Средиземноморье с приходом к власти Бонапарта.
А чем же она занималась для души, ведь ее артистический дар требовал выхода? Леди Гамильтон нашла очень интересную форму выступления перед публикой, используя те навыки, которые она годами совершенствовала в Лондоне у Ромни и Грэхема. К тому же ее уже немолодой супруг обладал немалыми способностями в науках, он серьезно занимался изучением вулкана Везувия, как археолог участвовал в раскопках Помпей, свои исследования лорд публиковал в академических лондонских журналах. Кроме того, Гамильтон обладал превосходным собранием древнегреческих амфор и статуй, он был тонким знатоком античного искусства. Коллекция мужа стала для Эммы источником вдохновения, она брала за образцы изображения греческих богинь и устраивала представления, которые называла «аттитюды».
Часто посещавший дом британского посланника Гёте писал в «Итальянских путешествиях»: «Гамильтон заказал для жены греческий костюм, который удивительно идет к ней; при этом она распускает волосы, берет несколько шалей и производит ряд сменяющихся поз, движений, жестов, выражений лица. Все, что тысячи художников готовы были создать, видишь здесь готовым в движении и в поразительной сменяемости: стоя, коленопреклоненно, сидя, лежа, серьезно, печально, задорно, ускользая, покаянно, угрожающе, пугливо и т. д. Одно следует за другим и вытекает из этого другого». Современники называли эти пластические этюды под музыку «живыми картинами» или «позами», на них в Неаполь приезжали посмотреть многие. И Эмма снова стала героиней портретов в образах, ее «позы» оставили для нас Томас Лоуренс, Ангелика Кауфман и Элизабет Виже-Лебрен. А историки балета считают, что аттитюды леди Гамильтон повлияли на зарождение в Италии жанра хореодрамы: «Во всяком случае, отчетливый жест, скульптурно выдержанная поза, выразительная мимика – словом, все средства воплощения сильной страсти – были характерными признаками хореодрамы. Движение там рождалось из выразительной позы и умирало в ней. А значит, опыты Эммы Гамильтон предлагали профессиональной балетной сцене Италии ценный материал для пантомимы». Так таланты Эммы открыли дополнительные грани в неисчерпаемом источнике античной культуры через силуэт и пластику, а античная культура, точнее сказать, светская мода на нее, помогла Эмме сделать головокружительную карьеру и раскрыть свои артистические способности.
История тридцатая
Преданная любовь – в каком смысле?
Огюст Роден и Камилла Клодель
В русском языке словосочетание «преданная любовь» звучит противоречиво и вызывает вопросы. Те, кто счастлив в любви, тут же скажут: «Преданная любовь – это значит верная, самоотверженная любовь». Другие, кому повезло меньше, грустно заметят, что «преданная любовь – это чувство, которое предали, это вероломство, обман и измена». И те и другие будут правы, у фразы двойственное значение, имеющее или негативную, или позитивную окраску. Интересно, что иногда преданная любовь возникает в жизни человека сразу в двух своих проявлениях: ему удается узнать силу жертвенной любви и постичь боль любви разрушенной. Причем один и тот же человек может быть в разных жизненных ситуациях то объектом любви, то ее субъектом. Когда речь идет о художниках, то самым часто встречаемым вариантом будет такой: художника очень преданно любит одна женщина, а он тем временем предает любовь влюбленной в него дамы (иногда это одна и та же пассия, но может быть и новая). Один из самых ярких примеров такой двойной «преданности» – это отношения великого скульптора Огюста Родена со своими двумя самыми главными женщинами в жизни.
Скульптуры Огюста Родена удивляют своей страстностью, его персонажей переполняют сильные эмоции, выраженные через сложнейшую пластику, мрамор в руках мастера струится, бронза клокочет, нетрудно предположить, что автор обладал необузданным темпераментом и одержимостью творца и перфекциониста. Он одним из первых в мировой скульптуре обратил внимание на эмоциональную выразительность человеческого тела: «Лицо нельзя считать единственным зеркалом человеческой души, и выразительность лица не исключительный отражатель душевной жизни. Нет ни одной мышцы в человеческом теле, которая не принимала бы участия в выражении внутренних изменений. Каждая мышца выдает радость или грусть, воодушевление или пессимизм, веселье или гнев». В его обычной жизни все было подчинено творчеству, да, собственно, ее и не было, обычной жизни – во всяком случае, Родена она не интересовала. Поэтому, когда его посещала любовь, она воспринималась сквозь призму ваяния. Возлюбленные становились моделями, или наоборот; заводить же просто романы или даже просто семью, вне занятий скульптурой, нашему герою было некогда.
Тем не менее семья в его жизни была, он прожил вместе со своей женой более полувека, у них родился сын, в конце жизни они оформили свой брак официально, чтобы избежать имущественных проблем. Женщина, которая решилась на то, чтобы стать спутницей жизни такого сконцентрированного исключительно на себе и своем искусстве человека, должна была принести свою жизнь в жертву ради любимого и явить пример настоящей «преданной любви» в самом возвышенном смысле этого слова. В конце жизни умудренный мастер оценит подвижничество своей верной супруги: «Моя дорогая Роза, я только теперь понимаю, какой бесценный подарок послал мне Господь, сделав так, что ты всегда оставалась со мной. Я хочу, чтобы твое великодушное сердце знало об этом».
Огюст Роден
Данаида. 1785
Их первая встреча произошла в 1864 году на одной из улочек Парижа, когда они были совсем молоды. 18-летняя барышня Роза Бёре приехала из Шампани, где ее отец возделывал свой небольшой виноградник, и устроилась в столице работать швеей. Молодому художнику сразу же приглянулась естественная, без изысков, красота деревенской девушки, он предложил ей позировать для портрета. Так появилась скульптура «Девушка в шляпке с цветами», один из первых успешных опытов молодого Родена. Позже он вспоминал: «У моей модели не было изящества городских женщин, но в ней ощущалась физическая сила и телесная крепость крестьянской девушки, у нее был живой, открытый, решительный и мужественный вид, который подчеркивает красоту женского тела. В дополнение ко всему этому, она всегда была готова на жертву ради меня и оставалась такой всю свою жизнь».
Вскоре Роза переехала к Огюсту, она готовила обеды, позировала, создавала уют и всегда была готова на любую работу, чтобы достать денег, которых первые годы в их доме едва хватало на еду и одежду. Когда через два года Огюст узнал о беременности Розы, он был возмущен: «Ты же сорвешь мне всю работу!» После рождения сына Эжена Роден представил семью родителям, но ни жениться, ни признавать сына ему, видимо, не пришло в голову, более того, мешающего работе мальчика он отправил к своей тете Терезе, Роза навещала его раз в неделю,
