И это не хотело укладываться в моей рациональной голове, потому что такого быть не может. Я могла бы принять на веру происходящее, если бы, допустим… умерла.
Скажем, погибла под колесами того автовоза, или от сердечного приступа, или еще по какой-нибудь реально объяснимой причине. Погибла, а это вот загробная жизнь.
Но я не погибла! Рассудок работал как часики и мог с точностью восстановить все с того момента, как я вышла из офиса. Никаких провалов или накладок. Четко, в деталях. Могла зрительно воспроизвести чек из супермаркета, и вкус того оливье, и как мандарины лежали в вазе. И как меня мужик на порше подрезал в пробке. И объезд. И автовоз, груженный ниссанами, и заправку ту. Снег. И кофе.
Так… Я жива, получается? Если не умерла?
Вокруг была мутно клубящаяся темнота. Непроницаемо темная, но все же сквозь нее воспринималось окружающее. Сюр какой-то… И ощущение присутствия в этой темноте. Собственного присутствия. И постороннего.
Но самым замечательным открытием оказалось то, что у меня теперь не было тела. Точнее, все чувства на месте, нюансы восприятия, способность двигаться, мышление. А тело… Будто оно есть, но его нет.
Как описать ощущения, когда ты вдруг становишься подвижным сознанием?
Это, мягко говоря, кххммм… А страшно-то как…
Хотелось изменить что-то в жизни? Сказки, блин, хотелось???
Добро пожаловать, вот вам изменения.
Только оглядываясь теми самыми глазами, которых у меня не было, я видела кругом непроницаемый мрак, и это совсем не радовало. А какое-то движение, улавливавшееся на периферии так и вовсе вгоняло в ужас. Вот я попала…
— Номер 123, где вас черти носят?!
Ворчливый голос раздался так неожиданно, что я в другое время непременно подпрыгнула бы с выпученными глазами и колотящимся сердцем. Если бы у меня было чем подпрыгивать и чему колотиться. Надо же, а ощущения-то вполне…
Невольно подобралась. Кого-то ищут, а найдут, чего доброго меня.
А мне вообще, можно тут находиться-то…? Учитывая способ, каким я сюда попала, уверенности не было.
И что теперь будет?
Пока раздумывала, не обозначить ли свое присутствие прежде, чем меня обнаружат и обвинят в незаконном вторжении, голос приблизился и недовольно произнес:
— Номер 123, я к вам обращаюсь.
Язык, которого не было, примерз к глотке, но я с усилием смогла выдавить:
— Э…
— Да-да, к вам. Вы что себе думаете, номер 123, нам больше делать нечего, кроме как бегать за вами?
— Э… кх… — попыталась прочистить горло, чтобы сказать, что я э…
Недовольное ворчание теперь раздавалось где-то совсем рядом, а потом я почувствовала, что меня куда-то тянут. Прямо как воздушный шарик на веревочке. И что-то от этого стало совсем нехорошо, и я тихонько пискнула, пытаясь упереться ногами.
— Что вы там мямлите? — недовольно спросил голос, продолжая тянуть меня вперед.
В этот момент я совершенно четко ощутила, как мимо нас прошел кто-то, да еще и потом такое скользящее касание… Бррррррр. От жути у меня наконец прорезался голос:
— Куда вы меня тащите?!
Тут невидимый и неосязаемый обладатель голоса остановился, словно опешил, я ощутила, будто он дернул руками, а потом темнота просто взорвалась тихим возмущением:
— Вот спрашивается, мне это надо? Мне что ли, делать нечего? А? А вам всем что, медом намазано?!
Я ничего не поняла, каким медом, что намазано? Только собиралась вставить слово, как он спросил:
— Номер 123, не вы тут сказку заказывали? Или не вы рыдали, просили поменять ВСЕ в жизни?! Между прочим, а у нас кроме вас еще 61 пара сегодня! Всех развести, всех успеть проконтролировать.
Из меня будто воздух выбило, хотя, какой воздух, у меня ж тела нет. Правду говорят, бойтесь своих желаний…
Он двинулся дальше и потянул меня, поддергивая веревочку и бухтя, а я решила хоть как-то прояснить обстановку. Спросила уже спокойнее:
— Э… Простите… Я все-таки хотела бы знать, куда вы меня э… ведете?
Голос изобразил тяжелый вздох.
— На обмен, номер 123, на обмен. И без того много времени потеряли, спешить надо. Сейчас пройдем демаркацию.
— Какой обмен?! Я никого обмена не заказывала! — воспротивилась я, норовя потянуть его назад.
Тем временем вокруг стало как-то посветлее, а пространство будто раздалось во все стороны. Теперь из него смутно виднелись множественные переходы и ответвления. И неясные фигуры, скользившие во всех направлениях. Сюр чистой воды. Ни дать, ни взять, потусторонний вокзал.
Мой сопровождающий наконец соизволил снизойти до объяснений:
— Номер 123, как, по-вашему, можно поменять ВСЕ в жизни? Только в порядке обмена. В другом измерении подбирается максимально подходящая кандидатура с аналогичными запросами и параметрами. Потом отрабатываются цели и взаимодействие…
— Подождите! — Из его ворчания я, кажется, ухватила главное. — Так вы меня что… В другой мир на обмен?!
— А вы что думали?
Нет, серьезно?! Другой мир???
Мое отношение к ситуации мгновенно изменилось. В душе проснулся огонек, сразу забрезжило неизвестное и ужасно притягательное. Я даже затихла, на пару мгновений уйдя в себя, осмысливая сказанное. Другой мир… Это ж… Это ж здорово! Наверное…
Но потом как-то закралось сомнение.
— Я не брежу, не сплю? — пробормотала, пытаясь ущипнуть себя.
— Не спите, — буркнул голос. — Насчет бреда есть серьезные подозрения.
А мысли уже вертелись. Я буду попаданкой по обмену? Это же круто…
Что он там говорил о целях и взаимодействии?
— Голос, миленький, так у меня и цель будет? — пробормотала, проникаясь важностью миссии.
— Будет, — как-то странно засопел голос.
Вдруг заторопился:
— Быстрее. Номер 124 еле держится! — и метнулся, таща меня куда-то.
Теперь пространство стало смазываться, его слова слышались как сквозь вой ветра. И прорывался еще другой, незнакомый мужской голос, он выговаривал что-то со странной силой, будто тянул меня к себе.
— Вот! — прокричал мой сопровождающий в самое ухо. — Держите кольцо, номер 123! Задействовать только в крайнем случае! Вы меня поняли?!
Явственное ощущение кольца на пальце. А вокруг уже все завихривалось мерцающими сполохами. Я хотела спросить, как я узнаю, какой случай крайний, и вообще, хотела еще спросить про цель…
Но в тот момент почувствовала сильный толчок, и по глазам яркой вспышкой ударил свет.
Последнее, что я запомнила, это было ощущение стискивавших меня сильных мужских рук. И незнакомый голос.
