как пахнет Саилрим, и шла на запах. Хрустальная усыпальница была где-то близко.
Глава 36
Эльфийский замок был огромен и напоминал маленький город. Тысячи коридоров, сотни винтовых лестниц, бесчисленное количество дверей. Крестовые своды над головой были похожи на ребра доисторического монстра, а я словно путешествовала внутри его скелета. На стенах мерцали факелы, ярко выделялись на фоне серой кладки гобелены из красных и золотистых нитей. Под ногами стелилась ровная каменная лента пола.
В воздухе сплетались нотки самых разных запахов. Окунувшись в них, я в первые мгновения почувствовала себя пьяной и сбитой с толку. На меня обрушилось слишком много информации.
Так вот каково это — быть оборотнем. Нюх способен заменить зрение, он дает возможность видеть больше и дальше, чем обычными глазами. Я могла бы опустить веки и всецело довериться собственному носу.
Свежесть осенней ночи из открытых окон, сладкий флер женских духов, горьковато-древесные нотки мужского парфюма, пот в зале для тренировок, вонь из конюшни, аппетитные ароматы с кухни, едко-химические запахи из прачечной, пыльно-миндальные — из библиотеки. Миллионы различных запахов. Я чуяла все и с трудом выделяла среди них нужный.
Из усыпальницы тянуло духом смерти. Как и тюрьма, из которой я сбежала, фамильный склеп находился здесь, в каменном муравейнике замка, только в другой его стороне и еще глубже под землей.
Сначала я шла на запах увядания — герань и ладан — затем в этом унылом похоронном букете уловила знакомую нотку. Хвойный лес после дождя. Так в моем зачарованном сне благоухали волосы Саилрима. Я была у цели.
Чтобы попасть в гробницу, пришлось спуститься по очень длинной винтовой лестнице, которой, казалось, не было конца. Где-то на ее середине я учуяла молодого воина, охраняющего вход в фамильный склеп. Это было странно. Зачем сторожить покойников? Неужели эльфийских правителей хоронили вместе с золотыми сокровищами, как древнеегипетских фараонов?
В облике пантеры было сложно строить догадки и что-то анализировать, но я все равно задумалась над одной подозрительной деталью. Король Маарлинэля спешил избавиться от меня. Почему? Часом, не по этой ли же причине он поставил у дверей гробницы охрану?
Стражника у ворот я оглушила с той же небрежной легкостью, что и своих надзирателей в тюрьме.
«Убить!» — требовала пантера, капая слюной на лицо поверженной добычи. Я осадила зверя, хотя, стоит признать, сделала это не без труда, и толкнула массивные двери, окованные золотом.
Стоило войти в помещение, и на стенах вспыхнули факелы.
Королевская усыпальница не была хрустальной — хрустальными были саркофаги, которые рядами тянулись под низким купальным сводом.
Здесь я позволила себе принять облик человека и поежилась от неприятного чувства уязвимости и наготы.
Смешение разных запахов перестало забивать нос, слух больше не улавливал эхо далеких звуков, и меня окутала зловещая тишина.
Я огляделась.
Все гробы покоились на каменных пьедесталах, украшенных барельефами с изображением птиц, животных и цветов. Сквозь прозрачные стенки и крышки саркофагов были видны человеческие фигуры на белых перинах и в роскошных одеяниях.
Самое удивительное — тела внутри хрустальных гробов не разлагались, мужчины и женщины в стеклянных могилах выглядели живыми. Не мумии в бинтах, не забальзамированные куклы с восковыми лицами — обычные люди. То есть эльфы. Казалось, они просто спят.
Саилрим ничем не выделялся на фоне своих покойных родственников. Его саркофаг я нашла в крайнем ряду, в самом конце.
— Ну здравствуй, спящая красавица, — шепнула я, жадно всматриваясь в черты своего соседа.
О боже, как же он красив! И как часто при взгляде на него бьется мое сердце!
— Я скучала.
Хрустальная крышка гроба сдвинулась под нажимом пальцев на удивление легко, совсем не так, как неподъемная каменная плита, запиравшая мою собственную могилу.
Что теперь? Как разбудить этого спящего красавца?
Я потрясла Симу за плечо. Эльф был одет в изумительно красивую мантию, расшитую серебристыми нитями. Ткань переливалась морозно-голубыми узорами. Пуговицами служили крупные драгоценные камни — наверное, сапфиры, а может, синие бриллианты. Точно такие же камни украшали многочисленные кольца на пальцах Саилрима. Волосы белым золотом разметались по подушке, волнами укрывали плечи и грудь, спускаясь до талии. Руки лежали вдоль туловища.
— Солнышко мое, вставай.
Сима не реагировал ни на мой голос, ни на прикосновения. Не зная, что делать, я даже легонько похлопала его по бледным щекам. Без толку.
Осталось вспомнить старую сказку.
Наклонившись над стеклянным бортом, я нежно прижалась к холодным губам мужчины. От этой невинной ласки мое сердце затрепетало в груди.
Я отчаянно надеялась на волшебную силу поцелуя, но и этот способ, к сожалению, не сработал. Сима продолжал неподвижно лежат в своей хрустальной постели.
И как его разбудить?
На всякий случай я обернулась пантерой и прислушалась к царящей тишине: не идет ли кто к моему убежищу? Все было спокойно.
Вдруг нос зверя уловил нечто странное: два очень знакомых запаха исходили от саркофага.
Резкий уксусный, как от наконечника отравленной стрелы.
И цветочно-медовый, как от настойки из Поцелуя феи.
И вот уже в теле человека я обшаривала перину, на которой возлежал бессознательный Саилрим. Спустя какое-то время пальцы нащупали маленький флакон, который запутался в складках ткани рядом со стенкой гроба.
Я поднесла бутылочку к свету и ахнула.
Из точно такой же поил меня Саилрим в нашем общем зачарованном сне, когда, раненная, я истекала кровью на столе в замковой кухне.
Настойка из Поцелуя феи. Лекарство, способное любого поставить на ноги.
Затаив дыхание, я поднесла пузырек к губам Саилрима. Во сне после моего исцеления зелья во флакончике не осталось, а в реальности стеклянный сосуд все еще был заполнен на треть мерцающей сиреневой жидкостью.
«Ну же, Сима, очнись», — молилась я про себя.
Бутылочка опустела. Кадык над расшитым воротником мантии дернулся.
Зеленые, невероятно яркие глаза Саилрима распахнулись.
Глава 37
— Лиена!
В глубине души я боялась, что, выйдя из комы, Саилрим меня не вспомнит, а потому испытала облегчение, когда он назвал меня по имени.
Сев в своем хрустальном гробу, эльф притянул меня в объятия. Я уткнулась лицом в его белые волосы, пахнущие хвоей, ощутила на спине нездоровый холод его ладоней.
Несколько секунд мы наслаждались близостью друг друга, словно возлюбленные после долгой разлуки, а потом я вспомнила о своей наготе. Саилрим тоже заметил сие пикантное обстоятельство и поспешил отстраниться с горящими румянцем щеками.
Теперь, когда вампирская бледность ушла и на лицо моего соседа, восставшего из мертвых,
