– Что? Это еще не все?!
Она внезапно осознала, что это не жар, а холод. Настолько сильный, потусторонний холод, что обжигает как лава! Он проник в ее тело через ладонь, скользнул по венам к запястью, обвил его невидимыми кандалами и вдруг расцвел на коже сложным черным узором…
Тяжело дыша, с гулко бьющимся сердцем Юля смотрела, как на ее запястье, прорастая сквозь кожу, переплетаются точки и линии. Она не заметила ни пот, выступивший на висках, ни то, что камень давно ее отпустил, ни Дерека, который оказался рядом, обнял за талию и придержал, не давая упасть.
– Джулиана, – позвал он, когда девушка устало прислонилась к нему. – Как вы себя чувствуете?
Она подняла на него слегка ошалевший взгляд:
– Пытаюсь осознать все, что случилось.
В первый миг он жадно вгляделся в ее лицо, но тут же натянул привычную ледяную маску:
– Я обещал вам полгода и не отказываюсь от своих слов. Так же у вас есть целый месяц до официальной свадьбы, но прошу… не делайте глупостей.
Юля изумленно уставилась на него:
– Простите, о каких глупостях речь?
Он сжал набалдашник трости с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
– Если хоть один мужчина притронется к вам, я… это почувствую.
– А… – коротко выдала девушка.
Дерек не дал ей продолжить:
– В остальном вы свободны. Мой казначей Бартон к вашим услугам. И да, вам лучше пока не распространяться о произошедшем. Не стоит делиться даже с лучшей подругой. Мои слуги тоже будут молчать.
Без тени улыбки он взял ее за руку – ту самую, на которой чернел узор – благословение брака, и коснулся ее губами. Затем отпустил и отправился прочь. Не оглядываясь и хромая сильнее обычного.
Юля осталась у алтаря в полной растерянности.
– И все?! – воскликнула она, когда герцог исчез из поля зрения. – Ни поцелуя, ни поздравлений? Лишь позволение прийти к казначею и сказать, что мне нужны деньги?
– Леди, – недовольно пробурчал дворецкий, стоящий у двери, – богиня любит тишину! Не стоит так громко кричать.
Ворчание слуги заставило Юлю взять себя в руки. Нельзя забывать, что для всех она теперь невеста герцога и должна соответствовать статусу. Тем более что слухи о помолвке разлетятся в мгновение ока: газета с объявлением появится уже завтра!
Вскинув голову, она вышла из часовни и вежливо сказала:
– Прошу вас, проводите меня к выходу и закажите экипаж…
– Милорд уже распорядился, – старик строго взглянул на нее из-под кустистых бровей.
Юлия слабо улыбнулась и медленно пошла вслед за дворецким. Ей хотелось сесть, а лучше лечь. Обдумать все, что случилось в часовне, осознать произошедшее, но…
Она и так нарушила все мыслимые правила местного общества, когда заявилась в особняк холостого мужчины без дуэньи. Агнешка, наверное, с ума сходит от ужаса.
Выйдя на крыльцо, Юля увидела, как “распорядился” герцог. На подъездной аллее стоял роскошный экипаж с гербом Вандербильтов, а рядом, опираясь на трость, ждал его хозяин. Как всегда, безупречно элегантный.
– Миледи, – Дерек окинул девушку серьёзным взглядом, – прошу вас поторопиться. Я должен явиться во дворец с новостями о помолвке, чтобы опередить утренние газеты.
С этими словами он протянул ей руку и помог забраться на высокую подножку. Через минуту они плавно покачивались в экипаже, который ехал к дому Джулианы.
– Я постараюсь сегодня же получить разрешение ее величества, – заговорил Вандербильт, как только экипаж тронулся. – Завтра ждите меня на ланч. Обсудим ваше представление ко Двору и ремонт в доме. Можете подготовить списки слуг и ремонтных работ. Счета посылайте мне.
– А если ее величество будет против? – внезапно забеспокоилась Юля, потирая узор на запястье.
Уж не сделали ли они глупость, связав себя магическим браком без высочайшего позволения?
Глаза Вандербильта сверкнули в полумраке кареты:
– Боюсь, теперь поздно думать об этом.
Глава 3
Юлю восхитила скорость и деловая хватка, с которой герцог взялся решать ее проблемы. Впрочем, наверное, это и отличает настоящего мужчину – делать, что должно, и следовать принятым решениям.
Единственно, что ее царапнуло, так это бесстрастный тон. Будто и не они минуту назад стояли у алтаря, давая друг другу клятву. Или ей тогда показалось, что в его холодных глазах что-то мелькнуло?
От тетушки Бронсон осталась книга по теории магии. Там было сказано, что темные маги почти не способны испытывать сильные чувства. Все силы их души уходят на то, чтобы контролировать дар. Но так ли это на самом деле? И кто сейчас перед ней: сильный некромант, способный убить одним взглядом, или обычный мужчина, у которого есть свои слабости?
В сгущающихся сумерках экипаж подъехал к особняку. Дерек проводил невесту до самых дверей и вежливо поцеловал ее руку.
Юля открыла рот, собираясь попрощаться, но тут на крыльцо выглянула пышущая любопытством Агнешка и присела в книксене, приветствуя господ.
Герцог бросил увесистый кошелек ей в передник:
– Завтра я загляну на ланч, позаботься о леди!
Не слушая восторженных благодарностей служанки, он коснулся кончиками пальцев своего кепи и направился к экипажу.
Юля с легким раздражением посмотрела ему вслед, потом повернулась к Агнешке:
– Сегодня уже поздно, но с утра надо купить хорошего чая, сыра, яиц, яблок для пирога и, пожалуй, крольчатины на паштет! Попробуем удивить милорда!
После чего неприлично широко зевнула и отправилась в спальню. День выдался слишком нервным и утомительным даже для нее, закаленной бешеным ритмом двадцать первого века.
***
Утром леди Гейбл вскочила раньше, чем у калитки закричали первые торговцы. Она быстро надела удобное домашнее платье – из тех, что не жалко испачкать мукой или паштетом. Скрутила волосы в пучок и двинулась на кухню. Агнешка, зевая, уже растапливала печь.
– Миледи, – прикрыв зевок рукой, служанка присела в дежурном книксене, – чайник я поставила, скоро молочник подойдет и зеленщик.
– Доброе утро, – поздоровалась Юля, прислушиваясь к себе.
Ей казалось, что не зря она вчера так быстро уснула, даже не поужинав. Где-то внутри расцветал колючий и темный цветочек нового чувства к Вандербильту. Интерес, благодарность и… что-то еще. Ответное внимание, может быть?
Что-то случилось вчера во время обряда. Магия…
Юля прежде не видела ее в действии, только слышала, что она существует. А вчера почувствовала ее на себе. И этот узор на запястье…
Она поднесла руку к глазам.
