С этими словами он повернулся ко мне спиной и ушел обратно во дворец. Вот тебе и весь разговор: надеялась на помощь или хотя бы благодарность, а получила угрозу.
— Спасибо, — быстро шепнула я Эмону. Кажется, он спас мне жизнь.
— Я сделал это не для тебя. Я забочусь о благе нашего королевства. Я сын своего отца. И ничего другого от меня не жди.
— Почему ты зовешь отца по имени?
— Оберон — это не просто имя, это титул, — объяснил принц, — я обязан, как и все прочие, обращаться к нему именно так.
Титул? А имя-то у него есть?
— Гвинн фаб Надд, — отвечал Эмон.
— Что с Ли? Хоть ты мне можешь сказать правду?
— Не знаю, — вздохнул Эмон, — правда не знаю. Никто не знает. Бесследно исчез. Видимо, нашел во Франции какую-то информацию, решил ее проверить, и с тех пор — ни слуху ни духу. Это очень тревожно. Тем более что с нашей последней встречи произошло еще одно убийство. В Шотландии, в замке Аркарт.
— Да что ты! — Я сделала вид, что впервые об этом слышу. Мне незачем выдавать Милдред, а Эмону незачем знать, что я с ней на связи, даже в отсутствие Ли.
— Не волнуйся, мы знаем, что в этом нет твоей вины, — заверил Эмон, — нам уже доложили. Вороны и Кайран. Он ведь тоже наш агент. Теперь ступай. Тебе пора. Если я узнаю, где Ли, дам тебе знать.
Я готова была броситься ему на шею. Но что-то в нем меня по-прежнему настораживало. Еще бы, он же сын своего отца.
Двое эльфов готовы были меня увести. На прощание я еще раз обратилась к принцу:
— Что теперь будет с Ли? Ты будешь его искать? Я могу чем-нибудь помочь?
— Запомни, Фелисити Морган, — тихо и с угрозой произнес Эмон, глядя на меня почти таким же взглядом, что и его отец, — Книга пророчеств стерла твое имя. Имя Ли на ее страницах осталось. Тебе придется выучить и соблюдать наши правила и порядки. Не вздумай их больше нарушать.
— Пошли! — один из эльфов потянул меня за собой.
Безуспешная попытка. Я так ничего и не узнала.
Еще и получила угрозу вместо благодарности!
— Как это типично для людей, — вдруг произнес один из эльфов-гвардейцев, — сначала они стремятся попасть сюда, а потом радуются, что сумели живыми выбраться обратно к себе. Сами не знают, чего хотят.
— Хорошо тебе рассуждать. Ты сыт! От тебя беконом пахнет! — отвечала я.
У меня от голода подвело желудок.
— А от тебя пахнет так, что тебя хочется помыть, — осклабился эльф.
Надменные мерзавцы, вот вы кто!
— А может, каждый из вас пахнет по-своему? — предположила я и принюхалась ко второму эльфу. Тот пах карамелью.
— Разумеется, — возмутился эльф, — люди тоже все пахнут по-разному.
— Но вот он точно пахнет сытным ужином с жареным мясом! — упрекнула я.
— Слушай, ты меня уже достала!
— Достала? Да ладно, откуда?
Эльфы закатили глаза и потащили меня на какой-то мол, уходящий далеко в воду. Очевидно, замок Оберона стоял на берегу озера.
АВАЛОН
У мола покачивалось на волнах множество лодок. И это было, конечно, не озеро, а море. Мы сели в лодку, один эльф взял в руки весла, другой оттолкнул лодку от причала. Над водой сгущался туман. Вид моря меня всегда успокаивал, я же выросла в Корнуолле, на берегу моря.
— Как, позвольте узнать, я попаду обратно в Лондон? — спросила я, когда берег растаял в тумане.
— Мы везем тебя не в твой мир, мы плывем на Авалон, — отвечал один из эльфов, — нам приказано доставить тебя туда.
Авалон? Ли хотел показать мне Авалон.
Туман между тем сгустился настолько, что моих спутников почти невозможно было разглядеть. Туман не только скрывает предметы и людей, он еще имеет свойство приглушать звуки. Даже шумный Лондон в густом тумане звучит гораздо глуше и тише. Здешний же туман не просто приглушал всплески воды, здесь царила мертвая тишина.
В какой-то момент эльфы на корме и на носу лодки снова обрели четкие очертания. Сквозь туманную мглу пробивалось солнце. Снова заиграли яркие краски, особенно много было зеленого цвета. Постепенно яркая зелень приобрела контуры: поляна на берегу, переходящая в лес. Над лесом возвышалась гора, на ее вершине — ровный круг из огромных мегалитов. Идеальный Стоунхендж. Слева прямо из скалы вырастала крепость с бойницами. Дворец эльфийского короля походил на замок Нойшванштайн, эта крепость — на цитадель катаров во французских Альпах.
— А где яблони? — не вытерпела я.
— Что? — хором переспросили гвардейцы.
— Ли рассказывал мне, что Авалон покрыт яблоневыми садами. Где же они?
— Все вы, люди, одинаковы, — бросил эльф на носу лодки, — придумали, что на Авалоне растут яблони, и век за веком повторяют глупость.
— Если ты такой умный, мог бы для начала представиться! — разозлилась я.
Но он уже спрыгнул в воду и втянул лодку на берег. Я с трудом выбралась вслед за ним. Ни одному из этих ушастых не пришло в голову предложить мне помощь. Мы поднялись в крепость. Никаких ограждений, рвов и прочих оборонных сооружений видно не было. Чем ближе мы подходили, тем больше это сооружение напоминало монастырь Метеоры в Греции или скальный город Петра в Иордании. Только эта цитадель казалась древнее, крепче и надежней.
Мои ноздри уловили до слез знакомый цветочный запах.
— Ли?
Эльфы переглянулись и посмотрели на меня как на идиотку.
— Ли! Выходи! — позвала я снова.
— С чего ты взяла, что он может быть здесь? — спросил тот, что сидел на веслах.
— Я чувствую его запах.
Эльфы нахмурились.
— Здесь пахнет мокрой землей, мышами, мхом, папоротником и какими-то фиалками, — покачал головой тот, что сидел на корме.
— Мышами?
— Дохлыми мышами, — уточнил эльф, пнул ногой палые листья, и под ними и вправду оказался трупик мыши, противный, но не вонючий. По крайней мере, мой нос чуял только цветочный аромат.
— Фиалки, — подхватил второй эльф, — припоминаю, Ли немного пахнет фиалками.
Я нагнулась к маленькому кустику с фиолетовыми цветами. Это были фиалки. Это был запах Леандера.
— Пошли, — напомнил эльф, что сидел на веслах.
Я последовала за ним. Я была расстроена, но в глубине души не теряла надежды найти Ли. Мы не прошли и двух километров, а я уже еле дышала, так крут был подъем. Эти двое веселились, глядя, как я задыхаюсь и обливаюсь потом. Конечно, эльфы ведь не устают и не потеют.
— Я больше не могу. Пить хочу! — взмолилась я.
— Метров через десять будет родник, — равнодушно произнес один из гвардейцев.
