Народу шаталось немало — все-таки, историческое место. Оле бродить безумно нравилось, она давно не путешествовала, с тех пор как развелась с Богданом. Самой ехать скучно, подруги все замужние, а путешествовать Оля любила.
Давид оказался прекрасным гидом. Он настолько увлеченно рассказывал, что Ольга сама не заметила, как подошло время ужина. И только усевшись на мягкий диван в ресторане, почувствовала, как гудят ноги.
То, что не пришлось ужинать в отеле и наблюдать за воркованием Дианы с Авериным — ладно, тот не ворковал, он смотрел на Олю, это Диана возле него увивалась — было огромным плюсом.
— Какой у нас план действий? — спросил Антон, когда принесли десерт. Оля с тоской смотрела на свой шоколадный мусс.
Если она будет так питаться каждый день, то «Порше» придется возвращать Даниялу. Она просто не пролезет в дверцу.
— У вас три дня на акклиматизацию. Потом приступаете к работе, на месте вас обо всем проинформируют.
— Это хорошо, — вздохнула Оля, думая про себя, что на самом деле ничего хорошего тут нет. Она с удовольствием бы побездельничала и неделю. — Кстати, давно хотела спросить. Давид, а где вы познакомились с Антоном? Я его спросила, он сказал, что вы вместе воевали, были в плену, а кто у кого, я так и не поняла.
Данилевский с Голубых переглянулись.
— Давайте без меня, — попросил Антон, не отводя взгляд, Давид понимающе кивнул.
— Хорошо. Я как-нибудь расскажу тебе, Оля, — повернулся он к Ольге, и она смущенно закивала, изо всех сил таращась на мужчин.
Почему смущенно, а потому что чуть не уснула за этим же за столом. И когда вернулись в отель, была безмерно рада.
Глаза слипались, в сон клонило так, что засыпала на ходу, но у нее был на ночь определенный план.
В коридоре снова столкнулись с Авериным.
— Вы нас тут караулили, Константин Маркович? — съязвила она, но тот лишь зыркнул и молча пошел к лестнице.
В номере Ольга быстро приняла душ, выставила будильник и упала на кровать, уснув раньше, чем голова коснулась подушки.
Будильник разбудил ровно в девять вечера, и Оля спросонья решила, что ей надо на работу. Вскочила, и поначалу даже не поняла, где находится.
Выглянула в окно. Отель был залит огнями, по Мариенплац гуляли люди. Значит, она успела.
Написала Антону: «Есть дело. Можно к тебе?» и отправилась умываться. Выйдя из ванной, обнаружила на экране телефона лаконичное «Заходи».
— И какое же дело? — спросил тот, когда Оля заявилась в его номер.
Нарочно или нет, но он не стал надевать футболку после душа, и теперь смущал Олю голым торсом. Ну не то, чтобы сильно смущал, но немного было неловко.
— Слушай, у меня просьба. Ты можешь научить меня хотя бы самым элементарным приемам самообороны? — не стала она долго развозить. — Чтобы оказать сопротивление, а, если надо, напасть.
— Оля, — осторожно пожевал губу Антон, — не буду притворяться, что Давид мой друг, но я не думаю, что он позволит себе…
— Что? А, да нет! — махнула Олька рукой. — Это не для Давида.
— Тогда на кого ты собралась нападать?
— Ты будешь меня учить или нет? Если нет, я пойду, попрошу охранников Данилевского меня научить, — она воинственно вскинула голову.
— Вряд ли мы уложимся в один вечер.
— Разве я сказала, что он будет один?
Антон пристально посмотрел на нее, но только головой покачал.
— Значит так, сейчас я буду говорить, а ты запоминай. Используй любую возможность, чтобы напасть первой и вырубить противника. Бей по уязвимым местам.
Антон рассказывал интересно, Оля прям заслушалась. Она провела у него в номере почти два часа, зато возвращалась к себе веселой и довольной.
— Я тебя провожу, — сказал Антон, отметая слабые возражения. И она только когда вышла из номера, спохватилась:
— Ты хоть футболку надень!
— Точно, — Антон вернулся обратно, а ее чуть не впечатал в стену полыхающий взгляд черных глаз.
— Что вы тут все время ходите, Константин Маркович? — возмутилась Оля, глядя на застывшего и на время потерявшего дар речи Аверина.
— Я вообще-то тут живу, — сипло ответил Костя, когда к нему вернулись способности функционирования речевого аппарата, — а вот что вы делали, Ольга Михайловна, хотел бы я знать?
— Хотеть не вредно, вредно не хотеть, — не смогла придумать ничего лучше Оля, но ее даже не услышали. Потому что во все глаза смотрели ей за спину.
— Какие-то проблемы? — вышел Антон уже в футболке.
— Да нет, тут Константин Маркович прогуливается, мы с ним перебросились парой слов, — ответила Оля за Аверина.
Антон подтолкнул ее к соседнему номеру, закрывая широкой спиной обзор.
— Антон, я хотела порекомендовать тебе травяной чай, — чуть не забыла Оля, стараясь говорить громче. Вообще-то она разве что не кричала. — Я обязательно закажу себе в номер чайничек.
Шепнула «спасибо», чмокнула Антона в щеку и захлопнула дверь прямо перед его носом. Привалилась к двери и тяжело задышала. Услышал или не услышал?
Час провалялась в ванной, а после, обнаружив на столике чайник, безжалостно вылила чай в унитаз. Всю ночь боролась со сном, таращась в темноту комнаты, и только под утро уснула, когда поняла, что никакого Аверина она сегодня не дождется.
***
— Так ты расскажешь, как вы познакомились с Голубых? — Оля положила подбородок на сложенные домиком ладошки и поставила локти на стол.
Давид склонил голову на бок, как будто выжидая, затем внезапно сгреб ее руки широкой ладонью и поднес к губам. Она смущенно огляделась по сторонам.
— Когда ты так хлопаешь глазками, я готов рассказать тебе даже то, чего не знаю, моя прекрасная Ольгерта, — несмотря на серьезное выражение лица, его глаза искрились смехом.
— Давид, тут люди… — Оля снова оглянулась, но редким посетителям было совершенно безразлично, чем занята пара по соседству.
— Оля, — Давид накрыл ее тонкие кисти второй ладонью, — когда ты привыкнешь к мысли, что ты моя девушка, тебя перестанет беспокоить, что подумают люди.
Она вздохнула и согласилась.
Сегодня Давид пригласил ее одну. Антон то ли свинтил по договоренности, то ли в самом деле встречался с бывшим одноклассником. Поскольку ничьи чувства в этот раз задеты не были, Данилевский привел ее в ресторан с совершенно роскошнейшим видом. И что она будет делать, когда все эти миллионеры перестанут таскать ее по таким дорогущим местам?
Одна надежда, что в клинике, где они будут работать, есть какая-нибудь столовка попроще, чтобы не развратиться окончательно.
— Мы с Антоном вместе принимали участие в одном вооруженном конфликте, только, к сожалению, по разную сторону баррикад. Я был ранен, меня подобрали их бойцы, один предложил добить. До сих пор не знаю, почему Антон не позволил. Сказал, что лучше обменять на пленных солдат, на себе оттащил в санчасть и там заштопал, — Давид говорил с деланной легкостью, но от Оли не укрылась горечь, которой был приправлен его рассказ.
