— Спасибо Мария Ефимовна, — устало кивнул мэр.
— Прошу вас господин Ветров, порадуемся тому, что имеем.
Овсяная каша с растительным маслом, обжаренная рыба, гарнир из бобов и домашний мягкий хлеб.
Нормальная еда, но если так питается мэр, то что едят рядовые горожане? Хлеб кстати оказался выше всяких похвал — мягкий, с хрустящей корочкой, ммм… Просто объедение.
Когда с обедом было покончено Семён Васильевич принес чайник с каким-то суррогатом кофе и яблочное повидло домашнего происхождения.
У меня сложилось ощущение, что Михаил Фридрихович или печалится этому, или просто излишне меланхоличен.
— Скажите Константин, какой магией вы владеете? — спросил он.
— Я очень быстро двигаюсь, — сказал я часть правды. — Ничего более.
Мер погрустнел ещё больше.
— Жаль, было бы проще, окажись у вас другие способности, — сказал он.
— Михаил Фридрихович, объясните наконец, что здесь такого, что постоянно повергает вас в уныние? — спросил я.
— Наша жизнь молодой человек, — устало ответил мэр. — Вы видели этот мир — мир вечной тьмы и мертвых деревьев, который при каждом удобном случае тащит в себя всё, до чего сможет дотянуться. Поэтому все растения тут мертвы за редким исключением — нет фотосинтеза — нет жизни. Домашних животных тоже нет. Немного диких зверей — не в счёт… Я из одаренных, склонных к улучшению растений. Могу влиять на их рост. Этим и выживаем — я делаю так, чтобы наши поля росли на основе того, что есть, а Юрий Трофимович одарённый света — даёт нашему зерну немного света, чтобы был фотосинтез. Поэтому даже простая пища у нас дефицит — а основная работа — аграрный промысел…
— А рыба? — спросил я.
— Берём у соседей меняя на зерно. — пожал плечами мэр.
— А войны у вас есть? Преступления?
— Помилуйте господин Ветров, — покачал головой мэр. — С кем? Убийства и преступления да, но не так много… А войны — сами понимаете их рентабельность.
Да уж, теперь понятны пораженческие настроения и постоянная меланхолия Михаила Фридриховича.
— Михаил Фридрихович, — начал я наконец с главного. — Со мной сюда попали ещё четверо человек и я слышал, что к вам час назад приходили люди. Где они? Мне очень нужно их видеть.
Мэр глянул на меня с некоторым непониманием, а затем его лицо прояснилось и он сказал:
— А понимаю. Это вам на воротах кто-то сказал? Эти господа имели ввиду наших людей, которые изредка покидают наше унылое пристанище выполняя кое-какие поручения. Новых людей кроме вас здесь не появлялось.
Почему-то я был уверен, что мэр не лжёт. Ему с его апатией это просто не зачем. Надо же так ошибиться. Я почувствовал себя так, как будто из-под меня выдернули стул. Мэр мгновенно понял моё настроение и поднял руки.
— Успокойтесь господин Ветров, успокойтесь. В моё время тех кто попадал рядом раскидывало всего на пару километров. Думаю завтра к десяти или в крайнем случае к двадцати часам ваши товарищи будут здесь.
Странная форма времени врезалась в мозг.
— Почему вы говорите к двадцати, а не к восьми вечера?
— Потому, что молодой человек у нас всегда ночь. — печально кивнул мэр. — Нет ни вечера, ни утра. Поэтому и часы мы называем так же — с часу до двенадцати, а потом — с тринадцати часов до двадцати трёх и второй дюжины — чтобы не было путаницы.
— Я не могу сидеть здесь, когда они во тьме, а кругом могут быть баргесты или другие твари. — я поднялся и заходил из угла в угол.
— И точно так же вы им не поможете, если побежите сейчас во тьму. Чёрную кошку в тёмной комнате не найти господин Ветров, особенное если она в соседней комнате. Для начала вам хотя бы нужно узнать план местности.
Я остановился. Чёрт возьми. А ведь он прав. Если я сейчас побегу в темноте, то скорее всего переломаю себе ноги и уже никому помочь не смогу.
— Вы поможете мне? — спросил я.
— Конечно, — кивнул Михаил Фридрихович. — Как честный человек я просто обязан это сделать. Семён уж оповестил часть, хм наиболее уважаемых людей нашего посёлка. Сейчас они придут и мы всё обсудим.
А он однако рассудительный мужик, этот мэр.
— Из-за этого вы ни о чём меня не расспрашиваете? — догадался я.
— Естественно, — кивнул Михаил Фридрихович. — Новости мы узнаем коллективно.
В прихожей раздались шаги и негромкий голос Семёна Васильевича здоровавшимися с вновь прибывшими.
— Пройдёмте в бильярдную, — кивнул мэр. — Там я познакомлю вас со всеми.
В бильярдной нас уже ожидало несколько человек — кряжистый и коренастый мужик на котором фрак почти трещал, а густая борода делала похожим на Илью Муромца. Женщина средних лет с волосами собранными в узел, дамском корсете и платье до пола, как раз по моде прошлого столетия. Уже знакомый мне немец Петер Мейер, который кивнул мне как старому знакомому. Седовласый господин с моноклем и чеховской бородкой в сюртуке и шляпе-цилиндре, которую он уже держал в руках.
С нашим появлением все взгляды обратились на нас.
— Рад приветствовать вас господа, — кивнул мэр, и тут же тактично добавил. — И дамы.
— Вы имеете честь видеть перед собой господина Ветрова, которому не повезло попасть к нам. Господин Ветров, знакомьтесь…
Мэр сделал жест в сторону бородатого крепыша — Фёдор Иванович, участник нашего небольшого совета — одарённый со стихией земли, именно он и руководил строительством нашего небольшого посёлка создавая кирпичи, раствор, и прочее. Без Фёдора Ивановича мы бы жили в землянках. Кстати, он может немного работать и с металлом, а его заместитель — с органическими предметами. Если вам нужно изготовить скажем иголку — это к Фёдору Иванычу. Если деревянную ложку — к его заместителю Эдуарду Остаповичу, но его сейчас нет.
Ого. Этот крепыш будет вторым по значимости после мэра со своими талантами.
Фёдор Иванович крепко пожал мне ладонь.
— Эта прекрасная дама, которую вы имеете счастье наблюдать — Евгения Максимовна, — У неё дар к живой органике белкового типа. Благодаря этому она наш врач. С Ниной Владиславовной они не дают нам захворать.
— Миша, прекрати, — чуть поморщилась дама. — Если бы ты был кондитером, то пересластил бы все блюда. Рада познакомиться Константин.
— А это Петер Людвигович, — представил мэр немца.
— Мы знакомы, — с классической немецкой хрипотой кивнул Петер Мейер.
— Господин Мейер занимается нашим единственным развлечением — газетой, и литературными статьями. В каждом номере он выпускает небольшую главу романа. Так сказать сериями, поэтому мы всегда берём новые газеты, ожидая продолжения. Архивом кстати тоже заведует он.
Я против воли улыбнулся. Вот так версия телесериалов с поправкой конечно на бумажную версию.
