— Ты желал её, — угрожающе пророкотал стремительно перенесшийся к дознавателю Хальер. Лоурес в ответ беспомощно захрипел, не в силах вымолвить ни слова. — Тебе очень повезло, что она осталась безответной и я не ощущаю в воздухе флюидов женского влечения.
Магическая удавка исчезла с горла Лоуреса, и он кулем рухнул на пол, кашляя и глубоко дыша. Сияние глаз Хальера пропало, он спокойно прошел в кабинет, рассматривая открытый сейф, разбросанные папки с личными делами сотрудников сыска, переворошенные Лоуресом в тщетной надежде отыскать доверенные ему секретные бумаги.
Отдышавшись, первый дознаватель вошел следом за главой в свой кабинет и сказал мрачно:
— Она ушла через окно, внизу клумба смята. Ушла вместе с вашими формулами, ир.
— Да, я вижу, — задумчиво согласился Хальер.
Лоурес потер ладонью саднящую шею и спросил:
— Считаете, она могла бы выпить мой магический резерв и лишить меня жизни, если бы… хм-ммм… почувствовала ответное влечение? Думаете, она настолько развила свои магические способности?
— Нет, я не считаю, что ее магические способности достаточно развиты, чтобы убить тебя, а вот мои — более чем, — меланхолично ответил Хальер, погруженный в раздумья.
Лоурес сделал собственный вывод из слов главы:
— Отдадите меня под трибунал за утерю секретных бумаг? — с деланным спокойствием спросил он, морально готовясь к закономерному итогу своей непростительной оплошности. — Мне пора писать завещание?
Хальер опустился в хозяйское кресло и заговорил, сложив ладони вместе перед собой и постукивая пальцами:
— Твой разум испытал сегодня воздействие двух менталистов: днем первый маг внедрил в твой мозг идею вынести бумаги из управления тайной канцелярии и след этого воздействия остался, хоть ты воспринял это намерение, как свое собственное. А вечером с твоей памятью поработала хорошо известная нам беглянка и следов ее влияния, как обычно, нет. К слову, с садовником, оставившим калитку открытой, поработал первый маг и след опять-таки заметен, я его хорошо запомнил и по нему в будущем смогу идентифицировать сообщника беглянки, когда мы его поймаем. Чертовски жаль, что у людей в момент смерти исчезает вся их память и никаких следов индивидуальной магии менталиста в их головах не остается, заметны только отпечатки имевшего место некого неопределенного магического воздействия. Ментальная магия затрагивает лишь тонкие структуры высших психических функций человека и не отражается на их материальном носителе — центральной нервной системе. Очень неудобно для работы сыска.
Лоурес почтительно выслушал учёные рассуждения начальства и вернулся к насущному для него вопросу:
— Как вы поступите со мной? Мне идти в камеру смертников?
Ир Хальер оторвался от задумчивого созерцания собственных постукивающих пальцев, удивленно приподнял брови и ответил:
— Твоя вина заключается в том, что у тебя недостаточно сил для противодействия сильнейшим менталистам империи. Если бы я подписывал людям смертный приговор только на основании этой причины, то мне пришлось бы казнить все население страны.
— То есть…, — осторожно заикнулся Лоурес и выжидательно замолчал.
— То есть ложись спать, утром жду тебя на рабочем месте. Я отправлю запрос по всем постам на выезде из города на всякий случай, но мою беглянку как всегда никто не вспомнит. На следующем заседании рейтната я потребую обязательной письменной регистрации всех въезжающих и выезжающих из городов лиц.
— Это сильно замедлит поток людей через ворота, — осмелился заметить Лоурес.
— Это сильно облегчит работу сыска, — ответил Хальер и поморщился: — но рейтнат в точности повторит твои слова.
Видя, что глава тайной канцелярии не намерен немедленно сжечь его заживо за утерю бумаг, Лоурес поинтересовался:
— Что нам грозит в связи с моим недосмотром за формулами активации портала?
— Полагаю, что ничего страшного. Во-первых, набор формул не полон, никто не сможет с их помощью активировать портал, даже если прорвется сквозь установленную мной защиту. Во-вторых, мои листки унесла с собой иномирная магиня, а не первый маг. А как я уже неоднократно убеждался, моя беглянка — весьма неглупая особа.
Лоурес не увидел логики во второй части выводов главы, но с огромным облегчением понял, что вешать на рассвете его не собираются.
«Я с наслаждением передам эту неглупую девицу в руки ира, когда ищейки ее поймают!» — подумал он, а Хальер тем временем продолжал рассуждать об исключительности беглой иномирянки:
— Слышал, что в этот выходной семь шахматистов из центрального сквера столицы заявили о пропаже у них денежных средств в размере ровно одного гроха?
— Думаете, деньги были просто проиграны ими иномирной магине?
— Уверен. — Кривую улыбку Хальера сторонний наблюдатель мог бы назвать мечтательной, но Лоуресу никак не могло прийти в голову связать подобный эпитет с главой тайной канцелярии. — Жду не дождусь, когда мы с ней встретимся лицом к лицу. Честно говоря, я впервые в жизни с таким страстным нетерпением предвкушаю личное знакомство с женщиной.
Хальер задумчиво провел рукой по подбородку и приказал:
— Немедленно объяви по всем городам и поселкам, что тайная канцелярия выплатит десять золотых тому, кто поймает беглую магиню, и по десять грохов — за достоверные сведения о ней, и этого пока довольно. Относительно Рислирина Хорса указания прежние.
Он встал и, покидая дом своего заместителя, велел:
— Ты с завтрашнего дня начнешь заниматься поисками того, кто внедрил в твою голову идею вынести бумаги из управления. Радиус действия ментальной магии не велик, он должен был находиться в тот день в управлении недалеко от твоего кабинета. А беглянка отныне — только моя забота, все сведения о ней сразу направляй ко мне.
Алеся была права, когда размышляла о том, что в новом мире ей удалось добиться того, чего от рождения не имела на родине: реального врага, который точно о ней не забудет. Ее противостояние с главой тайной канцелярии вышло на новый уровень.
Конец
