Эсканор и его повелители теней прекратили работу и повернулись к кольцам брызг, крича друг другу на своем языке и пытаясь понять, что происходит.
— Фаэриммы! — Вала протянула руку к тому, на которого напала, и подумала о своем темном мече – клинок поднялся из воды и полетел обратно в ее руку.
— Их трое!
Она услышала, как Галаэрон нараспев произносит второе заклинание, и, обернувшись, увидела, как он бросает кольцо теневого шелка к тому месту, где третий фаэримм вошел в воду. В двух дюймах над поверхностью появился диск черной тени. Вала отвлеклась, когда испуганные фаэриммы активировали свою способность к левитации и начали подниматься из воды. Двое ближайших к скорлупе подошли к изумленным повелителям теней, которые быстро доказали истинность хвастовства Эсканора, атаковав их теневой паутиной и темными мечами. Даже застигнутые врасплох, фаэриммы отреагировали как ужас, которым они и были, выпустив шквал огненных ударов и молний, которые оставили дюжину шадовар мертвыми в темнеющих водах. Пара опаленных повелителей теней выскочила рядом с Валой, их руки и ноги были оторваны силой удара, который убил их. Вала снова метнула меч, но увидела, как ее цель рассекла падающая стена черного стекла, когда Эсканор высвободил свою собственную магию. Вала оглянулась и увидела, что хвост третьего фаэримма исчезает в круге тени, который Галаэрон поместил над его кольцом брызг. Сам эльф указывал через озеро примерно в ее направлении. Зная, что существо на мгновение потеряет ориентацию, когда выйдет из темной двери Галаэрона, Вала кивнула и потянулась, чтобы вернуть свой меч. Палец Галаэрона переместился в сторону принца Эсканора.
— Нет, Галаэрон! — воскликнула Вала. — Сюда!
Слишком поздно. Третий фаэримм уже появился, ошеломленный и дезориентированный своим головокружительным путешествием по теневому плану. Но Эсканор повернулся, чтобы напасть на другого оставшегося в живых врага, и поэтому этот шипастый появился позади него, а не впереди. Желудок Валы превратился в лед. Принц был, по меньшей мере, в двадцати шагах от нее, и она не осмелилась снова метнуть меч.
Она бросилась к нему, крича:
— Эсканор, за тобой!
Принц в ответ склонил голову набок, но только протянул руку ко второму фаэримму, который обрушил на пятерых его лордов ревущий метеоритный шторм. Шар вращающейся тьмы вылетел из его руки и пронесся сквозь туловище существа, оставив в сердцевине его тела дыру размером с корзину. Существо плюхнулось в озеро и медленно скрылось из виду.
Третий фаэримм уже высовывал хвост из воды в десяти шагах.
— Берегись! — крикнула она.
Темная аура тьмы – скорее магия Галаэрона, догадалась Вала – окутала фаэримма, но заклинание не помешало хвосту существа поймать Эсканора в живот, когда он развернулся, чтобы встретить атаку. Шип опустился на корень, согнув принца пополам и вызвав жуткое бульканье боли. Вала метнула свой темный меч. Клинок трижды кувыркнулся и по самую рукоять вонзился в туловище фаэримма. Существо начало мерцать между материальным и нематериальным, и Вала с удивлением поняла, что Галаэрон произнес свое заклинание не для того, чтобы защитить принца, а, чтобы поймать фаэримма рядом с ним. Неужели Галаэрон, наконец, был захвачен своей тенью?
Эсканор взвыл от боли и соскользнул с шипа, затем перекатился на спину и со стоном поплыл. Вала вернула себе темный меч и начала поворачиваться в сторону принца.
— Вала, нет! Галаэрон плюхнулся в воду, — фаэримм! Он слишком много знает!
Вала взглянула на принца, который, в отличие от большинства раненых лордов, по крайней мере, парил лицом вверх. Она решила еще немного довериться Галаэрону. Она прыгнула на фаэримма, ее черный меч блокировал хвост, когда тот по дуге направился к ее горлу, отсекая опасный шип у корня. На обратном взмахе она убрала две из четырех рук твари, затем изменила хватку, воткнула лезвие в огромную пасть твари и рассекла ее сбоку. Темная аура вокруг фаэримма исчезла, только чтобы вновь появиться мгновением позже, когда Галаэрон переделал свое заклинание ловушки. Фаэримм снова метался между материальностью и нематериальностью, пытаясь телепортироваться, и снова Вала глубоко вонзила меч в его тело. Он колотил ее одной из оставшихся рук, а другой вцепился ей в горло, пытаясь раздавить трахею. Она ударила его коленом в бок и почувствовала острую боль, когда один из шипов вонзился ей в бедро. Фаэримм начал одолевать ее, притягивая ее лицо к набитой клыками пасти на своих плечах. Она прохрипела в сторону Галаэрона.
Он уже направлял на существо осколок обсидиана и выкрикивал какие-то мистические слоги. Тонкий, как палец, луч тьмы покинул его руку, поймав фаэримма в одну из оставшихся рук и разрубив её по локоть. Вала сломала другую ударом ладони, затем высвободила свой темный меч и сделала три взмаха, распотрошив монстра. Сердце твари выскользнуло из второй раны, продолжая биться. Вала отшвырнула его взмахом клинка, и фаэримм, не шевелясь, упал в воду. Она била снова и снова, не останавливаясь, пока не вскрыла его от хвоста до губы и не оставила плавать в воде, как одетого угря. Галаэрон подошел поближе.
— Ты ранена?
— Я жива. Она встряхнула головой и бросила на себя беглый взгляд, затем оглянулась и обнаружила, что смотрит в пару черных пустых глаз.
— Г… Галаэрон? Сколько заклинаний ты произнес?
Вместо ответа Галаэрон подтолкнул ее к парящей фигуре Эсканора.
— Присмотри за принцем и остальными — сказал он, поворачиваясь и направляясь к теневому занавесу. — Я закончу Сращивание.
ГЛАВА ВТОРАЯ
28 Тарсака, Год Дикой Магии (1372 по Л.Д.)
Город появился перед самым закатом, низко нависая над розовым пустынным холмом, далекий алмаз теневой мглы вырисовывался на фоне пурпурных сумерек восточного неба. Как обычно, его окружали клочья черного тумана, придавая ему вид грозовой тучи, миража или разъяренного джинна. V-образные пятнышки сотен или около того стервятников лениво кружили под городом, гоняясь за постоянным дождем мусора, который падал из мусоропроводов.
— Вот, — сказал Галаэрон.
Хотя прошло уже два дня с тех пор, как он закончил сращивание, ледяное покалывание теневой магии все еще пронизывало его тело – и он жаждал большего, жаждал произносить заклинания, пока не онемеет и не замерзнет с головы до ног, пока не наполнится силой тени и не выйдет за пределы смертной слабости. Вместо этого он указал на плавучий город и сказал:
— Видите его?
— Так далеко? — пожаловался Малик.
Пухлый коротышка с лунообразным лицом и выпученными глазами, Малик эль сами Ин Насер был Серафимом Лжи, любимым слугой злого бога Цирика и удивительно крепким попутчиком, который не раз спасал жизнь Галаэрону.
— Прошу прощения за свое проклятое везение — сказал маленький человечек. — Так уж повелось, что как раз в тот момент, когда я думаю, что хуже и быть не может, приходит несчастье и доказывает, что я ошибаюсь.
