изобрели тернистый путь обучения и карьеры, по которому в академию принимали двадцатилетних, в тридцать адепт оканчивал курсы обязательных дисциплин и поступал под начало кого-нибудь из магистров или уходил на вольные хлеба. Последние не допускались до библиотек, а значит, не могли и совершенствоваться в ремесле. Те же, кого избирали, попадали в настоящую кабалу. Мало кого действительно учили и отпускали раньше, чем ученику исполнялось сорок лет: магистры не желали конкуренции. Именно потому человеческие маги неизменно хилели от века к веку. Пройдет еще совсем немного времени, и они разучатся колдовать вообще.
— Не станет сильных волшебников, исчезнет и настоящее волшебство, — печально вторил его мыслям чародей с холмов, — а я не хочу этого. И плевать мне на заверения о нестабильности дара. Выдумки. Я родился с ним, мне лучше знать его природу. Я истинный образец того, чему способен научиться человек, жаждущий колдовать самостоятельно, без соблюдения глупых правил вроде не магичить в безлунные ночи.
— Как твое имя? — быстро спросил Арх-Ш. Задавая вопрос, он вложил в него толику силы, должной заставить чародея ответить правду.
— Меня незачем околдовывать, — сказал тот и замолчал, позволяя понять, что чары не сработали. — Дариас, — произнес он, чуть погодя. — Это истинное имя, клянусь силой.
Не требовалось Арх-Шу никаких клятв, он и без них видел правду и, более того, оценил ее по достоинству.
Чародей сел поудобнее, опершись спиной о прутья, потянулся и расправил плечи (насколько уж ему удалось: в клетке было тесно).
— А ничего так… — проговорил он, поморщившись, и потер пальцами переносицу. — Качественной дрянью ты меня уложил: голова трещит до сих пор. Из этого Акадеруса вышел бы отличный зельевар, не занимайся он глупостями и не растрачивай себя на полнейшую ерунду.
— А меня зовут Арх-Ша’ас-Ир-Дссс, и я никому и никогда не служу, — сообщил дракон.
Глаза чародея удивленно блеснули, только спросил он вовсе не то, чего ожидал Арх-Ш:
— Я как-то задел или обидел тебя? Странно, не помню, чтобы даже шутил о драконах.
Арх-Ш отрицательно покачал головой.
— Тогда не понимаю, чем я заслужил подобное обращение, — искренне недоумевая, проговорил Дариас.
Пожалуй, не будь Арх-Ш огнедышащим драконом черной масти, он покраснел бы. Выходило, он сломал жизнь незнакомому человеку ни за что на абсолютно ровном месте. И пусть все еще удалось бы исправить, совестно стало все равно.
— Как ты вообще сошелся с Акадерусом?
Арх-Ш вздохнул, лег на живот и положил голову на скрещенные лапы. Так удобнее было наблюдать за клеткой, вернее, чародеем, сидящим в ней.
— Как-как… — проворчал он. — Ты же видел этого мага.
— Завистливый, неуравновешенный, эмоциональный тип, склонный к депрессиям и истерикам. Еще он полагает себя адептом добра, ратующим за миропорядок, и считает всех, желающих жить по-своему, истинным злом, достойным осуждения, а то и уничтожения.
Арх-Ш приподнял голову и склонил на бок. Акадерус почему-то постоянно принимал этот жест за выказывание агрессии, а вот Дариас понял верно и рассмеялся.
— Хочешь сказать, изъясняюсь, словно заправский маг конклава? — спросил он.
Арх-Ш кивнул.
— Кто ж сказал, будто я с ними не общался? На турнирах неохота казаться страннее, чем есть, вот и насобачился.
Арх-Ш фыркнул зеленым огнем из одной ноздри, и синим из другой. Вообще-то, ничего удивительного: цвет пламени зависел от температуры, а Арх-Ш умел ее изменять. Чародей тоже наверняка знал основные физические законы родного мира, иначе попросту не смог бы магичить, но посмотрел с выражением искреннего восторга на лице. Арх-Ш аж загляделся на него такого, казалось, глаза испускали сияние, в нем было неописуемо приятно купаться, словно под теплыми струями водопада.
— Кажется, я понял, — произнес Дариас, и наваждение развеялось, но чувство приятия никуда не делось. Тепло, исходящее от чародея, Арх-Ш чувствовал теперь постоянно. — Тебе необходимы эмоции. Акадерус привлек тебя собственным безумием.
— Пожалуй, — не стал отрицать Арх-Ш. — Он забавный и постоянно меня смешит, а ведь бессмертного древнего дракона заставить испытывать хоть что-то достаточно трудно. Подобный дар дорогого стоит.
— Как жаль…
Арх-Ш снова приподнял щиток (на этот раз над левым глазом).
— Мне впервые жаль того, что я совершенно лишен безумия магов, — пояснил Дариас. — Но возможно, я смогу привлечь тебя чем-то иным?..
А вот это уже походило на предложение и попытку — как там назвал Акадерус недавно? — перекупить его.
«Почему бы и нет», — подумал дракон. Акадерус начал его утомлять, никого другого на горизонте не наблюдалось, а чародей интриговал. С другой стороны, Дариас не только казался, но и являлся опасным. Арх-Ш чувствовал в нем силу и на полном серьезе опасался и за сохранность своих несметных богатств, и за собственную шкуру. К тому же сам факт — попытки договориться за спиной пусть и не устраивавшего более, но компаньона — ему не нравился.
— Может быть, — тем не менее, произнес он. — Однако знаешь ли ты, что все чародеи, желавшие договориться с драконом, проходили через ритуал? Принесешь мне клятву — помогу.
На миг во взгляде чародея отразилась растерянность и неуверенность. Вообще-то клятву и Аркадерус не приносил, просто поклялся силой в том, что не будет и помышлять против дракона (любого дракона!). Однако от чародея хотелось именно заверения в вечной дружбе.
— М… — протянул чародей, и Арх-Ш не удержался от смешка. Он многое отдал бы, чтобы узнать, о чем тот подумал. Наверняка, прикидывает, как бы не оказаться в роли слуги. — Нет, — наконец твердо произнес Дариас. — Не принесу.
Арх-Ш, уже практически уверенный в его согласии, едва не подавился собственным дымом.
— Как это?..
— Не желаю навешивать на себя обязательства.
— Да вы, люди, только этим и занимаетесь! — от досады Арх-Ш вновь разозлился, пустив из ушей оранжевое пламя. До подобного состояния Акадерус не доводил его ни разу, а чародей умудрился вывести из себя в течение каких-то пяти минут. — Союзы торговые, военные, дружеские и брачные! — принялся перечислять он.
— Если бы супружеская неверность вела к отсыханию яиц или грудей (в зависимости от того, кто возлег на стороне), дорога к алтарям заросла бы бурьяном. Лишь самые одиозные, фанатичные и глупые сочетались бы браком, но их и не жаль. Лично мне дорога собственная магия.
— А ты не предавай, — ввернул Арх-Ш.
— А если ты решишь причислить меня к числу собственных сокровищ?
