Алеся хорошо знала этот голос, он принадлежал Николаю Королькову с параллельного потока, жившему с родителями недалеко от университета в старом сталинском доме. Добродушному, милому парню с копной темно-рыжих кудрей и веселыми серыми глазами, любителю и защитнику животных, прекрасному шахматисту и активному члену театральной студии их университета. Кажется, Коля сейчас предпримет юбилейную, десятую по счету, попытку знакомства с ней в этом университетском сквере. И это только в сквере, а уж сколько всего их было — и не счесть…
Стоит отметить, что предыдущие девять попыток их уличного знакомства были весьма успешны: они успели сходить в океанариум, несколько раз посидеть в кафе, дважды покататься на катере по каналам Петербурга и раз — доехать на ракете до Петергофа, посетить выставки и просто прогуляться по набережной. Алеся помнила его любимые книги и фильмы, знала, как можно обыграть его в шахматы, памятуя о некоторых его слабостях в защите (она не раз сражалась с ним за клетчатой доской в шахматном клубе, хоть Коля и не помнил их увлекательных схваток), ходила на театрализованные представления, в которых он участвовал, и по мере возможности посещала все их репетиции, частенько замещая в сценках заболевших или прогуливающих репетиции актеров. Режиссеры очень хвалили Алесю и всегда просили приходить еще, утверждая, что у нее несомненный актерский талант. Алеся приходила и вновь слышала те же речи и так далее по кругу… как всегда. Но она не бросала театральной студии, потому что ей нравилось хоть изредка почувствовать себя частью группы, а не одиночкой, и потому что в ней занимался Коля.
Словом, Алесе очень нравился Николай и она была бы счастлива сходить с ним и на второе, и на третье, и на десятое свидание… но все их встречи вынужденно были только первыми…
— Как вас зовут? — с улыбкой спросил Коля.
Алеся подняла усталый взгляд на его открытое симпатичное лицо, в который раз ощутила исходящую от него волну искренней заинтересованности и резко ответила:
— Извините, я не знакомлюсь на улицах и очень спешу.
Опустив голову, она понеслась вперед. Сто десятое «знакомство» с одним и тем же милым парнем, с которым действительно хочется близких отношений — это перебор даже для ее устойчивой к стрессам психики. Доставшаяся ей в наследство яркая внешность бабки и прабабки (большие синие глаза на кукольном личике и золотистые вьющиеся волосы) привлекала мужские взгляды, но все ее знакомства так и оставались мимолетными короткими знакомствами из-за необычной врожденной особенности.
— Ты же не хочешь всю жизнь провести в одиночестве и остаться окруженной выводом кошек старой девой, — грустно сказала ей мать, утешая расплакавшуюся дома Алесю.
— Я не хочу поутру услышать от любимого мужчины, с которым провела ночь: «Ты кто? Извини, но я совершенно ничего не помню», — ответила Алеся. — Не хочу ощутить в нем равнодушие, недоумение, озабоченность тем, как откликнется случайная ночь с «незнакомкой». Мама, я вынуждена быть одинокой, просто вынуждена, у меня нет других вариантов. Это я всех помню, могу горячо влюбиться, если позволю себе подобную невероятную глупость, но как бы я ни старалась, меня-то все равно забудут! Забудут не только совместное прошлое, забудут сами чувства ко мне, понимаешь?! Я же ощущаю это!!! В чужих людях такое «обнуление» зародившихся за день чувств меня не задевает, но в родных и близких…
— Твоя дочь наверняка помнила бы тебя, — робко заикнулась мать.
— А ее? Ее будут помнить? Нет, мамочка, я не готова нести ответственность за появление на свет еще одного глубоко несчастного человека-невидимки. Даже бабушка, которая всё обо мне знает и очень старается любить меня всем сердцем, в каждую новую встречу смотрит на меня, как на далекого родственника, которого впервые узрели воочию. Нет, мама, проклятие нашего рода умрет вместе со мной.
Род Новиковых действительно начал быстро угасать. Летом, когда Алеся перешла на четвертый курс, умерла бабушка Зинаида. А осенью сильно заболела мать. Обычная простуда, перенесенная Ульяной Новиковой на ногах, резко перешла в двустороннюю пневмонию, которую врачи не сразу диагностировали. После недельного домашнего лечения слабенькими антибиотиками в таблетках, Ульяну увезли в больницу в тяжелейшем состоянии: начался отёк легких. Алеся просидела в больнице всю ночь, дожидаясь у дверей реанимационного отделения вердикта врачей, а утром бледный от бессонной ночи врач сообщил ей о смерти матери.
Уход из жизни близкого человека — это для любого боль и шок, а для Алеси это был и вечный приговор: оборвалась ее последняя ниточка с миром нормальных людей, был потерян единственный человек, который знал ее не только по фотографиям и постам в интернете. Как в страшном сне провела она следующие дни, организуя в одиночестве похороны матери. Хорошо, что клеркам в многочисленных конторах никого запоминать не надо — была бы у посетителя нужная бумажка. Вернувшись с кладбища в опустевшую квартиру, Алеся прижала к себе мурлыкающих кошек и с тихим воем закачалась из стороны в сторону.
--------------------
За окном медленно опускались на уличную петербургскую грязь белые пушистые снежинки. На подоконнике спала рыжая кошка, а на толстой папке бумаг на столе — ее серо-рыжий котенок. Мирный и обыденный рабочий день был в самом разгаре. Алеся заканчивала небольшую зарисовку из жизни современных учителей для журнала, в котором работала, и сейчас описывала завершение школьного педсовета, слова директора, подводящего итоги:
— Наша задача — всячески помочь вышестоящему руководству разобраться в проблеме огромного объема всевозможной отчетности, на которую постоянно жалуются учителя и которая уже озвучена нашим министром образования. Да, проблема есть, руководство этого не отрицает, но оно желает понять суть и масштаб этой проблемы! Поэтому теперь каждый месяц учитель будет сдавать отчет о количестве и содержании всех отчетов, что он сдал за истекший месяц. Форма этого отчета пока произвольная, но к концу учебного года будет утверждена единая форма годового отчета об отчетах. И пока вы ее не заполните и не сдадите, в отпуск не уйдете. И не кричите, зачем еще один отчет, вы сами хотели уменьшить их количество, сами жаловались на всех углах, так что нечего теперь роптать, радуйтесь, что вас услышали! Идите и работайте, дорогие коллеги!
Поставив последний восклицательный знак, Алеся подумала, что в России писать фельетоны не так-то и сложно, достаточно осмотреться вокруг. В реальности происходит столько нелепого и трагикомического, что фантазия излишня.
«Мир магии ждет вас! Приходите и раскройте свой магический потенциал, профессор Каллинг и возглавляемый им Университет Магических Наук набирает новый поток студентов!» — гласило рекламное объявление, всплывшее вдруг на сайте редакции, в которой дистанционно работала Алеся.
«Что за ерунда? Босс никогда не соглашался публиковать у нас подобные сомнительные объявления», — подивилась Алеся и быстро настрочила в чате компании сообщение старшему айтишнику.
«Не вижу никакого объявления», — ответили ей.
Алеся кликнула рекламный слоган и скопировала адрес открывшейся страницы, отправив его айтишнику.
