вымолвила она. — Жуть какая… Пламя-то опасное, обжечь может.
Я и сама этого опасалась. Мне можно пыхать сколько угодно, я никому не наврежу, а вот мой ребенок обладает впечатляющей силой. Как бы он на самом деле ни навредил никому…
Брадо объяснил мне, что дети-плады используют пламя интуитивно, поэтому рядом с ними всегда должен быть кто-то из взрослых пладов на всякий случай. Но что мы с Рензо сможем сделать, если наше огнеопасное чадо, например, устроит истерику? Не сожжет ли он весь дом, не обожжет ли нас самих?
Гром грянул снова.
Очередной черно-красной вспышке мы уже не удивились.
После отъезда Брадо наша жизнь потекла в том же размеренном счастливом темпе, что и раньше. Нереза помогала мне по дому и норовила все обязанности взять на себя, но я ей не позволяла, потому что воспринимала не как прислугу, а как подругу или, что еще вернее, родственницу. «Родственница» возмущалась, когда видела, что я мою полы или мету двор; с негодующим вскриком она подлетала ко мне, забирала у меня орудия труда и, задыхаясь от негодования, повторяла одну и ту же фразу:
— Как вы можете! Вы же ЭНЬОРА!
— И что? — отвечала я.
Эту фразу Нереза оставляла без ответа и, прогнав меня, сама заканчивала дело. Подобные мелкие стычки оживляли скучное течение нашей с Рензо жизни. Нам нравилось в Тихих огнях: мы любили свой дом, сад, улицу, любили пройтись по городу, засесть в публичной библиотеке до вечера, а потом наведаться в кофейню и обсуждать за кофе всякие интересности.
У нас стали появляться знакомые-приятели; мы начали получать приглашения от коллег мужа, а эньор Арриго, мастер огня, учил нас премудростям великого искусства, а также давал советы о том, как воспитывать ребенка-плада. Чем больше времени проходило с того кошмара в Дреафраде, тем менее значимыми становились для меня вопросы религии и роли перерожденных в обществе; куда больше меня волновало, как изменится наша с Рензо жизнь с рождением ребенка.
Мы с мужем лишены амбиций: нас не влекут ни деньги, ни положение в обществе, да и спесь, присущая большинству людей драконова происхождения, нам не свойственна. Но ребенок… мы не имеем права лишать его даров, которые положены ему по рождению. Брадо прав: придет время, и наш огнеопасный малыш должен будет заявить о себе в империи.
— Снова думаешь о всяком? — как-то ночью спросил Рензо и, протянув руку, коснулся моего обнаженного плеча. — Давай-ка выключай голову и спи.
— Не могу. Так и лезут в голову всякие мысли… Рензо, а вдруг мы не потянем?
— Что не потянем?
— Ребенка… воспитание…
Рензо вздохнул. От женитьбы на мне его многие отговаривали, в том числе и мой отец, но сильнее всего давили родственники. Они упрямо вещали, что он совершил большую ошибку. А мужу было все равно: он был уверен в своем выборе… или же казался уверенным.
— Вдруг его отнимут у нас? — шепнула я, глядя в темный потолок. — Скажут: как можно позволить воспитывать такого сильного плада вырожденцам?
— Мы не вырожденцы.
— В глазах общества — именно вырожденцы.
— Перестать себя пугать! Брадо никогда этого не допустит.
— Я и за него боюсь… — призналась я. — Престарелый император продолжает требовать наследника. Что, если он впадет в маразм и сделает что-то с Брадо? А развод с Кинзией? Чем это обернется?
— Перестань, Лери, — мягко протянул Рензо, осторожно привлекая меня к себе. — Зачем ты себя накручиваешь?
— Оно само накручивается-закручивается…
— Я знаю, что ты терпеть не можешь эти слова, но все же такова драконова воля, Лери. Если что и закручивается, то так хочет Великий Дракон, а значит, мы ничего не можем изменить.
— Спасибо, успокоил… — проворчала я.
— И вообще, — продолжил Рензо, — ты — голос Дракона, как ты можешь чего-то бояться?
«Вот как раз поэтому мне и страшно», — подумала я.
Глава 2
Я дремала в саду, когда в наши ворота постучались. Кряхтя, я поднялась и медленно пошла к воротам, задаваясь вопросом, кто же это может быть — мы гостей не ждем.
— Что такое? — недовольно спросила я, когда в ворота снова требовательно постучали: мне очень хотелось спать, голова побаливала, так что резкие звуки раздражали.
Стук прекратился.
— Это я, эньора, — услышала я голос Вито Марино, одного из доверенных людей Гелла и свидетеля нашего с Рензо брачного ритуала в храме. Брадо уверяет, что ему можно доверять, но я все равно помедлила перед тем, как впустить его.
— Вы один? — спросила я.
— Да, один.
— Вас владетель отправил?
— Да.
Оглянувшись на дом — Нереза не одобрит, что я впустила мужчину в отсутствие мужа — я открыла калитку.
Вито сделал шаг вперед и остановился, увидев мой большой для пятого месяца беременности живот. Я улыбнулась, ожидая, что парень поздравит меня, но он растерялся, а не обрадовался.
Я сделала приглашающий жест и шагнула в сторону, чтобы Вито мог пройти, и, закрыв калитку, посмотрела на парня внимательнее.
На его лице проступила щетина, влажные растрепанные волосы прилипли к вискам и лбу. Вспотел, бедняга… Так-то путешествовать летом поездом! В том, что Вито приехал именно на поезде, я не сомневаюсь — это самый удобный и быстрый способ попасть в Тихие огни.
Я пригласила парня в дом и двинулась к крыльцу; головная боль и сонливость никуда не делись, так что видок у меня был тот еще — не лучше, чем у гостя.
— Вы доставили документы, о которых говорил владетель? — поинтересовалась я.
— Да, — ответил Вито, но как-то неуверенно.
Я остановилась и посмотрела в его усталые глаза. Помимо усталости, в них читались беспокойство, растерянность и еще что-то, что я не могла определить, но мне это однозначно не понравилось.
— Что случилось? — прямо спросила я.
— У меня насчет вас распоряжения. Эньор Гелл подготовил для вас хороший дом. Вы с супругом должны собраться и отправиться туда сегодня же.
Я шумно вздохнула.
Ох уж этот Брадо! Так и знала, что не даст он нам спокойно пожить в Тихих огнях и найдет другое, более безопасное, на его взгляд, местечко.
— Что за человек… — проворчала я. — Конечно же, мы с Рензо никуда не поедем, так и передайте владетелю.
— Вы должны, — напряженно
