В коридор со спальнями я захожу с высоко поднятой головой — что бы ни творилось на душе, никто не должен об этом узнать.
— Ну же, хватит! — за дверью раздается взрыв хохота — кажется, у нас гости.
С наигранной улыбкой я захожу внутрь и обнаруживаю веселую троицу — Лэм, Айри и один из их друзей демонов лежат на кровати в горке подушек, и пытаются читать мысли друг друга.
— Поверить не могу, ты… подкатывал к Инферне? — Айри отдергивает руку от его виска.
— А почему бы и нет, если настойчиво предлагают? — демон небрежным жестом убирает со лба длинную кудрявую прядь. — Или ты завидуешь?
— Помечтай, — огрызается за нее Лэм.
— Звучит как ревность, — он улыбается и по-хозяйски пристраивает ладони им на бедра. — Девочки, не ссорьтесь, меня хватит на всех.
Айри не отталкивает руку и, заметив меня, лениво интересуется:
— Присоединишься?
Никогда не привыкну к той легкости, с которой они переступают рамки приличий.
— Сразу с тремя я еще не развлекался, — ухмыляется демон, приподнимаясь ко мне навстречу, и представляется: — Зепар.
— Эвелин, — киваю я. — Для друзей просто Иви.
Он театрально целует мою руку и легонько ее сжимает. Кожу щекочет приятное тепло. Кажется, что мы знакомы много лет. Я невольно расслабляюсь.
— Будь осторожна, — предостерегает Лэм. — Его отец — демон похоти.
— И Зепар знает о ней все, — многообещающе добавляет Айри. — Как и об удовольствии.
— Да бросьте, — наигранно отмахивается он, не сводя с меня хитрого взгляда: — Я лучше продемонстрирую.
Его палец медленно скользит по запястью, и по шее неожиданно пробегает холодок. Волнующий и пугающе завораживающий — подозрительно схожим образом тело реагировало на прикосновения Люцифера.
Это же… дурман!
— Поверю на слово, — вспыхнув, я освобождаю руку. — Была рада познакомиться.
И на всякий случай делаю шаг в сторону. Неизвестно, какой радиус действия у демонических чар. Лучше не давать повода глумиться над собой.
— Я же говорил, она почувствует влечение, — Зепар протягивает ладонь Айри. — Я выиграл. С тебя два златника, как обычно.
Та расслабленно потягивается:
— Я бы оспорила, но мне лень.
Но монеты все-таки отдает.
— Еще бы, это ваше семейное качество, — хмыкает Зепар, перекатывая золотые кругляшки между пальцами.
Подбрасывает, ловит в воздухе и с самодовольной улыбкой убирает в карман.
— Почему семейное? — шепотом спрашиваю я у Лэм.
— Айриса — дочь Бельфегора, — поясняет та. — Его грех — лень. Он соблазняет праздностью и богатством.
Так вот откуда взялась неуемная страсть к нарядам! Это в ее крови. К чему утруждать себя учебой, если цель жизни — развлечения?
— А я смогу выбрать грех, когда меня примет ад? — от мысли о перспективах у Лэм загораются глаза.
— И какой? Тщеславие? Или, может, скупость? — Зепар снова плюхается на кровать и раскидывает руки в приглашающем жесте.
Лэм, не стесняясь, укладывает голову ему на плечо:
— Мне больше нравится коварство. А ты, что скажешь, Иви?
— Нашла, у кого спрашивать, — Айри обнимает Зепара с другой стороны. — С такой матерью, как у нее, она будет бороться с грехами, а не обсуждать их.
— Светом своим архангелы озаряют путь к Господу нашему, — зачитывает Юстиана со старого пергамента. — Их главная цель — славить имя Его, наставлять праведников и очищать сердца.
— А какая миссия у архидемонов? — поднимает руку Лэм. — И правда ли, что на самом деле у них не семь чинов, а девять, как и в раю[2]?
Надо брать пример с ее упорства — она явно преуспела в своей цели досконально изучить адскую иерархию.
— Об этом вам на следующем занятии расскажет Данталион.
И лекция наверняка пройдет на территории ада, раз читать ее будет декан факультета демонов. Лэм принимается ерзать от нетерпения — уроки на небесах ей порядком надоели.
— Теперь запишите, кому покровительствуют архангелы, — продолжает Юстиана, откладывая свиток.
С трудом сдерживая зевок, Лэм придвигает к себе чистый лист. От монотонной диктовки становится невыносимо скучно, но я продолжаю выводить имена, размышляя. Юстиана досконально знает историю небес. Может быть, она поделится подробностями о выборе, который сделала мама? Вдруг именно это определит мой собственный?
Дождавшись, когда все разойдутся, я подхожу к ней.
— У тебя остались вопросы? — сцепив руки в замок, Юстиана смотрит на меня.
Я слышала, что ангелы, как и демоны, умеют читать мысли, но даже это не помогает упорядочить царящий в голове сумбур.
— Я только… хотела узнать, как понять, где твое место? И как…
— … твоя мама приняла сторону небес?
Я киваю и, тяжело вздохнув, выдаю наболевшее:
— Неужели она выбрала сразу? Не раздумывая, не сомневаясь и… не пожалев?
Ведь обратного пути не будет. А ошибка может стоить дальнейшей судьбы.
Юстиана понимающе улыбается:
— Джудит была талантливой необращенной и могла выбрать любую из сторон, но ее светлое начало оказалось сильней.
Я с досадой отвожу взгляд. А вдруг я не такая? Вдруг я всего лишь жалкая копия своей матери, и никаких начал у меня нет?
— Придет время, и ты даже не задумаешься о выборе, — Юстиана гладит меня по плечу, успокаивая. — Как и твоя мама, которая оказалась настолько сильна, что разрушила стереотип о необращенных.
— Какой? — я удивленно вскидываю брови.
— Раньше ни один из них не становился архангелом.
— Как же ей удалось?
— Говорят, она совершила великий подвиг, и Господь ниспослал ей новые крылья.
