Валисия
День не задался с самого утра. Кофе пролила на документы, конфеты рассыпала по всей приемной и наступила на ногу любовнице шефа. Шут с ним с кофе и конфетами: собрать недолго, а заклинание очищает бумаги за миг. Но любовница самого босса – серьезно. Длинноногая блондинка с буферами и ягодицами, созданными лучшими магами города завизжала так, что стекла вылетели. Сирена – это вам не хухрик из приемной.
Я извинялась точно болванчик, повторяя по кругу:
– Простите. Извините. Больше не буду, – и пятилась к двери. Но злюка не унималась, раз за разом требуя моего «увольнения и обезмаживания», потому что я ее «извожу». Вот ведь стерва. Правда, почти не нарочно. Даже не целилась. У этой… этой и так есть все, а мне уж и позавидовать нельзя?!
– Ирма, успокойся. Она обыкновенный неуклюжий хухрик. Не приписывая ей мистических свойств. Она и магичить-то умеет лишь на уровне бытовой магии. А ты из нее монстра делаешь, – вмешался недовольный скандалом Ортегас.
Мой шеф – блондин с изящными чертами лица: сущий ангел с виду и демон по характеру. Одинаково жесткой рукой он руководит и своим детищем «Ор Оф Гумани» и Ирмой, которую регулярно пользует прямо на рабочем столе. В такие моменты я ставлю табличку «ушла в майлмагс», хватаю письма и спокойно сбегаю. Прикрытие идеальное, бумаг для отправки всегда валом. Орет сирена кошмарно, а я не болею эксаудиризмом1. Кстати, пора готовить табличку и прятать вещи. Успокаивать разбушевавшуюся любовницу Ортегас умеет только одним способом.
– О-О-О, А-А-А, – раздалось из кабинета.
Началось, пора бежать.
– Убери эту дрянь немедленно. У-У-У.
В кабинете раздался бодрый грохот, и запахло паленой шерстью. Вот, гад, моего любимого шмыгрика2 поджарил.
Полуразумные малютки охотно выполняют поручения, если сумеешь с ними договориться. Но большинство женщин их боятся, на чем и строился расчет. Хорошо, что скорпиус сразу пальнул огнем, который шмыгрикам не страшен. Вот после ядовитого жала, не оправился бы, а так… сметанкой задобрю с клубничкой. Он у меня сластена.
– А-А-А, – сирену заклинило на одной ноте, отчего у меня заложило уши, когда раздался злобный вопль:
– Замолчишь ты, наконец? Сколько можно орать? Это обыкновенный шмыгрик.
– Да, ты. Как ты смеешь. Я сирена. Си-ре-на. – полуголая красавица, шваркнув дверью об стену, вылетела из кабинета и, не останавливаясь, рванула к выходу. Хоть бы застегнулась и трусы надела, а то в руке тащит.
Что ж, кажется, побег из офиса временно отменяется. Я приоткрыла дверку в ящик стола, чтобы Шмыг мог вернуться обратно. Мне его еще домой незаметно вернуть надо. Умница, мой.
– Валисия, зайди ко мне, – раздался жесткий голос, и я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
Быстро схватив документы на подпись, зашла в кабинет с как можно более пристыженным и несчастным видом. Как у любого хухрика, полудетская внешность всегда помогала в этом. Вроде получилось, даже слезу пустила: пусть видит раскаяние.
– Я, правда, случайно, – протянула, как можно жалобней.
– Что случайно? – очень ласково спросил обладатель нежных сиреневых глаз.
– На ногу наступила слу-чай-но…
– А? Так значит это не твое? И я могу уничтожить вредную нечисть? – противный скорпиус держал бедняжку Шмыга под прицелом хвоста с жалом.
– Я все объясню, – протараторила, потупив глаза. Сам он вредный, а мой питомец приносит только пользу. Столько поручений выполнил: не перечесть.
– Нет, Валисия. Объяснять ты будешь позже. Сперва, ты восполнишь то, чего лишила меня своей выходкой.
Оу, да неужели. Он же не всерьез?
– Вы сейчас, о чем?
– Не придуривайся. Ты все прекрасно поняла. Я жду. – Мужчина выразительно качнул шмыгриком и кивнул на ширинку.
Хм, неужели получилось? Думала, никогда не подберусь к нему.
– Я только дверь закрою, – дождавшись вальяжного кивка, подошла к двери и приложила ладонь к панели. Права на открытие этой двери нет, даже у серены, так что никто не помешает.
Меня залихорадило от предвкушения. Никогда не тратила столько времени на такой пустяк. Только он так и будет на меня таращиться? Я так не могу! Встала в позу пай девочки и шаркнула ножкой:
– Я не могу, когда на меня смотрят, – и потупилась стыдливо. Мужчина усмехнулся и закрыл глаза. – Нет, вы будете подглядывать, – заканючила я, – можно взять ваш галстук?
Скорпиус открыл глаза, оценивающе глянул, заинтересованно приподняв одну бровь, и кивнул. Отлично! Пока не передумал, расслабила узел галстука, вытянула из-под воротника и крепко завязала ему глаза. Схватилась за его ремень брюк, расстегнула и погладила в паху. Настойчиво так, с силой. Он немедленно положил руку мне на затылок и нажал. Я остановила руку, отдернув.
– Что опять не так? – гаркнул раззадоренный Ортегас.
– Руки. Я не люблю, когда меня держат за голову…
– Да не буду я тебя держать за голову! Не буду! Продолжай уже!
– А можно я их вашим ремнем скреплю?
– О-О-О! – он усмехнулся и скрестил ладони за спиной, чем я немедленно и воспользовалась. Жаль, Шмыга не выпустил, продолжая держать за хвост.
Хорошенько закрутив его руки за спинкой кресла ремнем, возвращаюсь к брюкам. Больше не медлю и отодвигаю нижнее белье. Несколько раз провожу рукой вверх-вниз, но брать в рот бяку не тороплюсь: приглядываюсь. А ничего так размерчик, от скромности шеф не умрет.
Ага, еще одна накладка. Рост у меня маленький, но стол, все-таки, будет мешать, поэтому кресло разворачиваю.
Совсем другое дело! А теперь самое важное!
Достаю пшик последней модели и зажимаю кнопочку. Раздается характерное: «пш-ш-ш», за что тот и получил название, а на маленьком экране проявляется очень пикантное изображение. Есть! Получилось!
Скорпиусов отличает не только хвост с жалом, но и редкая наблюдательность: Ортегас мгновенно насторожился.
– Ты что делаешь? – он дернулся, но ремень держал крепко.
– Ничего. Уже ничего! – я стремительно наклонилась, выхватывая Шмыга из его пальцев и одновременно изворачиваясь от хвоста. Надо же какой гибкий и верткий. – Пока, милый!
– Я тебя найду! Ты пожалеешь об этом! – прорычал мужчина и бешено дернулся, с риском свалиться вместе с шатким стулом.
