только потому, что я была еще ребенком. Я решила, что больше не стану с ними из-за этого спорить, особенно с этой парочкой болванов; я буду просто разворачиваться и уходить. К тому же было холодно, а я устала. Самое время ложиться спать.
– Давай, давай, уходи, – сказала Салли. – Ты и впрямь мелкая нахалка. Ничего, скоро сама увидишь.
– Салли… – начал Джо.
– Подлей-ка горючки в этот костерок, Джо.
– Уже холодно, Салли.
– У нас есть еще время. Я пить хочу, а ты?
Между ней и Джо что-то происходило – этого нельзя было не заметить. Я была еще ребенком, но уже кое-что знала о нервном электричестве между мужчинами и женщинами. Пускай отношения моих родителей всегда казались мне спокойными, я повидала достаточно сердечных драм, случавшихся с другими жителями города, чтобы распознать это напряжение.
Сама я никогда не чувствовала ничего подобного в отношении хоть кого-нибудь из нью-галвестонских мальчиков, и девочек тоже. Я не тосковала и не мечтала об этом, в основном потому, что задумывалась о таких вещах, лишь когда вынуждена была слушать в школе, как Дотти или Бренда вздыхают по какому-нибудь из глупых городских парней. Я вообще не осознавала отсутствия этого ощущения.
Может, поэтому меня так и интересовала связь Джо и Салли. К тому же она казалась мне ни на что не похожей.
Джо вздохнул и пошел за канистрой с топливом. Заодно он прихватил фляжку с виски. Когда костер снова вспыхнул к жизни, я увидела, как отступил во тьму за границей его света фантом: мерцающая, текучая белизна, которая мелькнула и пропала. За спиной у Салли сделал то же самое еще один. Они колыхались на краю светового круга – десятки фантомов, то удалявшихся, то возвращавшихся, подобно любопытным диким псам.
Где-то в середине ночи меня разбудил Ватсон. Он шептал, чтобы не потревожить остальных.
– Мисс Крисп, мисс Крисп, вы меня слышите?
Я заморгала и выглянула в маленькое пластиковое окошечко, открывавшее мне вид наружу. Была глубокая ночь. В вышине раскинулось хрустальное поле звезд; между ними холодным пламенем горел Деймос. В палатке было тепло; одеяло, в которое я завернулась, напоминало заботливые объятия.
– Что такое, Ватсон?
– Я боюсь.
Мне захотелось вернуться к прерванному сну. Не потому, что я устала, а потому, что я не хотела слышать, что он скажет дальше. Автоматы не могли бояться. Они даже не понимали, что это значит.
– Почему? – тихо спросила я.
– Когда я вошел в режим энергосбережения, то очутился в каком-то ином месте. И одновременно с этим я оставался здесь. Это был грибной сад, и он простирался на множество миль. Он был полон парящих зеленых звезд. Как я мог быть в двух местах сразу?
Я перевернулась на другой бок; в глазах у меня стояли слезы. Нельзя сказать, что я испугалась, и грустно мне тоже не было. Но я о чем-то скорбела. Я не знала о чем.
– Тебе просто приснился плохой сон, Ватсон, – прошептала я дрожащим голосом. – Всего лишь плохой сон.
17
На следующий день нас нашли боевые Автоматы. С тех пор как мы собрали палатки и пустились в путь, нас не тревожили ни духи, ни ссоры, и я даже позволила себе понадеяться, что это продлится до самого заката. Джо шел рядом с Салли; они тихо и дружелюбно болтали. Однако я заметила, что Салли сняла винтовку с плеча и небрежно несет ее в левой руке.
– Ты что, по фантомам стрелять собралась? – спросила я, но она меня проигнорировала.
Ватсон упрямо ехал рядом со мной, и его присутствие заставляло остальных держаться на расстоянии. Он не упоминал о нашем ночном диалоге, и я о нем тоже не заговаривала. Я пыталась убедить себя, что он мне приснился.
Вдруг в корпусе Ватсона ниже плеча возникла рваная дыра, а мимо моего уха словно пролетели с жужжанием несколько крупных жуков. Долю секунды спустя я услышала тяжелое туктуктуктуктук, эхом прокатившееся по дюнам. Я застыла на месте, бестолково оглядываясь. Какая-то часть моего мозга уже поняла, что происходит, но тело не могло за ней угнаться. Кто-то что-то прокричал, а потом в меня сзади врезался Джо. Он выбил из меня все дыхание, и я уткнулась лицом в песок.
– Черт бы тебя побрал, девчонка, я же сказал: ложись!
Я услышала еще одну серию «туков» – разумеется, это был пулемет, я знала это, знала с самого начала.
– Слезь с меня!
Джо меня не слушал. Я выплюнула песок и попыталась оглядеться. Он давил мне на спину рукой, и дышать было тяжело.
Сзади донесся голос Салли:
– Она ранена?
Джо горячо дохнул мне в ухо:
– Ты ранена?
– Нет! – завопила я. – Кто по нам стреляет? Что это, черт возьми, за пулемет такой?
– Один из боевых Автоматов, о которых я говорила прошлой ночью, – ответила Салли. – У них «Гатлинги». Я должна была заметить этого ублюдка. Наверное, он подошел со стороны солнца.
Боевые Автоматы, реликты войны с Германией за власть над Марсом в конце девятнадцатого века, были массивными механизмами, созданными для того, чтобы пересекать пустыню и уничтожать людей максимально эффективно и безжалостно. Согласно мирному договору с Германией, заключенному тридцать лет назад, их полагалось декомиссовать и разобрать, а их цилиндры – расплавить, но стремление воплотить это решение в жизнь вскоре увяло. А правительство США, кажется, против этого и не возражало, пока Автоматы не покидали кратер и отстреливали только культистов.
– Их ведь должны были уничтожить! – блеснула знаниями я.
– Ты сама ему об этом скажешь или мне передать? – огрызнулся Джо.
Воздух прорезала новая очередь.
Ватсон не двигался с места. Он смотрел туда, откуда доносились выстрелы. Эхо не сбивало его с толку так, как нас. Меня, по крайней мере.
Я боялась за своего друга. Эти пули могли разорвать его корпус, как бумагу. В дыру, оставшуюся от одного-единственного попадания, пролезла бы моя рука. Я пыталась выползти из-под Джо, но он с легкостью меня удерживал.
– Ватсон! Уходи отсюда! Прячься!
– Мне ничего не угрожает, мисс Крисп.
– Нет, угрожает!
Я видела, как Салли ползет к нам по песку. Она отталкивалась локтями и коленями; зубы ее были оскалены в животной ярости.
– Заткнитесь все! – прошипела она. – Он за гребнем и не увидит нас, если мы не станем высовываться.
– Он видит Ватсона!
– Заткнись, кому говорю! – Она остановилась рядом с нами, замерла и прислушалась. Пока что новых выстрелов не было.
– Он не хочет причинять вред Автомату, – прошептала Салли. – Ему нужны мы. Так что пусть он пока сосредоточится на Ватсоне. А
