лисиц — серебристый. Митруку очень хотелось подружиться с лисёнком, но тот в первый же день знакомства до крови укусил Митрука за палец. И теперь мальчик подошёл к нему с опаской.
— Ну-ну, — сказал Митрук лисёнку. — Не бойся и не злись. Я тебя давно простил. Хочешь сырого мяса?
Он принёс кусочек мяса и протянул зверьку. Лисёнок вначале пятился, а потом вдруг схватил мясо, клацнув зубами. Митрук в испуге отшатнулся и упал на спину.
— Чего же ты, я ведь с тобой мириться пришёл… — Митрук протянул руку в меховой рукавице и погладил зверька по голове. Лисёнок прыгнул и вцепился зубами в рукавицу.
— Не прокусишь, — засмеялся Митрук. Он взял зверька на руки.
Лисёнок, казалось, только этого и ждал — он извернулся и, словно проволокой, прошил зубами губы мальчика. Митрук от страха даже глаза закрыл «Ой-ой, — подумал он. — А если не отпустит? Я и закричать-то не могу».
Митрук уже решил, что совсем пропал, но тут лисёнок спрыгнул на землю. Зажав рукой рот, Митрук побежал за помощью.
Маринка смазала ему губы чем-то густым и пахучим. Ранки сначала сильно жгло, но потом боль утихла.
С тех пор Митрук больше не ходил мириться с лисёнком. «Нет, — сказал он себе, — от таких «друзей» лучше держаться подальше».
СТРАННАЯ РЫБА
С самого утра Митрук приставал к сестре, упрашивал её прочесть сказку. Маринка уже закончила десять классов и читать вон как навострилась. А Митрук знает всего несколько букв. Можно сказать, вовсе безграмотный человек.
Маринка иногда читает ему сказки, но очень редко — всё-то ей некогда. «Я, — говорит, — в институт готовлюсь». Ну и что? Митрук бы и в институте сказки читал.
Словом, ходил Митрук за сестрой по пятам, пока она не рассердилась:
— Ну чего ты за мной как хвостик таскаешься? Заняться нечем? Так ступай на рыбалку.
— Чем ловить-то? — спросил Митрук.
— Отрежь кусок от старой сети.
В обозе возили старую сеть, расходовали на тряпки. Митрук тоже отрезал от сети около метра.
«Пожалуй, хватит, — подумал он. — Наловлю на обед, и ладно».
Чум стоял возле озера, так что далеко идти не пришлось. Митрук привязал один конец сетки за палку, а палку воткнул у самого берега. Потом сел рыбак на кочку посуше и ждёт. Только рыба почему-то не торопится в его сеть. Сидел бы так Митрук, наверно, до вечера, но тут прилетел большущий овод.
Сначала овод кружился и гудел вокруг Митрука. Его, видно, зло брало, что не может он укусить Митрука сквозь меховую одежду. Потом овод сел Митруку прямо на нос. И при этом успел ужалить так, что Митрук вскрикнул от боли. Мальчик вскочил на ноги и погнался за оводом. Надо же, в самый нос укусил, дурак! За оленя он, что ли, Митрука принял? Оводы всегда норовят оленей в нос кусать. А на Митруке одежда тоже ведь из оленьей шкуры.
Гонялся-гонялся Митрук за оводом, даже вспотел. Пришлось снять ма́лицу. Малица сшита из шкурок молодых оленят, она лёгкая и тёплая. Вроде шубы. Только на этой шубе нет пуговиц, и надевают её через голову, как рубашку. Шапка пришита к вороту, а рукавицы — к рукавам, их уж никогда не потеряешь.
Овод всё-таки удрал. Да и гнаться за ним дальше Митрук побаивался — ещё заблудишься, чего доброго. Присел Митрук на кочку отдохнуть и тут вспомнил про сеть.
Ещё издали Митрук увидел в сетке здоровенную рыбину. У него от радости даже дыхание перехватило. Ну и ну! Сильная, наверно, эта рыба. Но ничего, Митрук тоже не слабенький, справится.
Стал Митрук осторожно подтягивать сетку к берегу. Вот голова рыбы высунулась из воды. «Пора», — подумал Митрук и выбросил сетку вместе с рыбой на берег. Рыбина лежит себе, не шелохнётся. Видно, сразу сообразила, что с Митруком шутки плохи. Одно только странно: почему это у неё вспорото брюхо и все внутренности вынуты?
Начал Митрук гадать, отнести ему свой улов домой или не стоит. Отцу такие чудны́е рыбы ещё ни разу не попадались. Может, эту и есть-то нельзя?
Всё же он принёс рыбину домой: как-никак первая добыча! Мать и сестра обрадовались, заулыбались и стали хвалить Митрука. «Надо же, — говорят, — шутя такую замечательную рыбу поймал, хоть сразу её на стол подавай».
И в самом деле, разрезали рыбину на куски и положили на блюдо. Тут и отец подошёл. Все сели за стол, едят рыбу и нахваливают. А Митрук от этих похвал прямо тает.
Потом отец сказал Митруку:
— Очень вкусный засол у твоей рыбы. Но мы с тобой скоро свежую поедем ловить.
Только неделю спустя Митрук узнал, кто над ним подшутил. Пойманная рыба никогда не бывает солёной. Это Маринка сунула ему в сеть большого сига из домашних припасов.
Но Митрук на сестру не обиделся. Сам виноват. Нельзя рыбаку сердиться по пустякам и бросать свои снасти из-за какого-то овода.
«Я БОЛЬШЕ НИКОГДА НЕ СТРУШУ»
Отец не забыл своего обещания и однажды взял Митрука на рыбалку. Мальчик крепко удивился, когда отец остановил оленью упряжку возле небольшого ручья. А Митрук-то думал, они поедут на дальнее озеро и будут ловить рыбу с лодки. Поэтому он не спешил слезать с нарт: а вдруг над ним снова хотят посмеяться?
Отец взял топор и стал рубить тальник.
— А ты чего сидишь, сынок? — спросил он.
— Какая тут может быть рыба? — Митрук неохотно слез с нарт. — Она только в озёрах водится.
— Так ведь этот ручей течёт из большого озера, — сказал отец. — Сейчас рыба как раз по ручью и идёт.
— Куда?
— В реку.
— Купаться, что ли, идёт? — засмеялся Митрук. Как-то он тоже искупался в реке. Не понравилось — вода там ледяная. Митрук посинел весь, потом стал кашлять, и его отпаивали тёплым оленьим молоком.
— А ты не смейся, — сказал отец. — Рыба любит прозрачную студёную воду. Как человек, скажем, любит чистый воздух. В озере теперь очень много рыбы, ей тесно, вот она и идёт в реку.
Ручей был совсем узенький, но в одном месте он вымыл глубокую яму. В этой яме и скапливалась рыба — не то она отдыхала там, не то искала дорогу дальше. Отец рубил тальниковые прутья, чтобы закрыть ей выход в реку.
— А сетей-то у нас нету, — спохватился Митрук.
