Фонтей, и перед нами возникло переливающееся окно стихийного портала.
Минуя черные магические ворота, мы сразу оказались в Хранилище магов.
— Но… Разве сюда возможно попасть вот так, запросто? — почему-то шепотом спросила я.
— Деточка! — на губах Элазара играла такая знакомая, ставшая родной, ухмылка. — Для магов, разумеется, нет, но не для того, кто создал это место.
Мы шли по узкому коридору той части Хранилища, где мне еще не приходилось бывать. Никаких магов-охранников, никаких животных, лишь темное, непроницаемое стекло в тех местах, где что-то было спрятано.
— Кажется, это здесь, — почесал гладко выбритый подбородок Фонтей. От бородки он избавился практически сразу, появившись в нашем мире.
Знакомый щелчок пальцами, и стекло заискрилось, а потом вообще исчезло. Я увидела знакомый постамент и чашу на нем.
— Ох! — выдохнул Фонтей. — На месте! А я уж подумал… От сердца отлегло…
Он медленно приблизился к возвышению и наклонился, рассматривая артефакт. По мере этого, лицо старого чародея становилось все мрачнее, и мрачнее. Элазар схватил кубок и с силой швырнул его об стену. Древний артефакт со звоном покатился по мраморному полу Хранилища.
— Подделка! Жалкая подделка! — закричал он. Таким мне его еще видеть не доводилось.
— Что случилось? — тихо спросила я.
— Самое страшное, что только могло случиться в нашей ситуации! То, о чем я и помыслить не мог! — кипел Фонтей, нервно мерея комнату шагами. — Настоящий артефакт пропал. Его заменили фальшивкой. А что это значит?
— Что?
— Среди нас предатель, Ксения! Нашелся маг, который пошел на сделку с врагом! Это не поддается объяснению. Это равносильно тому, что жертва договорилась с убийцей, отрезающей от нее куски!
Честно признаться, понятно было только одно:
— Значит, «Хранитель душ» теперь у гефов? — робко поинтересовалась я.
— Не просто у гефов. Он у турронов — самых изворотливых и мерзких гефов вашей планеты!
— Нашей. — Поправила его, умышленно расставляя акценты. В конце концов, по вине охотников иные попали в наш мир. Вот пусть и исправляют то, что натворили когда-то.
— Нашей, — согласился чародей. — Идем, время не ждет! Как, говоришь, имя той девицы, которую изображал туррон?
— Тана. Тана Едемская, — ответила я, заходя вслед за Элазаром в портал.
— Ты же вроде дружишь с ее родственником? — повернулся ко мне дед уже на знакомой тропинке между общежитием и университетом.
— Да, с братом.
— Тогда беги, приведи себя в порядок, узнай у этого Едемского, где сейчас его сестра, и пулей несись ко мне. Поняла?
— Да, — кивнула я, уже разворачиваясь.
— Стой! Его тоже можешь прихватить с собой. Я сам его расспрошу.
Задавать лишних вопросов не стала. Понятно, что дорога каждая минута. Иначе, Фонтей не встревожился бы так сильно. Принимала душ в этот раз, не халтуря, ледяной. Визжала так, что даже Юлка затарабанила в дверь.
— Соколова, с тобой там все в порядке? — ах, если бы! Теперь с нами со всеми далеко не все в порядке. Но вслух крикнула:
— Да!
Жавурину ждать не стала, Едемского торопила, как могла. Ничего не понимающий Юрка хлопал на меня глазами и медлил, но стоило мне произнести заветное для него слово «Эзур Элазар», как он ускорился, и через десять минут мы уже стояли у кабинета Кремера, где к тому времени заседал высший совет магов почти в полном составе.
Глава 2
Пока я натягивала джинсы и дежурную мантию, Элазар развел бурную деятельность. Да и кабинет Кремера преобразился, превратившись в зал для собраний. Почти всю длину занимал широкий и очень длинный стол, за которым сейчас разместились сосредоточенные, очень важные маги. Они изо всех сил пытались изобразить спокойствие, чинно беседуя меж собой, но глаза выдавали — слишком сильно им хотелось узнать, зачем так спешно Фонтей их собрал.
Хозяин кабинета что-то записывал в небольшой блокнот под тихую диктовку Элазара. Они вдвоем отошли к окнам и, по всей видимости, использовали какие-то чары, потому что разобрать, о чем беседовали мужчины, никому не удавалось. А желающие были.
Почти никого из магической братии я не знала. Разве что, отца хищницы — Кшиштофа Кавецкого. Любопытно, он всегда такой надутый или просто мне везет? Он сидел совсем недалеко от беседующих Фонтея и Кремера. И, могу поспорить, совсем не слушал своего собеседника, пытающегося ему что-то рассказать. Все его внимание было направленно совсем на другой разговор. Но Кавецкий хмурился, брови сдвинул так, что они превратились в одну сплошную линию, а на лице была такая досада, что мне сразу стало понятно — он не разобрал ни слова.
— Да здесь весь магический совет, — прошептал мне Едемский. Мы с ним мялись у порога, не решаясь войти. — Почти полным составом!
— Почему почти? — не удержавшись, спросила я.
— Так верховного мага-то нет.
А ведь и правда, Федорицкого-старшего не было. Вряд ли он вместил бы столь внушительное тело под стол или в шкаф для бумаг.
— Я и Кирилла несколько дней не встречал, — поделился он со мною наблюдениями. — Обычно они с Даном неразлучны, а тут младшего Кремера видел часто, но отчего-то без Федорицкого.
— Странно, — согласилась с ним я. Бывший верховный маг в последние дни не отходил от Фонтея, а тут вдруг не пришел на такое важное собрание. Правда, еще существовала вероятность того, что его отправили с каким-нибудь поручением.
Наконец, Кремер убрал блокнот в нагрудный карман кожаной куртки и кивнул деду. Магическая завеса спала, потому что все присутствующие услышали, как шелестят странички.
— Итак, господа, полагаю, все в сборе? — Элазар окинул собравшихся взглядом. — Где Филипп?
— За ним уже послали, магистр, — сообщил ему пожилой маг. Фонтей нахмурился, а потом увидел нас.
— А, молодежь! Проходите сюда. Вот сюда ко мне, на диван! — приказали нам. И если я шла молча, то Едемский раскланивался почти с каждым магом.
Хотя, у меня здесь тоже имелся знакомый, с которым в последнее время мы никак не пересекались. Он подпирал окно и не сводил с меня зеленых глаз. А я смотрела на него. Если бы сейчас под ногами возникла преграда, то вряд ли бы я ее заметила. Просто позорно бы растянулась. Волновалась ли я? Еще как, но старалась дышать ровно, медленно про себя считая до 10.
