уткнувшись ему в грудь, заболтала ножками от переполняющего внутри счастья. Хотелось зацеловать Демьяна, но так как всё его лицо сейчас в синяках и ссадинах, подумала, что лучше выразить свои чувства словами:
— Ух, какой же ты… я так тебя люблю! Не могу!
— Я тоже от тебя без ума, Соф. А теперь, давай спать? Завтра рано вставать.
— Угу…
* * *
Эльфийский корень вот-вот зацветёт. Демьян на днях слетал в Парящий Замок, откуда вернулся с помолвочным кольцом. Сходил к ювелиру на чистку, и вот оно у меня ладони: крылья бабочки из чистого серебра, а в сердцевине голубая как небо — бирюза. Гравировка на внутренней стороне гласила: «Гори очаг семейный пока небо стоит».
— Не слишком романтичное, да?
— Что ты! Очень даже!
— Это кольцо передавалось от матери к дочери в моём роду. Бирюза обязательный атрибут наших щитоносцев, и есть поверье, что пока воин носит на себе этот камень, то никогда не упадёт с неба вниз.
— Так это лишь поверье, или оно и впрямь зачарованно?
— Это просто кольцо. Но если хочешь, я могу…
— Нет-нет. Не нужны мне магические штучки, достаточно и знака твоей бессмертной любви. Спасибо, — надев его себе на безымянный палец, я коротко чмокнула Демьяна в щёку.
Разослали приглашения, присмотрели ресторан для аренды на свадебные гуляния, транспорт для гостей, костюм и платье, цветы, парикмахерскую, фотографа, и вот это вот всё прочее. Сама себе удивляюсь, как это я умудрилась сочетать свадебные хлопоты и учёбу одновременно? Ну, порой, конечно, бывали случаи, когда прямо на парах звонили, дабы что-то уточнить. Голова гудела.
Камилла и Ефра остались ненадолго в Питере, и составили мне хорошую компанию. Я уж и позабыла какого это — иметь подружек. Они поехали со мной на примерку платья. Ефра любила очаровывать людей вокруг себя. Чуть что, так она томным взглядом сверлит, да тихо приказывает: «Уступи мне место»; «Дай скидку»; «Поторопись»; «Исправь», и т. д. Нет, на меня она, естественно чары никогда не накладывала, ибо я типа для них уже как своя. Но всё равно, чутка жутковато.
Камилла время от времени заставляла городские статуи шевелиться. Помню я ахуела, когда она, применив магию чаровницы оживила питерских грифонов. Ненадолго, правда.
Стараниями этих двух платье досталось мне практически за бесценок. «Хорошо иметь в друзьях чудей. Живу как в шоколаде». Да и фотографа мы нашли тоже из Народа. Он и в невидимость мог уйти, и летал туда-сюда. Мог такие ракурсы достать, как квадрокоптер. Официально работал брачным сыщиком. Выслеживал неверных муженьков да жёнушек, фоткал их за этим самым, а потом продавал компромат заказчику.
Приехали, значит, родственнички. Помимо моих стариков, на поезде к нам из Бредянска пожаловали: тётя Катя, баба Нюра, двоюродный дед Саша с приколами, и какой-то Васька с третьего подъезда. Заморочились с рассадкой гостей на банкете. Со стороны жениха, так же: Камилла и её девушка, друзья Небулус и Финнес, племянник Егорка, наш Филька тоже, и его «плюс одна».
Негусто, но так даже лучше. Не люблю толпы. Поехали в ЗАГС, назначили дату: Суббота 14ое октября ровно в полдень. В пятницу отпросилась с пар пораньше. Домой ехала «на крыльях любви», а точнее на метро с глупой улыбкой до ушей. В телефоне сообщение от Демьяна: «Уже завтра мы станем мужем и женой. Не терпится». Чекнула всех гостей и нанятых организаторов. Удостоверившись, что всё пройдёт по плану, радостно шла в припрыжку. И плевать на рыхлый снег под ногами и пасмурное небо.
Зайдя, сразу зашла на балкон, проверить эльфийский корень. Стебли вытянулись в пятнадцать сантиметров, на листьях витиеватые голубые полоски.
— Цветёшь, мой миленький, — ворковала я. — Вот и молодец.
Попшикала из пульверизатора. Блёстки фейской пыльцы осели сверху, переливаясь серебром.
После забот о комнатном растении я отправилась на кухню, хлопотать о свадебном торте. (Да, я сама вызвалась его испечь). Вытащила последний элемент — фигурки. Торт был покрыт сахарной мастикой и шоколадными рисунками, украшен сахарными цветами. Начинка представляла из себя сочетание нежных сливочных коржей и сливочно-кокосового крема с хрустящим вафельным слоем. Три яруса блаженства. Пришлось вычистить холодильник, и убрать оттуда все полки, дабы сохранить сей шедевр до завтра.
— Так, Егор. Поклянись, что не тронешь торт до завтрашних гуляний. Демьян, тебя тоже касается. Чтоб торт был цел. Завтра придёт посыльный, он его в ресторан увезёт.
— О-о-о, ну Соф! Что, даже на зубок не дашь попробовать? — унывал мелкий.
— Не дам. Всё! Клянитесь, или обижусь.
— Клянёмся! — одновременно заявили мои чуди.
Ужинали скромно, ибо завтра нас ожидал пир изобилия. Демьян добавил в свой чай странную траву из мешочка.
— Что это?
— Завтра увидишь. Тебе понравится.
Встали в восемь утра. И началось: приехали гости, мы разошлись по разным комнатам готовиться. Девочки в гостиную, мальчики к Егорке. Фотограф, сука, опоздал. Камилла перестаралась с макияжем, но потом поправила его мороком. Посыльный забрал торт. Следом пришёл букет нежно-розовых роз. Маман чуть не угробила мне платье, (и меня), так туго затянув корсет, что я чуть не задохнулась. Хорошо, что на улице мокрый снег, и мне не пришлось подбирать неудобные туфли. Ботинки на толстой резиновой подошве никто ведь не заметит под подолом? От фаты отказалась. Ещё чего, я буду как дура щуриться, вслепую ища дорогу. Мы с девочками поехали в парикмахерскую, где я просидела битый час, пока мне делали завивку волос. Украсили цветочной тиарой — пиздато. Оттуда, созвонившись с женихом, отправились в ЗАГС. Маман, помнится, долго уговаривала на всякие эти «традиции» с выкупом, но я настояла, что в этом нет нужды. А баба Нюра всё равно встретила нас у фасада вычурного здания с караваем хлеба и рюмочкой соли.
— В русских традициях, кто больше откусит — тот и глава в семье. Я хочу пожелать вам…
«Ну, началось. Бабу Нюру хлебом не корми — дай попиздеть». Пока она там завела свои поздравления, а мы как Биба и Боба тупо стояли, давя улыбки, я бросила взгляд на моего жениха. Демьян выглядел роскошно: белоснежная рубашка с воротничком, тёмно-бирюзовый костюм тройка, галстук-бабочка, вырезы для крыльев на спине. Крылья… его крылья сегодня — бесподобны! Их будто обильно смазали золотым глитером, чьи блёстки витали в воздухе при малейшем движении. «Так вот зачем он пил вчера ту траву», поняла я.
Моё платье, конечно, тоже разило наповал: длинный шлейф, который Егорка обязался всегда держать, белый корсет, каплевидное декольте, тёплая белая шаль, сетчатые перчатки. (Естественно под юбкой термобельё, а то ещё подхвачу цистит). Те самые серьги с лунным камнем хорошо
