будут. В лес сбегут охотиться да белок гонять.
Повисла недовольная тишина. Эмани хмурилась, усиленно о чем-то размышляя, затем морщинки на ее лбу разгладились, а глаза блеснули озорством.
— Хорошо, мамочка, — согласилась дочь подозрительно легко и поцеловала меня в щеку. — Вы правы. Всему свое время. Успею набегаться на свидания, когда стану девицей на выданье.
Подхватив юбки, Эмани выпорхнула за дверь. Слушая удаляющийся цокот ее каблучков, я пыталась понять, что замыслила эта упрямица. Зная характер дочери, я не верила ни единому ее слову — не могла моя целеустремленная девочка так быстро сдаться. Явно придумала какую-то хитрость.
Уставшая после охоты, я на время отбросила эту мысль. Набрав полную купель воды, я с наслаждением откинулась на деревянный бортик, застеленный простыней. И, разморенная, задремала прямо в ванне.
Разбудил меня стук распахнувшейся двери.
— Элен! — ворвался в комнату запыхавшийся король. Щеки его раскраснелись от бега, хрустальная корона съехала набок. — Элен!
— Что случилось? — я тут же вылезла из воды и потянулась за полотенцем. — Орки объявили нам войну? Фея из леса опять совратила какого-то невинного юношу? Таурэ снова сломал ногу, лазая по деревьям? Что? Что произошло? Почему ты такой взъерошенный?
— Эмани! — Илри все еще пытался отдышаться. — Эмани!
— Неужели без спроса пошла на свида…
— Она обратилась!
Я замерла и шумно вздохнула. Из всех моих четырех детей одна Эмани пока еще не открыла в себе внутреннего зверя.
Лет десять назад она очень переживала по этому поводу, очень ждала момента, когда сможет вместе с любимыми старшими братьями носиться по лесу, свободная, как ветер. Но ее вторая сущность молчала. Мы уже отчаялись, смирились. Но вот это свершилось! Моя Эмани тоже пантера!
— Так это же замечательно! — я спешно натягивала платье на распаренное после ванны тело. — Отличная новость.
— Не совсем, — муж спрятал взгляд и этим заставил меня насторожиться.
— Что значит, не совсем?
Саилрим молчал и только смотрел себе под ноги. Взволнованная, я подлетела к нему и вцепилась в ткань его мантии.
— Что не так с ее оборотом? — мой голос дрогнул.
Любимый накрыл мои руки своими и улыбнулся, пытаясь подбодрить.
— Все хорошо. Просто, полагаю, все мы ожидали несколько иного. Пойдем. Сама посмотришь.
До комнаты Эмани я не шла — бежала. Сердце в груди колотилось как безумное. Хотелось скорее узнать, что стряслось с моей крошкой. Убедиться, что с ней все в порядке.
Широкую кровать, застеленную золотистым пледом, обступили три хвостатых хищника с лоснящейся черной шерстью. Глаза у всех троих были желтые, а ушки не круглые, как у обычных пантер, а заостренные, по форме похожие на листочки тополя.
— Что случилось? Где Эмани?
«Да вот же она», — прорычал мой старшенький, кивнув в сторону постели.
На высокой подушке с царским видом возлежала маленькая черная кошка с длинными белыми усами.
Кошка!
Не пантера.
Обыкновенная кошка.
И такая знакомая!
— Как же так? — всплеснул руками Саилрим. — Разве такое возможно? И она застряла в этом теле. Не может снова обернуться человеком. Ничего, милая, мы тебе поможем. Найдем способ. Одну с этой проблемой не оставим.
Наши сыновья смотрели на меня настороженно, с виноватым видом, будто предвкушая нагоняй. Этот взгляд был мне хорошо знаком. Так эти трое выглядят, когда напакостят.
Пожертвовав платьем, я тоже обернулась пантерой, чтобы поговорить с сыновьями на языке, понятном нам одним.
«И где же на самом деле ваша сестра?» — обратилась я к самому честному из этой троицы, Таурэ. Они могли провести отца, эльфа, но не меня, оборотня.
Сын отвел взгляд и нервно взмахнул хвостом с белой меткой на кончике.
«Ну! Отвечай! Зачем вы обманули папу?»
«Отвлекали внимание, — раскололся Таурэ. — Чтобы Эми могла погулять с Ланом на берегу моря. Она попросила. Мы не могли отказать».
Они никогда не могли отказать сестре.
«Мам, не говори папе. Ты же знаешь, как он ее пасет. Испортит же сестрице свидание, а нам уши надерет».
«Да, мам, пожалуйста. Дай нам сначала спрятаться в лесу от его гнева, а уже потом рассказывай правду».
Вот наглые хвосты!
Я зарычала, показывая сыновьям свое недовольство, и скосила взгляд на мужа. Его величество нежно ворковал с кошкой нашей поварихи, называя ее своей любимой малышкой и целуя в нос. Кошка в шоке таращила на него глаза.
Сказать правду?
Или дать Эми глотнуть воздуха свободы?
