Шелест моря! — Тата Шах
Пролог
Я выползла из объятий мужчины, который свел меня с ума, не дал сделать выбор когда-то. Он уснул поздно, насладившись моим телом, будучи уверенным, что я по-прежнему завишу от него.
Он не подозревает, что наша связь не несет уже для меня желание постоянно быть рядом. Я справилась с этой зависимостью радикальным способом — забеременела и скрыла свое положение. Теперь-то я понимаю, что именно это придало силы тогда отрезать путы принуждения.
Его друг помог мне найти выход из замкнутого круга. Действовал он из жалости или переживал за него, меня не волновало. Главное, результат — я свободна. Вот уже третий месяц я только изображаю, что не могу без него, что по-прежнему чувствую боль, когда он вдали от меня.
В доме было тихо, лишь было слышно его дыхание да шелест прибрежных волн. Сегодня они не рассказывали о моих чувствах, не предупреждали, а были солидарны со мной. Для морской стихии свобода тоже не пустой звук. Не знаю, как я буду жить вдали от него? Как бороться с притяжением? Смогу когда-нибудь вновь доверять мужчинам, построить семью? Но я знала одно — моя дочь не будет видеть всего этого, моих страданий, пренебрежения отца. Я дам ей все — свою любовь, заботу, стану ей и мамой и отцом, и бабушкой и дедушкой, которых сама лишаю.
В этом месте удивительная красота, я бы осталась здесь навсегда, если бы он стал относиться ко мне по-другому, если бы его забота перестала быть ненавистной. Прошло ровно полгода, как я живу с ним в качестве кого? Этого я не понимала до сих пор. Он брал меня с собой на семейные торжества, где требовал, чтобы ко мне относились как к равной, но разве скроешь то, как сам относишься, поэтому и они не приняли меня.
Он заботился по-своему, обеспечивал все желания, давал возможность заниматься любимым делом. Но был тираном в отношениях. Мне запрещалось высказывать собственное мнение, в интимной сфере он был всегда ведущим. Никогда не интересовался моими чувствами, лишь иногда словно прислушивался, будто ощущает их. Рай наступил совсем недавно, когда он понял, кому обязан возвращению крыльев своему народу.
Он вдруг становился предупредительным и даже спокойным, словно чувствовал грань. Ту грань, когда наступит взрыв и истерика. Но такие эмоциональные качели выматывают, я даже похудела. Ключицы выпирают, обострились скулы, ручки стали тоненькими, как будто я вернулась в пятнадцать лет. Он ругался, следил за моим питанием, не понимая, что сам всему виной.
Я долго ждала, что он увидит, как мои чувства переросли наши отношения, что я давно люблю его. Но он оставался слеп и глух. Иногда мне казалось, что я любима, что он просто не хочет признавать своих чувств ко мне. Тогда я пыталась помочь ему осознать очевидное, но неизменно натыкалась на жестокость. Именно жестокость, потому что злые слова резали по живому, а соитие перерастало в дикое, безумное совокупление, оставляющее следы на моем теле.
Понимала ли я его? Наверное, да. Быть обманутым любимой женщиной страшно, но ведь я не она. Проявил бы чуточку нежности, как тогда в первый раз, и я сама бы стремилась остаться рядом с ним.
Я даже готова была терпеть нелюбовь, но никак не пренебрежение и порой оскорбительное отношение. Я была с ним и мечтала разорвать порочный круг, навеянный истинным даром местных мужчин. Мой мозг твердил из раза в раз, что так не должно быть.
Последней каплей послужил подслушанный специально разговор. Он все же решился в ближайшее время заключить династический брак и не хотел отпускать меня, прикупив домик на ближайшей улице. Именно об этой новости я узнала в чате поселения, которую обсуждали открыто. С утра он наверняка планировал вручить ключи от дома. Для него нормально иметь жену и меня, а как мне быть?
Его друг Альбинос оказался слишком правильным или понимал, что мой мужчина сам привязывается ко мне и скоро будет невозможно разорвать эту больную страсть. Он-то и подсказал, что их женщины теряют зависимость после родов, но признаки появляются уже с зарождением новой жизни.
Хотела ли я родить ребенка от него? Только от него и хотела? Но не так и не сейчас. Поэтому я все сделаю, чтобы ребенок не страдал от моего решения. Когда он подрастет, сложится его характер, то дам ему выбор повстречаться с родным отцом.
По пути встретила Альбиноса, который встал стеной передо мной. Он сразу понял, куда я направляюсь. Его не ввел в заблуждение мой внешний вид: легкая куртка и сумка с принадлежностями для рисования в руках. Сегодня в ней небольшие пожитки, но он-то не мог этого видеть.
Он зачем-то пытался настоять, чтобы я сразу после родов отправила малышку в их семью. Но я сумела настоять на своем варианте. Этот мужчина, в отличие от него, обладал чутким отношением к справедливости. Он пообещал оставаться всегда на связи не менять симкарту, прийти на помощь, если будет необходимо.
Уходила из дома тихо, не прощаясь. Даже Альбиносу не сказала, как состоится побег, куда направлюсь на постоянное место жительство. Незачем испытывать судьбу.
Мне помог мой друг и Артур, дальний родственник. Прошло много времени, прежде чем я сумела решиться на побег. Сегодня был последний срок такой вероятности событий. Если не сегодня, то я бы упустила свой шанс. Пришлось бы договариваться заново, строить другие планы. Друзья помогли, и сегодня в прибрежной бухте меня будет ждать катер с проверенным человеком. Он увезет меня отсюда далеко, на другую часть земного шара.
У ворот не было охраны, которую мы с Михаем распустили вчера, чтобы побыть вдвоем. Мне удалось углубиться в сад незамеченной. Я старалась, чтобы он не пожалел о том, что пошел у меня на поводу, чтобы он не запомнил нашу последнюю с ним ночь.
Катер увозил меня в открытое море, а я смотрела вдаль на огни элитного поселка. Ночью он особенно красив. Где-то там спит он, не ведая, что потерял. Я хоть и обещала связаться с Альбиносом и отправить сюда ребенка не позднее четырнадцатилетнего возраста, но не буду спешить. Мне необходимо стать сильнее, чтобы суметь играть с ним на равных, чтобы не потерять самое дорогое — свое дитя.
Морские волны бились о борт катера, который бесшумно разрезал морскую гладь. Мои мысли перенеслись
