Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
У Джилл закружилась голова.
– Но захотят ли они?
– Если я вас рекомендую, они возьмут вас. Я не посылаю неподходящих клиентов. Вы понимаете, это просто эпизодические роли, но все-таки это какой-то старт.
– Не могу выразить, как я была бы вам благодарна, – обрадовалась Джилл.
– Кажется, сценарий мыльной оперы у меня здесь.
Роз Даннинг тяжело поднялась на ноги, оттолкнулась от кресла, в котором сидела и пошла в соседнюю комнату, сделав Джилл знак следовать за ней.
Эта комната была спальней. В углу под окном стояла двуспальная кровать, а в противоположном углу помещалась металлическая картотека. Роз Даннинг подошла к картотеке, вытянула один из ящиков, вынула сценарий и вернулась с ним к Джилл.
– Вот он. Режиссер, занимающийся подбором состава исполнителей, мой хороший друг, и, если это у вас получится, он будет постоянно вас занимать.
– У меня получится, – горячо пообещала Джилл.
Роз Даннинг улыбнулась и сказала:
– Конечно, я не могу посылать ему кота в мешке. Что, если я попрошу вас почитать мне?
– Да, пожалуйста.
Мисс Даннинг раскрыла сценарий и уселась на кровать.
– Прочитайте-ка вот эту сцену.
Джилл села рядом с ней и заглянула в сценарий.
– Ваша героиня – Натали. Это богатая девушка, которая замужем за слабовольным человеком. Она решает развестись с ним, но он не соглашается на развод. Вы вступаете вот с этого места.
Джилл быстро пробежала глазами сцену. Она пожалела, что у нее нет возможности получить этот сценарий на ночь или хотя бы на час. Ей отчаянно хотелось произвести хорошее впечатление.
– Готовы?
– Я… да, думаю, что готова, – сказала Джилл.
Она закрыл глаза и попробовала думать, как ее героиня. Это богатая женщина. Как матери тех друзей, с которыми она выросла, как люди, считавшие само собой разумеюшимся, что могут брать от жизни все, что хотят, и думавшие, что другие люди существуют лишь для их удобства. Как Сисси Топпинг и ей подобные. Она открыла глаза и стала читать:
– Я хочу поговорить с тобой, Питер.
– Что, с этим нельзя подождать? – Это прочитала Роз Даннинг, подавая Джилл реплику.
– Боюсь, что я и так ждала с этим слишком долго. Сегодня я лечу в Рино.
– Прямо вот так сразу?
– Нет. Я уже пять лет пытаюсь попасть на этот самолет, Питер. На этот раз я не собираюсь пропускать его.
Джилл почувствовала, как рука Роз Даннинг похлопывает ее по бедру.
– Очень хорошо, – одобрительно сказала мисс Даннинг. – Продолжайте.
Рука ее осталась лежать на бедре Джилл.
– Твоя беда в том, что ты еще не вырос. Ты все еще играешь в игры. Ну так вот, с этого момента тебе придется играть одному!
Рука Роз Даннинг принялась гладить бедро Джилл. Это смущало девушку.
– Прекрасно. Продолжайте, – нервно произнесла Даннинг.
– И не пытайтесь больше никогда связываться со мной. Надеюсь, я выразилась достаточно ясно?
Рука стала гладить Джилл быстрее, продвигаясь по направлению к паху. Джилл опустила сценарий и посмотрела на Роз Даннинг. Лицо женщины покраснело, а глаза подернулись пеленой.
– Продолжайте читать, – хрипло проговорила она.
– Я… я так не могу, – испуганно сказала Джилл. – Если вы…
Рука женщины стала двигаться еще быстрее.
– Это для того, чтобы привести тебя в нужное настроение, милая. Видишь ли, это ссора на сексуальной почве. Я хочу ощутить в тебе секс.
Теперь ее рука давила сильнее, двигаясь между ногами Джилл.
– Нет!
Дрожа, Джилл вскочила на ноги.
У женщины из уголка рта капала слюна.
– Сделай мне хорошо, и я сделаю хорошо тебе. – Голос ее звучал умоляюще. – Иди сюда, бэби.
Вытянув руки, она попыталась схватить Джилл, но та выскочила из комнаты.
На улице ее вырвало. Даже когда мучительные спазмы прекратились и желудок успокоился, ей не стало лучше. Опять начала болеть голова.
Это было несправедливо. Головные боли не имели к ней никакого отношения. Они принадлежали Жозефине Чински.
Прошло пятнадцать месяцев, и Джилл Касл превратилась в полноправного члена племени «уцелевших», людей, живших на окраинах шоу-бизнеса, пытавшихся пробиться в кино многие годы, а то и всю жизнь, и работавших временно по другим специальностям. Тот факт, что эта временная работа длилась десять или пятнадцать лет, ничуть не смущал их.
Подобно древним племенам, которые сидели когда-то вокруг своих костров и пересказывали саги о доблестных делах, «уцелевшие» сидели в аптеке Шваба, рассказывая и перерассказывая легендарные истории из жизни шоу-бизнеса, грея в ладонях чашки с остывшим кофе и обменивались свежими сплетнями. Они жили вне бизнеса, но тем не менее каким-то таинственным образом слышали само биение его пульса, его сердца. «Уцелевшие» могли вам рассказать, кого из звезд ждет замена, кого из продюсеров застукали в постели с его режиссером и кого из управляющих вызывают на ковер. Обо всем этом они узнавали первыми через свою собственную, особую систему оповещения, что-то вроде «барабанов джунглей». Ибо Голливуд и представлял собой джунгли. Эти люди думали, что смогут найти способ попасть внутрь через студийные ворота. Они – артисты, они – «избранные». Голливуд был их Иерихоном; вот сейчас Джошуа-Иисус затрубит в свою золотую трубу, и мощные ворота падут перед ними, и их враги будут повергнуты в прах, и, о чудо, взмахнет волшебной палочкой Сэм Уинтерс – и тогда на них заструятся шелковые одежды, и они станут звездами кино, и благодарная публика будет их боготворить вечно. Аминь. И кофе в заведении Шваба превратилось уже в крепкое причастное вино, а они стали «учениками будущего». Мечтатели жались в кучку, ища у друг друга поддержки, согревая друг друга своими иллюзиями, ведь успех – вот он, совсем рядом. Они познакомились с помощником режиссера, который говорит то-то, с продюсером, который утверждает вот что, с режиссером, который обещает то-то и то-то, так что теперь уже в любой момент их мечта обернется действительностью.
А пока они работали в супермаркетах и гаражах, косметических салонах и на мойках автомобилей. «Уцелевшие» жили друг с другом, женились друг на друге и разводились друг с другом, не чувствуя, как время предает их. Они не замечали новых морщин, седеющих висков и того, что теперь утренний макияж занимает у них на полчаса больше. Эти люди потеряли товарный вид, не будучи использованы, состарились, не созрев; они слишком стары, чтобы начать карьеру в компании по производству пластмасс, слишком стары, чтобы иметь детей, слишком стары для более молодых ролей, столь желанных когда-то.
Они стали теперь характерными актерами. Но все еще продолжали мечтать.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
