досчитал до десяти и сел расшифровывать Десантника.
Интервью – 5, объект «Десантник»:
Писатель: Должен сказать, у вас тут порядок, прямо глаз радуется, а то, знаете, весь этот бедлам в Городе уже, признаться…
Десантник (воодушевленно): Понятно, почему! Спецназ – последний рубеж порядка.
Писатель: Но вы же, по моей информации, уходили на гражданку?
Десантник: После операции «Адский ад – 3» было, да.
Писатель: И как на гражданке?
Десантник: Ничего не понятно! Вообще, как люди только живут! Никакого порядка! У меня все ребята, кто бросил службу, по наклонной пошли! Там же адский ад!
Писатель: И вы вернулись…
Десантник: Понятно, почему…
Писатель: Да-да, потому что в спецназе вам все понятно…
Десантник: Просто я ясность люблю, чтобы сразу видно, кто кому начштаба и кто командует. Вам понятно?
Проводник (вмешивается, льстиво): Вот смотрю я на вас, – вы такой конкретный человек! Вот из вас лидер точно бы получше получился, чем из Диктатора, это же совершенно понятно!
Десантник (удивленно): Эээээ….
Писатель (Проводнику): Вы мешаете мне брать интервью, я же просил, умолял снаружи ждать!…
Проводник (с обидой): Конечно, не внутри, мы же люди маленькие! А там дождь!
Вторая дорожка:
«…всегда хотел быть крутым. Крутым круто быть, это же понятно! Мне нужно только, чтоб кто-то говорил, что мне с этим делать, и чтобы понятно говорил, без намеков этих всяких тупых гражданских....»
*****
«Это старо, как мир: прекрасный, открытый народ и зарвавшаяся, диктаторская власть» – написал Писатель. Тут ему пришлось прерваться, потому что на улице соседи перешли на повышенные тона. Писатель поднялся, перегнулся через подоконник.
– Можно чуть потише, пожалуйста, спасибо! – улыбнулся он аборигенам душевно, почти с умилением, он всегда так относился к своим героям, и закрыл окно. За это время гениальная мысль ушла, зато пришел Проводник.
– Я только почту проверить! – сообщил он, уже вовсю шуруя в ноутбуке. – О, да вы прям Оливер Стоун!
Вот что значит закалка – в этот раз Писатель ухитрился ни секунды не чувствовать себя польщенным.
– Вы еще верите в злых диктаторов, которые сваливаются на ни в чем не повинных людей с неба и ну угнетать? А вы знаете, что он, вообще-то, законно избранный президент? – неунимался Проводник.
– Проверяйте вашу почту и валите, конформист! – велел Писатель, – И молчали бы насчет законно избранного, с вашими-то законами! И законниками, особенно.
– Так может, Диктатор нашему прекрасному городу и кучу посреди площади навалил, а? Хотя я всегда думал, те, которые наваливают кучу, они и Диктатора могут выбрать, вам не кажется?
– Вон из-за моего ноута! – заорал Писатель.
При этом Писатель был все-таки объективный человек. Он как раз закончил читать отчеты международных наблюдателей, совершенно подтверждающие версию Проводника, когда сквозь окно прилетела бутылка. С улицы раздался гогот – очевидно, тех самых людей снизу, таких открытых, непосредственных.
Писатель вздохнул и начал по-другому:
«Это старо, как мир – каждый народ имеет того правителя, которого заслуживает» - написал он.
– Сорри, я забыл разлогиниться! – сообщил Проводник в ухо, – О, а вас тут, смотрю, совсем плющит! Это как это – «заслуживает»? То есть – и детишки Гитлера заслуживали? Маленькие такие детишечки – и уже заслуживали? Вы, наверное, сектант? И старички заслуживали? Старичё-о-о-очки! Вы что, писатель, ненавидите старичёчков?
«Блин, блин, блин» – подумал Писатель и решил ничего не писать, да и некогда уже было – Проводник вел его к Президенту-Диктатору уже через час.
Интервью – 6, объект «Президент – Диктатор»:
Президент-Диктатор (на балконе): Вы видели с этой точки закат?
Писатель: Видел.
Президент-Диктатор (меланхолично): Жаль, очень жаль
Списатель (смущенно): Извините!
Президент-Диктатор: Вы, наверное, думаете, – я тут романтика изображаю, тонкую натуру выпячиваю, да? Но если бы у вас был детектор лжи…
Писатель: Вы согласны с тем, что вас называют диктатором?
Президент-Диктатор: Этот, термин, извините, совершенно обесценился! Им что попало называют. Вот я недавно видел даже гостиницу «Диктатор». Спросите меня, согласен ли я, что тощие подушки и включенный завтрак, вот все это – это диктатор? Вот почему вы не спрашиваете? А в нашем чудесном Городе диктатором называют того, кто не уходит сам. Не доставляет такого удовольствия. Вообще, удивительно много сейчас людей, которое в принципе против государства. Вот чтобы оно не делало, хоть ясли, например. Знаете, сколько я построил яслей? (А сейчас вы думаете – я специально философствую, чтоб впечатление произвести, да?)
Писатель: Вы не боитесь, что если не уходите вы, вас уйдут?
Президент-Диктатор: Бросьте! Против меня был всего один митинг, никто его даже не разгонял – он сам разошелся, потому что снег пошел. Люди почему-то не любят свергать власть в некомфортных условиях. Да люди и не свергают власть. Власть может свергнуть только другая власть. А насчет страхов: замечательный способ избавляться от страхов, Перед сном, значит, садитесь и записываете все страхи на бумаге…
Писатель: А потом ритуально сжигаете, да?
Президент-Диктатор: Да это уже не важно… (задумчиво) Хотя, может, лучше оно и сжечь… Вам, наверное, кажется, что я ухожу от темы?
Вторая дорожка:
«… и вот, в какой-то момент, ты просто обнаруживаешь, что вокруг одни идиоты. Нелеченые придурки! То есть – даже если ты сам при этом где-то лажаешь, – они облажаются еще больше. Не им, короче, говорить, не их бы корова мычала! А потом ты вдруг понимаешь: если ты кем-то командуешь, то уже, стало быть, имеешь на это право. Именно так. Сначала власть – потом право! Раньше люди здорово это чувствовали, знали, что если человек, скажем, король, то потому, что он особенный. Умнее был народ, не такой идиот. Определенно, глупеет человечество…»
******
Президенту –Диктатору пришло сообщение и он заторопился.
– Тысяча извинений, не подумайте, что я ухожу от разговора, но мне подсказывают, что у меня примерно час, чтобы покинуть Город!
– Как – покинуть? – ахнул Писатель
– Ну, как именно, я вам, извините, не скажу, – Президент-Диктатор подмигнул. – Да вам будет с кем поговорить, не переживайте. Сейчас сюда явится уже новый диктатор. Ну, то есть потом он, конечно, изберется, и я уверяю вас – выборы будут честными. Население придумает ему какие-то новые интересные качества, за которые его можно будет бояться и ненавидеть. Так у него появится программа действий. Да так же и со мной было, эх, молодость, ностальгия…
– И кто же он? – допытывался Писатель. Ему казалось, он слышит звуки стрельбы с нижних этажей. – Неужели – Бунтарь?
– Вот еще. Некто Десантник, – сказал Проводник, возникая в дверях почему-то с автоматом. С убитого снял, наверное, как за ним водится.
