class="p1">Сидя на лестнице, Хильда пытается взять себя в руки. Ведь на самом деле она ничего не знает о жизни Расмуса. Знает только, что «Розы Расмуса» уже несколько лет не выпускали новых альбомов. Она полагала, что они слишком заняты гастролями. Но думая об этом теперь, Хильда понимает, что за последнее время она ни разу не видела в Норртелье ни одной афиши с их концертом. Прежде они постоянно висели перед местным отелем на Шьётулльсгатан. Но это было давно. Неужели «Розы Расмуса» решили взять паузу? Это было бы ужасно. Голос Расмуса слишком хорош для подобных вещей. Теперь она может слушать его только в записи, не вживую. А вдруг что-то случилось с его голосом, и поэтому он перестал выступать? Или же взял паузу для написания новых песен, как это делают все артисты?
А потом Хильда вспоминает свою встречу с Расмусом на прошлой неделе, в доме, принадлежащем Карине.
Как это мило, что он ночует дома у своей сестры, думает Хильда. В этом нет ничего странного, если только он не… Погодите-ка, он же не бездомный? О боже. Вдруг именно это вбило клин между ним и остальными участниками «Роз»? Вдруг…
Хильда трясет головой, отгоняя прочь столь неуместные под этим утренним солнцем мысли. Нет никакого смысла сидеть здесь и строить догадки. Ведь она сама может спросить об этом Расмуса.
И она принимает решение. Сегодня день, когда она лучше узнает мужчину, с которым целовалась два вечера подряд.
Глава 39
Паула
Паула страшно потеет, и на то есть свои причины.
Отчасти потому, что сегодня действительно жарко. Вот уж никогда бы она не думала, что ей придется в Руслагене иметь дело с бусинками пота над верхней губой. Она вытирает лицо кухонным полотенцем и ослепительно улыбается участникам тургруппы:
– Ну что, дорогие мои друзья! Вчера, скажем прямо, вышло… отвратительно. Шведское вино и обычная пицца.
Компания кивает и смеется.
– Сегодня же мы back to business – вернемся к делу. Настоящая итальянская кухня. Обед и ужин. На обед мы приготовим одно из моих самых любимых блюд: melanzane alla parmigiana! Вкуснейшая запеканка из баклажанов, которую мы будем есть со свежим деревенским хлебом.
Деревенский хлеб Паула купила в супермаркете, да еще и за полцены, потому что он вчерашний, но говорить об этом необязательно. Если его сбрызнуть водой и ненадолго поместить в духовку, то он будет пахнуть как самое настоящее творенье заботливых рук итальянской матери семейства.
– А на ужин мы приготовим нечто, что многие из вас, я уверена, готовили раньше, и не раз. Спагетти под соусом болоньезе! Но забудьте о кетчупе! Мы будем готовить его так, как это делают настоящие итальянцы – с сельдереем и из натуральных продуктов. Пятничный кайф по-итальянски! Кроме того, если бы мы были сейчас в Тоскане, то нас ждал бы самый настоящий музыкальный вечер. Видите ли, я знакома с одной тосканской певицей, которая совершенно фантастически поет и в придачу неплохо играет на гитаре. Но поскольку обстоятельства изменились, то нам придется самим подумать, как развлечь себя в музыкальном плане. И сразу оговорюсь: идеи насчет того, чтобы снова пойти на танцпол и глотать джин с тоником, не принимаются!
Паула произносит это с улыбкой, но совершенно серьезно. Она слишком увлеклась в прошлую среду и совсем об этом не жалеет, потому что ей было весело, но допустить повторения она не может. Иначе есть риск, что она совершит какую-нибудь глупость. Ляпнет что-нибудь не то. И раскроет то, чего раскрывать не следует. А она никак не может этого допустить. Завтра последний день кулинарных курсов. И в воскресенье все разъедутся по домам. Наверное, она могла бы остаться еще на одну ночь у Флоры и как следует отдохнуть. Как будто Флора и без того мало для нее сделала.
В понедельник придет мой черед засучить рукава, размышляет Паула.
В кармане джинсов начинает жужжать мобильный телефон. Вибрации проникают сквозь плотную ткань и расходятся по всему телу. Кто на этот раз? Звонки и сообщения преследуют ее уже несколько дней, и Паула старательно игнорирует их. Вдруг это снова звонят из пансионата в Тоскане?
Или же это она?
Антония?
Тревожные мысли Паулы рассеиваются, когда в небо взлетает чья-то бледная рука. Хильда.
– Да?
– На самом деле в нашей группе есть один певец, – произносит та с улыбкой.
Паула много раз ловила себя на мысли, что у Хильды красивая улыбка. Есть в ней что-то подростковое и вместе с тем зрелое. Следом Паула наморщивает лоб.
– Да? В самом деле?
По невесть какой причине взгляды всех присутствующих немедленно устремляются на Расмуса. Импозантный мужчина, думает Паула. Хотя и с пивным брюшком. Ему бы поближе познакомиться со средиземноморской диетой. Полезно для здоровья.
Расмус выглядит смущенным.
– Так вы артист? – спрашивает Паула.
– Э, пожалуй.
Смешно, думает Паула. Он совсем не похож на артиста. В Италии мужчины-музыканты выглядят куда более раскрепощенными. Размахивают гитарой и вообще ведут себя развязно. У этого же парня такой вид, словно он хочет провалиться под землю.
– И что же вы поете?
– Он – эстрадный певец, – поясняет Карина и хлопает брата по плечу. – Солист самого лучшего данс-бэнда Швеции «Розы Расмуса».
– О!
Паула прикладывает все силы, чтобы выглядеть донельзя обрадованной. Данс-бэнд. Так он поет танцевальные песни? В таком случае это объясняет его пивной живот. Ничего так ненавидит Паула, как танцевальную музыку. Глупые слащавые песенки о летних ночах и влюбленных мужиках и тетках. Благодарю покорно, думает она. Слава богу, мне довелось узнать, что такое итальянская народная музыка, страстная и зажигающая сердца.
Но сейчас они не в Италии. А в Руслагене.
– Как интересно, – восклицает Паула. – «Розы Расмуса», какое…
Идиотское?
– … замечательное название! Так как насчет того, чтобы спеть для нас сегодня вечером, Расмус?
– Э…
– Уверена, у Флоры где-то была гитара. Не знаю, настроена она или нет, но мы наверняка сможем быстро это поправить. Всего несколько песен за ужином, вот будет здорово!
– Дело в том, что я уже довольно давно не выступал вживую…
– Но нас же здесь всего ничего. Ну, пожалуйста! Соглашайтесь!
Паула складывает руки и умоляюще смотрит на Расмуса. И все остальные тоже на него пялятся. Теперь он просто не сможет отказаться, думает Паула.
Расмус поднимает голову и встречается с нею взглядом.
– Конечно, – произносит он наконец.
Глава 40
Расмус
В кастрюльке кипит томатный соус.
У Расмуса тоже все кипит. Внутри.
Кровь бурлит в венах – горячо, неистово.
