Но как она ошибалась! Вместо голых острых пиков ее взору предстали пластично закругленные горы. Такое ощущение, что какие-то мифические гиганты насыпали ряд могильных холмов для своих повелителей, а небольшая речушка, которая приветливо плескалась внизу, своими прихотливыми изгибами диктовала направление дороге.
Совсем не черные и унылые горы были увенчаны бронзовой короной из папоротника, возвышающейся над пурпурным плащом в пятнах яркой зелени в тех местах, где лиственные деревья смешивались с порослью хвойных. А под мантией из деревьев по краям дороги раскинулись прелестные, усыпанные бледно-желтыми нарциссами склоны, похожие на яркое лоскутное одеяло.
Внимание Наоми привлек довольно сильный и своеобразный шум. Проезжая мимо овечьего загона, она опустила стекло, забавляясь необычной симфонией звуков. Теплый, пахнущий весной воздух вибрировал от овечьего блеяния. Девушка съехала на широкую обочину, чтобы оглядеться перед последним рывком.
Когда ей наконец удалось найти «Логово Дракона», то оказалось, что тут заканчивается дорога, которая вилась через хвойный лес, пока в поле зрения не возникла эта усадьба — как мираж, как оазис садов, прилепившийся к склону горы. Тяжелое четырехугольное строение из розовато-медного песчаника, с небольшими окнами в мелком переплете и простой дубовой дверью оказалось не таким большим и величественным, как ожидала Наоми. Но, выйдя из машины, она обнаружила, что позади есть еще одно солидное здание, соединенное с основным домом длинным каменным переходом. Флюгер на крыше с гордо развевающимся уэльским флагом, на котором был изображен дракон, окончательно убедил Наоми, что она у цели.
По мере приближения к дому ледяные руки страха все сильнее сжимали горло девушки, но ей удалось собраться с силами и расправить плечи, напомнив себе о громадных деньгах, которые ждут ее в конце этого опасного приключения. Тем более что все это ненадолго. Она взяла чемоданы из машины и, поставив их перед дверью, позвонила в старомодный железный колокольчик.
Дверь открылась довольно быстро и достаточно широко, чтобы Наоми, к своему огромному облегчению, увидела, что открыл ей не сам художник, а худощавая приветливая женщина в опрятном синем платье. Она вся сияла, протягивая девушке руку для приветствия.
— Добро пожаловать. Вы, должно быть, мисс Берри. Прошу вас, входите, входите. Вы, должно быть, сильно устали за долгую дорогу. Вы из Лондона, не так ли? Следуйте за мной, я провожу вас прямо наверх в вашу комнату, а потом вы сможете спуститься и встретиться с Браном. Он сейчас в своей мастерской, но, когда вы приведете себя в порядок, я сообщу ему, что вы здесь, и вы увидитесь на веранде… Ой, какая же я глупая, забыла представиться. Мейган Гриффитс, здешняя экономка.
— Рада познакомиться, — сказала Наоми, растроганная таким теплым приемом.
Женщины поднялись по массивной лестнице, идущей из небольшой квадратной прихожей.
Мейган отворила дверь и пригласила Наоми войти в солнечную уютную спальню с кроватью под балдахином и занавесками в цветочек на окне, из которого открывался потрясающий вид на парк и долину.
— Надеюсь, вам будет удобно, — сказала экономка, открывая другую дверь. — А здесь ванная. Там же вы найдете поднос с чайником. Так что сможете заварить себе чай в любое время.
— Спасибо, миссис Гриффитс, комната очаровательная. — Наоми тепло улыбнулась женщине.
— Зовите меня Мейган. А Тал — это мой муж — принесет ваш багаж.
— Спасибо еще раз. Если вы дадите мне несколько минут, чтобы привести себя в порядок, я буду готова встретиться с мистером Ллевеллином, — сказала Наоми, внутренне содрогнувшись от этой перспективы. — Мне самой найти веранду?
— Да, если хотите. Это как раз направо от передней двери.
Оставшись одна, Наоми подумала, что глупо тянуть время. Поэтому быстро умылась, причесалась, слегка подкрасилась, чтобы быть готовой для встречи с хозяином усадьбы. И вот она медленно спускается по ступенькам, скользя рукой по перилам, и вдруг застыла на полпути. Ее взгляд наткнулся на драматический пейзаж на стене. Даже без инициалов «ЛЛ» можно было догадаться, что это работа Ллевеллина. С замирающим сердцем смотрела Наоми на картину и вдруг очень ясно осознала всю гнусность их с Дианой затеи.
Когда глубокий, властный голос отозвался на стук: «Войдите!», девушка открыла дверь и оказалась в тихой комнате с низким потолком, которая, по-видимому, оправдывала свое название только тем, что французское окно в одной из стен выходило в парк. Предзакатные солнечные лучи врывались в комнату, оставляя на ковре желтые полосы у ног мужчины, спокойно стоявшего возле камина.
В первый раз, когда Наоми увидела Брана Ллевеллина, у нее не было времени хорошенько рассмотреть его. Но сейчас она заметила, что для валлийца он слишком высок и крепко сложен. Он стоял, засунув руки в карманы, откинув назад голову. Его иссиня-черные волосы слегка отросли с момента их последней встречи. На нем был темно-зеленый спортивный свитер, заправленный в брюки цвета хаки. И теперь, когда Наоми опять стояла перед Браном, она поняла, что лицо, которое она не могла забыть, вряд ли можно назвать красивым в общепринятом смысле слова. Львиный куполообразный лоб украшали темные густые брови, а глаза под тяжелыми веками широко расставлены по обе стороны внушительного носа. Но самым выразительным на лице был рот, чувственный изгиб плотно сжатых губ. Приблизившись к Брану, Наоми увидела, что с одной щеки недавно сняли швы, и на их месте остался красный шрам.
Девушка прокашлялась и протянула художнику руку.
— Добрый вечер. Меня зовут Наоми Берри.
— Добро пожаловать в «Гуал-э-Дрэг», — отозвался он, не заметив ее руки.
Наоми разочарованно уронила руку. В глубине души она надеялась, что он все же вспомнит ее.
— Спасибо.
Бран Ллевеллин присел в кресло с высокой спинкой, стоявшее сбоку от камина, и указал девушке на другое.
— Расскажите о себе.
— Что бы вы хотели узнать, мистер Ллевеллин?
— Начнем с самого начала.
— Но ведь я послала вам кассету, как вы просили…
— Верно, — прервал он. — Но как бы то ни было, теперь вы здесь лично, поэтому будьте любезны, освежите мою память.
Наоми заставила себя говорить спокойно, рассказывая внимательно слушающему мужчине о том, что родилась в Челтенхэме, получила обычное среднее образование и отправилась в Лондонский университет, потом работала в сфере исследования бизнеса, затем — антикварный магазин.
— Что вас заставило перейти в магазин? — спросил Бран.
— Мне интересна моя нынешняя работа. Я умею работать с цифрами, печатаю на машинке и получаю удовольствие от общения с людьми. Так что обладаю всеми качествами для работы в «Антиквариате Синклера». Время от времени посещаю аукционы, такие, как «Сотби», например… — Она оборвала свою речь, так как ее внимание привлек альков в дальнем конце комнаты, где знакомая супница красовалась среди других изделий из фарфора и керамики.
