Книга Суженая - Алена Медведева

– Никогда не ходи в пещеру, – пугала с детства мама, – там живут темные силы, о них с древних времен рассказывают жуткие истории. Там пропадали люди, уходили безвозвратно. Не удавалось даже тел найти. Говорят, там есть ворота в другие миры, говорят, что именно так наши предки путешествовали по вселенной. Это сказки, разумеется, но пещера – длинный подземный лабиринт – действительно опасна. Не ходи!

Запретный плод сладок…

– Бабушка, – признавалась я, будучи двенадцатилетней девчушкой, – мне так хочется побывать внутри. Нестерпимо хочется. Да мне эта пещера во сне видится!

– А не боишься? – щурила глаза старая шаманка. – Все боятся. Ты же знаешь, оттуда доносится жутковатый вой, иногда вспыхивает яркий свет, и пропадают люди.

– Бабушка, а они правда пропадают?

– Как знать… В сказаниях говорится, что существуют во вселенной особенные места, где материя миров соприкасается, где можно одним шагом преодолеть миллионы световых лет, пройти сквозь время и пространство. Вроде бы древние земляне именно через такие ворота смогли попасть на другие планеты, заселить их.

– И они стали инопланетянами? – С детским непосредственным любопытством замирала я в восхищении от сказочной истории.

– Конечно, они менялись, их менял новый мир, другие условия обитания, – щурилась и соглашалась умудренная жизненным опытом бабушка, сообщая какие-то не совсем понятные мне вещи, и тут же впивалась в меня взглядом. – Значит, хочешь побывать в пещере? Видишь ее во сне?

– Очень хочу, вижу! – смеялась я.

Бабушка хмурилась, с беспокойством всматривалась в меня мутными старческими глазами с необычной мудростью и внимательностью, еще непонятной мне.

– Нола, – тон старой шаманки даже в детстве заставлял меня осознавать серьезность ее слов, – я подарю тебе подарок, неприметный камешек, украшение на память о себе. Всегда носи его на шее, не снимай и никому о нем не рассказывай.

– Он такой важный? – переспрашивала я, ликуя от значимости секрета.

– Да, он не позволит тебя увести, – кивала шаманка, едва слышно бормоча что-то и узловатыми пальцами выискивая небольшой сероватый осколочек в одной из своих бесчисленных деревянных шкатулок.

Даже получив в прошлом неплохое образование, она осталась верна традициям и убеждениям моего народа.

– Увести? – не совсем понимая причины бабушкиного волнения, уточнила я.

– Да, никто не заставит тебя поступить против собственной воли. – Продевая в дырку на камешке шнурок и повязывая мне на шею, шаманка скалилась потемневшими от возраста зубами. – Никогда не снимай, поняла? Этот камешек – большая ценность, не смотри на его невзрачный вид. Он из поколения в поколение хранился в нашей семье, когда-то ради него отдали жизнь.

– Так это тайна?

– Очень большая тайна. Ты не должна рассказывать о нем или снимать. Как бы ни просили, какие бы причины ни называли. Поклянись! Я не могу рассказать тебе большего – ты не рождена, чтобы перенять эти знания. Вижу: пойдешь другим путем; но я не позволю вырвать тебя из понятного и безопасного мира. Неведомое несет опасность, никто не знает точно, что по ту сторону…

– Бабушка, о чем ты говоришь?

– Просто поклянись, – шикала она на меня, – никогда не снимать и не рассказывать!

Я кивнула, обещая исполнить требование пожилой родственницы, радуясь подарку и ощупывая камешек через ткань платья. У меня появился настоящий секрет, почти взрослая тайна!

Мы жили в предгорье в небольшой натурализованной деревушке – естественной общине. В огромных космополисах – городах на орбите Земли или на Луне – принято было считать эти территории зоной естественного расселения. Моя семья была одной из немногих, что продолжала вести истинный образ жизни, дистанцируясь от современного интегрированного существования большинства народов звездной системы. Простейшее земледелие, животноводство и естественные условия бытия без какого-либо значимого вмешательства современных технологий.

Моя бабушка, как и ее бабушка когда-то, слыла шаманкой – хранительницей истинных знаний о мире, где человек – лишь часть природы. Поэтому наша семья всегда была ближе к исконному началу Земли, чем большинство других наших современников, многие поколения которых проживали в космополисах. К изначальной естественности быта, труду ради выживания и безыскусности мироощущения. Жизнь в орбитальных городах была куда насыщенней и проще.

В тот день привычной детской компанией мы играли в лесу возле скал. Гроза началась неожиданно, хлестнув волной ливня и шквалом ветра. Осознав, что под кронами деревьев укрыться от пронизывающего дождя не получится, всей ватагой рванули к отверстию в ближайшей скале. Там оказалось множество уходящих в глубь пещеры тоннелей. Под сводами одного из них мы и укрылись, зябко прижимаясь друг к другу и с ликованием наблюдая за потоками воды, льющейся с неба.

Мы, выросшие в общине, не понимали тогда, какое это чудо в нашем космическом веке – живой лес и истинная мощь стихии совсем близко. Эти ощущения были недоступны поголовному большинству жителей планеты, предпочитавших жить в современных автономных орбитальных станциях-городах. Мне же повезло расти в условиях естественной природной среды.

Смеясь вместе с остальными, вглядываясь в непроглядную стену воды снаружи, неожиданно почувствовала странное тепло. Оглянувшись с испугом, заметила свечение в глубине тоннеля, в котором мы укрылись. Толкнула локтем подругу:

– Что за свет?

– Какой? – Удивленно посмотрев назад, она засмеялась. – Нола, тебе уже мерещится что-то от волнения! – И, потеряв интерес ко мне, вновь сосредоточилась на буйстве разыгравшихся стихий.

А я… Гроза уже не волновала, меня нестерпимо тянуло дальше – в глубину, в недра горы, туда, где виднелся свет. И даже то, что никто, кроме меня, словно не видел его, не останавливало. Это пугало, но невыносимое любопытство и желание двигаться вглубь не пропало. Наоборот! Ноги словно сами несли меня ближе к источнику свечения. В странном трансе, совершая необъяснимый и заведомо опасный поступок, я украдкой от всех ускользнула к тоннелю и двинулась по нему вперед. За шумом воды никто не заметил моего маневра.

Перестав считать шаги и отмечать поворот за поворотом, с каждым мигом убыстряясь, я спешила, сама не понимая куда. Словно что-то гнало вперед, затмевая любые здравые мысли навязчивым желанием разобраться в происходящем. Вскоре я уже бежала, с обреченной неизбежностью стремясь к цели.

К какой?

И сама еще не знала.

Замерла на месте, только достигнув источника яркого света. Им оказалась ставшая почти прозрачной пульсирующая вспышками энергии стена подземного грота. Мои руки зудели от желания коснуться ее… Страха или тревоги не было и в помине, что странно. Отсутствием инстинкта самосохранения прежде я не страдала.