собственных ошибках, Дара узнала, что существуют сехри с записями прохождения. Их можно просмотреть, когда айше будут готовы. Работу над ошибками никто не отменял, просто проводили её более щадящим способом.
Ещё через пару дней подземное логово аспид загудело как растревоженный улей медоносов. Последовательно произошло сразу два события, имевших в дальнейшем большое значение. Сначала подал признаки жизни тотем клана, чего не случалось уже очень давно. Он мерцал силой, расходящейся волнами, пробирая до костей всех аспид одной единственной эмоцией. Кто-то из сестёр нуждался в помощи. И эта «кто-то» смогла активировать связь между тотемами разных кланов.
Игнорировать сестру в беде не было никакой возможности. Эмоция давила на душу и сердце всех пустынниц, заполняя мысли, вытесняя все потребности, кроме одной — срочно выступать на помощь.
Верховной даже пришлось прервать свои развлечения с очередным любовником, дабы ответить на призыв. Старая аспида уже неделю не выходила из своих покоев, выжимая досуха молодого чароитового медведя. Восторженный юнец прибыл из северных земель с дипломатической миссией. Вот амори Эфа и установила с ним связь, самую что ни на есть тесную. Теснее просто некуда.
Дара только качала головой. Она была наслышана о пристрастиях бабушки и могла только посочувствовать Беару. Хотя, чего кривить душой, амори Эфа никак не походила внешне на бабушку. Какие только характеристики не приписывали амори аспид, но старой её не решились бы назвать ни в лицо, ни за спиной. О мстительности Эфы ходили легенды, а наживать себе такого врага равносильно приблизить встречу с предками.
Верховная ответила на призыв. Тотем успокоился, но не клан. Пока амори Эфа созвала на совещание командиров боевых соединений, в подземелье вернулся один из отрядов патрулирования приграничья. Аспиды привезли с собой раненых детей и труп изувеченного аэра.
Оба события запустили экстренные сборы. Спустя два часа подземелье аспид опустело. Лишь гулкое эхо бродило меж каменных сводов.
Самой же Даре передали, что она удостоилась чести тренироваться с самой амори Эфой. Тренировка эта должна была пройти с глазу на глаз, поэтому Дара экипировалась как на войну, вдруг опять отправят в лабиринт. Её опасения не оправдались.
Бабушка ожидала Дару на арене. Это была первая встреча родственниц. Идеально ровный круг очерчивали белые валуны по периметру. Площадка с утрамбованным песком и радиусом в десяток человеческих ростов ожидала своих посетителей. За пределами стояли стойки с оружием. Чего там только не было.
Аспида едва касалась лезвий оружия кончиками пальцев, улыбаясь с закрытыми глазами. Казалось, она получает удовольствие сродни сексуальному, касаясь оружия. Дара не удивилась бы, если бы это оказалось правдой. Слишком отличались традиции пустынниц от ягуаров, хоть оба клана и относились к террианцам.
Высокая женщина с медно-алыми волосами и глазами цвета запёкшейся крови. Одежду ей заменяла голубая змеиная чешуя, покрывающая руки от плеч до запястий и ноги от пояса до щиколоток. Высокую полную грудь и плоский живот с кубиками пресса Эфа оставила беззащитными, как бы намекая, что соперница всё равно не сможет до них дотянуться.
Аспида даже не обернулась на приветствие внучки, примериваясь, чем бы погонять ту на совместной тренировке. Выбор был широк: кнуты, серпы, глефы, кхопеши. Они могли бы сразиться и во второй ипостаси, но Эфа решила оставить внучке хоть какие-то шансы на сопротивление.
В честном бою один на один восьмиметровая аспида, возраст которой перевалил за четыре сотни циклов, размазала бы трехметровую пантеру с лёгкостью. Сама Дара планировала выходить на песок с кинжалами кукри. Личное оружие амори Муар, нежную любовь к которому переняла от тётки и сама Дара. Изогнутые крылом птицы мечи длиной с собственную руку удобно ложились в ладонь. Универсальное оружие, способное за счёт изгиба клинка и смещенного центра тяжести, увеличить силу удара, а за счёт наклона режущей кромки совместить рубящий и режущий удары.
Дара нежно погладила выемку у основания лезвия, где спрятался шип, кормящий оружие. По преданиям, оружие вынималось из ножен лишь для защиты. А значит, должно было испить крови врагов. Дара сомневалась, что ей удастся насытить кукри кровью аспиды Эфы, а потому предполагала заплатить оружию собственной кровью за тренировку.
Амори остановила свой выбор на кхопешах, холодном оружии, органично объединившем в себе меч и серп. Клинок имел двойную заточку. Опасное оружие. При схожих размерах с кукри кхопеш имел вдвое больший вес, что увеличивало его пробивную силу и позволяло им не только рубить, но и колоть. Такое оружие позволяло своему владельцу менять стиль атаки, чем аспида Эфа и собиралась воспользоваться.
Дара, прикинув характеристики оружия, уже оказывалась в невыгодной позиции. Надеяться на поблажки не стоило. А значит, следовало с честью пройти тренировку, каков бы не был результат.
Соперницы сошлись в центре арены. Невысокая темнокожая Дара со смоляными волосами и высокая медноволосая Эфа отличались друг от друга как беззвёздная полночь и предрассветная заря. Первый обмен ударами провели играючи, прощупывая оборону друг друга. Даре удавалось отводить сильные удары пустынницы благодаря форме кукри. Кхопеш соскальзывал по крылу лезвия, не находя, за что зацепиться.
В свою очередь Дара крутилась вокруг аспиды, выжидая, когда та откроется достаточно для атаки. Она намеренно не нацеливалась на обманчиво беззащитный торс. Её цель — достать амори хотя бы одним ударом там, где этого не ждут.
Темп ударов всё возрастал, лезвия боевых мечей сталкивались, лаская друг друга в смертельном танце. Песок арены вздыбился, по телам скользили капельки пота, а бойцы всё кружили друг напротив друга, обманывая и завлекая, парируя и атакуя. Поначалу отбивать рубящие удары аспиды удавалось легко, но со временем кисть стала уставать. Дара с ясностью понимала, что в честном бою ей не победить, поэтому оставался единственный шанс. И она им воспользовалась.
Отклоняя очередной удар кхопеша, она поднырнула под лезвие и, вынув припрятанный в голенище нож, вогнала его в босую стопу аспиды. Клинок вошёл глубоко, кровь обагрила песок арены. Эфа лишь ухмыльнулась, словно прочитала намерения Дары за секунду до удара. Пустынница с разворота ударила раненой стопой наотмашь по лицу внучке, рассекая торчащим лезвием ножа кожу наискось.
— За хитрость — пять, за то, что не ушла в кувырок после удара — два. Всегда помни, что твоё оружие обязательно применят против тебя.
Аспида протянула руку Даре и помогла подняться с арены.
— Пойдём, поговорим. У меня накопились вопросы к ягуаровому выводку.
Прежде чем покинуть арену, соперницы обернулись во вторые ипостаси, устраняя повреждения. Беседу продолжили в личных покоях амори.
Дара ожидала увидеть здесь широкое ложе для занятий любовью, обилие украшений и тканей. На деле
