случае Шен Шен едва узнавал выведенные на шелке знаки. Да и написание у них было необычное: так пишут разве что северяне, принадлежащие к самым старым, вымирающим кланам. По счастью, текст был снабжен грубоватым, наспех сделанным переводом.
Шен подвинул свечу ближе.
Подобно всем жителям столицы, он изучил примерно тысячу знаков по необходимости. Человека совсем безграмотного Дзинчен сожрет с потрохами. Здесь хватает жуликов, а еще больше законов, незнание которых сулит серьезные неприятности. По счастью, человек, писавший перевод, был, кажется, немногим более грамотным. Почти все слова были Шену знакомы, а неизвестные относились к именам или же географическим названиям. Их Шен запомнил, чтобы уточнить при случае.
Из-за малограмотности слов переводчику не хватало, и его бы следовало называть пересказчиком.
Вкратце выходило следующее: где-то посреди Северо-Западной пустыни расположено некое место — оазис, а может, город, — в сердце которого хранится настоящее сокровище, пилюля бессмертия. Путь туда лежит мимо четырех опорных столбов и открыт тому, кто умеет смотреть. Описание путаное и приблизительное, и конкретики никакой.
Шен Шен перемешал кашу задумчиво. Если он выйдет из города завтра поутру, то к границе пустыни доберется за пару недель. Быстрее, если по пути получится раздобыть лошадь. Хватит времени, чтобы подумать о странной подсказке про четыре столба и найти того, кто прочитает название то ли оазиса, то ли города. Северо-Западная пустыня невелика и через тысячу ли от границы упирается в горы. И она безлюдна, неприютна, мертва, хотя и не совсем лишена воды, растительности и животных. На это путешествие не потребуется слишком много времени. Он вернется еще до конца лета.
Шен положил в рот ложку каши.
— Точно говорю! Все закроют не позднее полудня!
Скрипучий голос Папаши Ханя, одного из воротных стражников, резанул по ушам. Как это всегда бывало, едва войдя в таверну, Папаша мгновенно заполнил все пространство, сделавшись просто необъятным. Отовсюду его было видно и слышно. Секретничал Папаша так, что тайну знали во всем околотке.
— Мор почти добрался до столицы, — «понизил» голос Папаша Хань, так что содрогнулись на прилавке кувшины с вином. — Чтобы не пустить его, ворота завтра запрут, цепи поднимут, а на дороги выйдут патрули. А там, глядишь, и малые воротца закроют. Так что сходи, братец, в храм, пока можно.
Шен Шен быстро проглотил кашу и бросил на стол несколько монет. Тянуть дольше было нельзя. Нужно было выбираться из города, пока есть еще такая возможность.
1 Лян — самая мелкая медная монета
2 Сун — медная монета. Один сун равен 10 лянам
3 Речные девы — самые дешевые проститутки. Они принимали клиентов на лодках, не платили налоги, однако среди них распространены были болезни, потому что Р. Д. не подвергались обязательному медицинскому осмотру
4 Бессмертный — здесь: обращение к исключительно талантливому и прославленному мастеру, используется чрезвычайно редко и среди людей культурных считается достаточно пошлым
5 Дзянсин — буквально «душа меча», почетный титул, дарованный мастеру Цзюрену королем
6 Имеется в виду — к следующей весне
Глава 2
В которой минуют ворота и ищут выход
Коня он украл. Увел у самых стен города у одного зазевавшегося купчика из Цитоу, вспомнив юность. Купчик был сам виноват. В столицу он, конечно же, приплыл на барже, а коня прихватил, чтобы пускать пыль в глаза местным красавицам. Конь был хороший, с востока, привыкший к бескрайним степям; он застоялся в стойле и теперь радостно скакал бодрой рысью по утоптанному Пути Паломников.
Шен не собирался ехать этой дорогой слишком долго. Очень скоро на ней появятся королевские разъезды, на каждой заставе станут спрашивать пропуск, а конь слишком уж приметный. Да и желающих посетить Северный монастырь сейчас, когда в южных и западных районах страны свирепствует мор, стало очень много. В толпе, с одной стороны, проще затеряться. С другой стороны, число стражников должны были увеличить, а конь под седлом приметный, клейменый.
Шен Шен принял решение покинуть тракт у первой же заставы, но сделать это вынужден был раньше. На третий день пути, когда по левую руку на горизонте уже выросли величественные Три Старца, чьи вершины скрывались в облаках — точно три седые головы, — на дороге показался внушительного вида разъезд. Впереди ехали на вороных тяжеловесах закованные в броню королевские стражники. Следом легкий вестовой, готовый в любую минуту умчаться с поручением, и лекарская повозка. Замыкали отряд еще четыре стражника, вооруженные мечами и арбалетами.
Как велят правила и здравый смысл, Шен спешился.
Он надеялся, что стражники проедут мимо, не обращая внимания на пропыленного путешественника. Расчет, увы, не оправдался. Отряд остановился, и командир приказал Шену не двигаться с места, назвать свое имя и родной город. Шен представился Лю Саном из Лунцзы, назвав самый крошечный и неприметный городок на границе Карраски и земли Вонгай. Если верить матери, его отец был откуда-то из этих мест родом. Подобная глушь объясняла отсутствие документов. Если бы спросили про коня, пришлось бы выкручиваться, но Шен Шен не сомневался, что что-нибудь придумает.
Конь стражников не интересовал. По знаку начальника из повозки показались двое лекарей в черно-белых одеяниях и принялись осматривать и ощупывать Шена. Длилось это минут десять, пока лекари не удовлетворились увиденным и не отступили.
— Здоров.
Шен Шен выдохнул облегченно и совершенно искренне. Он не слишком боялся смерти — хотя, конечно, намеревался прожить подольше, — но болезнь могла помешать отыскать снадобье для Джуё. Только это поручение имело сейчас значение.
— Иди с миром, — старший протянул деревянную табличку с непонятными Шену знаками. — Встретишь разъезд, покажи это, и тебя пока отпустят без проверки. И держись подальше от больших городов. Уджан уже закрыли. Там нет здоровых людей.
Отряд умчался, лязгая оружием и скрепя тележными колесами. Шен проводил их взглядом и свернул с дороги.
Ночевать теперь приходилось под открытым небом, кутаясь в шерстяной плащ, а припасы, украденные вместе с конем, стремительно таяли. Впрочем, Шен не очень об этом беспокоился. Вскоре он должен был добраться до реки Кым. На ней было немало лодочных станций, к ней стекались торговцы со всей округи. Ни мор, ни война еще ни разу не смиряли ее оживленности.
К реке Шен вышел три дня спустя. Шумная, говорливая, с течением втрое быстрее степенной Желтой, она несла свои воды с юга на север, грохоча на порогах и даже образуя небольшие водопады. Мосты на ней долго не держались, их сносило почти каждый год паводком, и потому через каждые два-три ли устроена была паромная или лодочная переправа. Они же заменяли заставы. К одной такой Шен Шен и вышел. И был неприятно поражен количеством стражников. Его
