стоит на высоком утесе и практически неприступна. Стены крепкие и высокие, башни старые, но добротно сложены.
Город на тысячу очагов, обнесен стеной и башнями, пол ними течет река, делая затруднительным штурм.
Слабое место – подножие скалы, на которой стоит город. Достаточно построить небольшую крепость, чтобы блокировать город, лишив его припасов и прочего добра, доставляемого из долины…».
Позднее, уже в Париже, король Филипп похвалит де Леви за столь подробное описание всего маршрута следования…
Раймон-Роже де Фуа встретил кавалькаду сразу же за городом Памье.
Граф был высоким крепким рыцарем лет двадцати пяти от роду и сверстником Ги де Леви.
Классический смуглый южанин, только высокий и крепкий в кости, с черными завитками густых и непослушных волос, ниспадающих волнами на его широкие плечи, мясистыми губами и крупным волевым подбородком.
Его черные глаза, казалось, сверлили людей насквозь. Граф казался абсолютно равнодушным к политике и религиозным столкновениям между католиками и катарами, что не скрывал так, как это делал граф де Сен-Жиль.
Он почему-то был уверен, что король Арагона, чьим вассалом он был за часть владений, является грозным щитом и убережет его от иных посягательств.
Этому были полные основания. Агрессивная политика Арагонского королевства, которое при короле Педро Защитнике встало на путь наращивания военной мощи и расширения границ, правда на юге, в Испании, вынуждало многих, в том числе и покойных королей Англии, считаться с его интересами.
Графы Фуа, Комминжа и Беарна уже перенесли свои оммажи за спорные владения к королю Арагона.
Сам король Педро был владельцем богатой сеньории Монпелье, расположенной в самом сердце франкской Окситании.
Виконт Безье и Каркассона, Раймон-Роже Тренкавель, также был его подданным и, как вассал Арагона, находился под его королевской защитой.
Ги де Леви быстро преодолел земли де Фуа, оставив замок Монсегюр, где-то немного восточнее, проследовал вверх по течению реки Арьеж, досконально осмотрел и описал неприступный замок Акс-ле-Терм, и через перевал Коль-де-ла-Перш вступил в королевство Арагон.
ГЛАВА VII А вот и Арагон, будь он неладен
Самое удивительное, что его уже ждали…
Сразу же по выходу из перевала Коль-де-ла-Перш, кавалькаду посольства встретили блестящие арагонские рыцари, персонально посланные королем Педро Защитником для встречи знатных гостей из Франции.
Встречали гостей сто рыцарей, все при полном вооружении, на копьях колыхались пестрые южные родовые стяги, среди которых выделялось знамя короля Педро: по золотому полу пять червленых вертикальных полос – память о знаменитом моменте истории, когда король Франции, пораженный храбростью арагонского предка Педро Защитника, провел пятерней, смоченной в крови героя, по его золотому щиту…
Грянули трубы, которым ответили звонкие французские рога, рыцари обменялись приветствиями и, познакомившись между собой, поехали на равнину в сторону Барселоны, столицы графства, титулярно подвассального Французской короне.
Это было древнее, основанное еще Карлом Великим, графство на самой южной границе его большой империи для защиты от мусульман Испании.
Со временем, осталось только формальное соблюдение вассалитета Барселоны к Франции, но в документах того времени это писалось постоянно и с этим никто не спорил.
Король Педро Второй Защитник был образец радушия и христианской верности. Он постоянно приглашал к себе крестоносцев со всех уголков Европы, не гнушался использовать наемников и всякую шваль, лишь бы округлить и увеличить свои владения за счет мусульманских земель.
Сын короля Альфонса II Тихого, внук Раймона Беренгьера II Барселонского, праправнук самого Альфонса I Воителя, король Арагона представлял идеал короля-крестоносца.
Король Педро был крепок телом и душой, весел, храбр и не чужд поэзии. Из двадцати четырех лет жизни, больше половины король провел в походах и войнах, заслужил уважение христиан-соседей и папы Римского, страх соседей-мусульман.
Его двор был по-южному пышен и роскошен, весел и приветлив, чем разительно отличался от северных дворов, более аскетичных и суровых своими строгими религиозными нравами.
На юге же Европы царила атмосфера тепла, любви, цветов и ежедневного риска, что нравилось рыцарству, привыкшему к приключениям и сражениям.
Двор короля специально переехал из Сарагосы в Барселону, чтобы засвидетельствовать свое почтение гостям из далекой Франции, возглавляемых, к тому же, молодым, но безумно смелым рыцарем Ги де Леви.
Образованное и чувственное население Арагона с интересом рассматривало кавалькаду светловолосых французских рыцарей, чьи кони медленным парадным шагом проехали по улицам города, украшенных цветами, и въехали в раскрытые ворота королевского замка Барселоны.
Французы, приятно растерялись увиденному теплу и гостеприимству жителей и рыцарей Арагонского королевства.
Некоторые из них, чтобы скрыть смятение и растерянность, напустили на себя суровый и неприступный вид, чем страшно позабавили добряка Бушара де Марли, покатывающегося со смеху при виде их физиономий, выглядывающих из-под шлемов. Осень в Испании всегда была жаркой, местные воины привыкли к пеклу, но французы просто парились вод пурпуэнами и кольчугами.
Сентябрь 1200 года был жарким…
После торжественной церемонии вручения грамот и письма от короля Франции королю Арагона был пир, на котором собрался весь цвет арагонского и, даже, прибыли рыцари из Кастилии. Среди приглашенных присутствовали и дамы, красота и жгучие глаза которых всколыхнули сердца северян.
Море выпитого вина, восемь или девять перемен блюд и скатертей (Ги де Леви сбился после пятой перемены), пышные речи, приветствия и тосты порядком утомили французов. Но, это было еще не все:
– Уважаемые французские гости и Вы, сеньор де Леви, командир королевских конных арбалетчиков и второй маршал королевской конницы нашего дражайшего кузена, христианнейшего из королей, короля Филиппа Второго Капетинга! – Встав со своего почетного места, заговорил король Арагона с поднятым в руке кубком вина. Гости и сеньоры приостановили трапезу и встали из-за стола.
– В честь прибытия посольства, возглавляемого храбрым и славным кабальеро Ги де Леви, слава о подвигах и храбрости которого докатилась и до наших земель! – Король обвел глазами зал, почти все кивали в знак согласия с его словами. – Мы, Педро Воитель, милостью Божьей и нашего папы Римского Иннокентия II, король Арагона и граф Барселоны, Уржеля и Сеговии, Рибагорзы и Озоны, сюзерен южного Фуа, Беарна, Комминжа, Безье и Каркассона, владетель Монпелье и граф Руссильона, назначаем
