, состоящая из всякого агрессивного сброда.
Где они теперь?
Герман вздохнул.
В рассказ о том, что их всех внезапно сожрали монстры, он не особенно-то верил, хотя и считал своим долгом всё равно выбраться в очаг и убедиться, что спасать уже некого.
Но хуже того, что Келлер совершенно не понимал, что он должен предпринять дальше.
Как бы ему ни хотелось этого признавать, но буквально за один день весь его форт вплотную приблизился к тому, чтобы стать зависимым от группы этого Рихтера.
Например сейчас, если они не заменили кристаллы в станциях, то придётся либо просить их об этом, как об одолжении, либо делать самостоятельно, силами местных военных. А это значит, с высокой долей вероятности потерять кого-то из своих.
Как ни грустно было это признавать, но волонтёры гораздо лучше справлялись с вылазками за стены форта. Местные военные совсем к этому не привыкли. Держать оборону на стенах — да, но не воевать с монстрами на их территории.
Герман покачал головой и потёр пальцами виски. От этих бесконечных размышлений у него сегодня всю ночь и весь день болела голова.
С того момента, как он точно узнал с кем имеет дело.
Ещё вчера он выслал своего помощника на поезде в столицу. Увы, из-за влияния скверны, у форта была лишь одна линия связи с внешним миром. Но пробивать Рихтера по официальным каналам,
