нарисованные шрамы и камешки за щекой тебе не подойдут — ведь придется весь путь ходить в таком виде, что довольно опасно.
Он смущенно кивнул, соглашаясь с этим. И она, достав из своей сумки баночки с косметикой и разнообразными кисточками, принялась за дело.
Она гримировала достаточно долго. То отходила от него, внимательно разглядывая результаты своей работы, то снова приближалась. Иногда она касалась своей крепкой грудью его плеч, и это было ему особенно приятно, и он сидел, замерев, полностью отдаваясь этому новому чувству, впервые возникшему за многочисленные месяцы плена.
Закончив гримировать Руса, женщина, отойдя, внимательно осмотрела результат своей работы. Кивнула. Быстро убрала косметику в сумку.
— Пойдем, — сказала она, решительно направляясь наружу.
Он поспешно взял мешок с вещами, последовал за ней.
Они вышли на пристань, на которой уже вовсю суетились люди.
Женщина встала на самом видном месте.
— Поспрашивай матросов, какой корабль прямо сейчас отправится в Александрию, — сказала она, скривив губы, словно византийская аристократка. — И если таков найдется, подойдешь к капитану и укажешь на меня — дальше я сама с ним договорюсь.
— А ты сумеешь? — невольно вырвалось у него.
Ему почему-то не верилось, что такая молоденькая девочка сможет хоть в чем-то убедить прожженного морского волка, повидавшего на своем веку всех и вся.
— А ты в этом сомневаешься? — сверкнула она глазами так, что что-то кольнуло его в глубине души, где-то под самым сердцем.
— Уже нет, — честно ответил он, отходя от властного блеска ее глаз и поправляя мешок на плече.
Девушка снисходительно кивнула ресницами, на всякий случай еще раз быстро поправляя свою одежду.
— А если не окажется? — поинтересовался Рус.
— Если нет — узнаешь, кто грузится в Александрию. Если таких будет несколько, выберешь того, кто быстрее всех погрузится и отчалит.
Рус кивнул. Закинув мешок на плечо — не оставлять же его Феодоре сторожить, тогда никто не примет ее за госпожу, — он решительно зашагал к ближайшему кораблю.
Впрочем, он еще ночью составил для себя план, выделив те корабли, которые по его мнению, уже нагрузились и с рассветом отчалят. Теперь главное — выбрать среди них наиболее подходящий.
Переговорив с матросами он быстро вернулся. Стоя рядом с ней он шепотом — на тот случай чтобы никто не услышал, а то подумают, что она не есть его госпожа — рассказал о своих выводах. Величественно скинув плащ ему на руки, и накинув, с его же помощью, шелковую паллу, Феодора подошла к капитану указанного судна. Долго совещалась, надменно, но соблазнительно улыбаясь улыбкой высокородной шлюхи. Рус напрягся — на свободу хотелось очень сильно. К тому же он понимал, что если его начнут ловить, то он скорее всего постарается убить как можно больше врагов — как положено настоящим воинам. А уж потом покончить с собой — обратно в рабство ему очень уж не хотелось. И он очень уж внимательно следил за этой парочкой, готовый в любой момент выхватить кинжал и броситься в свою последнюю схватку.
Она тихо беседовала с капитаном — явно сирийцем — у них на ферме были рабы и из этих краев. Судя по выражению капитанского лица, тот млел все больше и больше. Рус, стоя в сторонке и охраняя два походных мешка, только поморщился — эта девчонка, несмотря на свою молодость, уже прекрасно умеет вить веревки из мужиков.
Впрочем, радовало его то, что никакой погрузочной суеты на этом корабле не было и, значит, они уже загрузились, и сейчас отчалят — то есть он оказался прав, и это радовало больше всего. Осталось дело за девицей..
Немного поговорив, загадочно поулыбавшись и часто кивая длинными ресницами, она наконец глянула на Руса и слегка кивнула, направляясь с капитаном к стоявшему у пирса кораблю, позади которого была привязана небольшая лодка. Рус тут же подхватил мешки и почти бегом поспешил за ними. Хотя его лицо и перекрасили, но в глубине души он очень боялся, что на пирсе случайно кто-то появится, кто его знает — хотя таких было очень мало, но вдруг? — и сможет его узнать за всеми слоями краски.
Он быстро поднялся по сходням и послушно, как и подобает слуге, замер позади своей госпожи. Капитан придирчиво осмотрел его, особенно его багаж. Но Рус, придав своему лицу абсолютно тупое выражение, замер, даже при этом не мигая.
— Я таких морд еще не видел, — подивился капитан, обращаясь к Феодоре с сильным сирийским акцентом, но по-прежнему с искренним любопытством разглядывая Руса. — Хоть я много повидал на своем веку разных харь.
— Сама не знаю, — беспечно улыбнулась Феодора. — Явный полукровка, причем много чего у него там намешано.
Капитан повернулся к ней.
— Я вижу, вы с собой почти ничего не взяли. Совсем скудный багаж.
— Сильно поспешно собирались, — непринужденно-весело ответила девушка. — Обстоятельства…
И она многозначительно посмотрела на капитана.
Он подумал немного, и кивнул каким-то своим мыслям.
— Я надеюсь, наша поездка будет приятной во всех отношениях, — промолвил каитан, двусмысленно ухмыльнувшись и вежливо наклонил голову, при этом энергично сверля девушку черными глазами. — Вас сейчас проводят в вашу каюту, а я пока занесу ваши данные в проездные таблички.
Шестнадцатилетняя Феодора вежливо, но по-аристократически сдержанно, улыбнулась в ответ улыбкой, которая ничего не выражала, кроме аристократической скуки, но в то же время каким-то непостижимым образом заставляла сильнее бурлить кровь, в том числе и у Руса. И юноша снова подивился опытности этой молоденькой девчонки.
Капитан кивнул куда-то в сторону и возле Феодоры тут же возник худощавый смуглокожий матрос.
— Пройдемте в инсулу, — вежливо предложил он, коротко указав рукой в сторону надстройки на корме судна.
И сам направился первым. Феодора тут же уверенно-неторопливо последовала за ним. Напряженный, весь словно на иголках, Рус — поспешно следом, сильно напрягшись и то и дело ожидая грозного окрика — А ты, тварь, куда?!
А Капитан, записав новых пассажиров в проездные таблички (которые представляли собой восковые дощечки), и захватив также таблички с описанием вывозимого груза, быстренько направился к префекту порта за разрешением — чем раньше выйдешь, тем раньше приплывешь в пункт назначения.
6
Следуя за матросом, они прошли мимо клеток с шумными курицами и равнодушными козами к небольшому строению на корме, напоминающему сарайчик (на самом деле для моряков это — Палубная надстройка, или инсула).
Посередине — дверь. Справа от двери — наклонная лесенка вверх, на крышу сарайчика. Перила только одно — также расположенное справа. На крыше сарайчика — легкое ограждение.
Матрос распахнул дверь, открыв узенький
