когда по милости кронпринца высший свет обливал Арабеллу грязью, приписывая ей поведение, которое даже в страшном сне ей присниться не могло! — не выдержал Шедар, переходя на повышенный тон. — Ей было пятнадцать, Виктор! Пятнадцать лет! Как вы могли так поступить с моей дочерью?!
— Тогда факты были ни на ее стороне, и поведение Арабеллы было очень странным, — виновато произнес Виктор. — Признаюсь, мы до конца не разобрались в ситуации, но даже сейчас многое в ее поведении не сходится! Зачем она придумала историю про любовную привязку и воплощение во вторую ипостась? Всего бы этого не было, если бы она не стала прятаться от высшего света, а заняла полагающееся ей по праву место!
— Моя дочь всегда занимала полагающееся ей по праву место, — холодно произнес Шедар. — И действовала она, даже тогда, соответственно сложившейся ситуации. Прежде чем делать выводы, Виктор, надо хоть на мгновение допустить, что слова, пусть даже пятнадцатилетней драконицы, пусть даже, кажущиеся немыслимыми, были все же правдивы.
Он развернулся и ушел, оставив ошеломленного императора посреди коридора.
Глава 26
Адриан
Он уверено шел в комнаты своей «драгоценной» невесты, надеясь, что сдержится и не оторвет ей голову, за грязные сплетни, которые в этой голове рождались!
Его одолевала неконтролируемая ярость. И проще было бы все свалить на Сюзанну, что это она обманула его и ввела в заблуждение, но где были его глаза? Почему он поверил в эту грязь? Ему вспомнился разговор с Беллой три года назад, когда она прибыла на обряд определения уровня силы, и он прямо спросил у нее, правдивы ли слухи о ней, и эта пятнадцатилетняя драконица тогда призналась, что все правда! Что за слухи, дьявол побери, она имела в виду? За что ей было стыдно, и почему она так себя вела, как нашкодивший котенок?
Голова была готова взорваться. Еще полчаса назад, он был уверен, что сегодня Арабелла Шергонская навсегда покинет Цефей, не знал, как сам переживет это, и за малым, чуть не отказался от идеи проверки участник отбора на «Мэстатисе», не желая расставаться с сиреневыми глазами Беллы. Его душу раздирали противоречивые мысли, он и хотел, чтобы она уехала, надеясь, что забудет ее и сможет жить дальше, и одновременно боялся этого больше всего на свете. Дьявол побери, он не знал, как ему жить дальше без этой своенравной драконицы! С тех пор, как она появилась во дворце, его ни разу не посещали мысли об истинной, и это было, мягко говоря, странно.
А Белла еще оказалась не просто девственницей, а чистой, как младенец! Все его драконьи инстинкты кричали, что он должен забрать ее себе и никому не отдавать! Он должен стать первым и единственным, кто будет наслаждаться вкусом ее губ и теплом ее тела!
Ему было тяжело не думать о ней, когда он считал Беллу испорченной, а как сейчас остаться в стороне зная, что все сплетни о ней надуманные и ложные? Как забыть одну из невест своего брата? Драконицу с «белым» уровнем магии, которую он никогда не сможет взять в жены… Драконицу, которая поработила все его мысли и сводит с ума одним взглядом сиреневых глаз. Стоит ей появиться, и он полностью утрачивает над собой контроль.
Вчера после разговора с Юлайной, он кинулся в покои Беллы, и уже в коридоре, понял, что ситуация серьезна, пахло кровью, а ее сателлиты метались по коридору, бессильно заламывая руки. Он слышал, как она говорит с друзьями, успокаивает их, и подбадривает, но голос ее хрипел, и каждое слово давалось с трудом. Именно звук ее голоса, который был доказательством, что кто-то посмел причинить ей вред, и она сейчас страдает, ослепил его яростью.
Не помня себя, он ворвался в ее гостиную, и от открывшегося ему зрелища, остолбенел. Тело девушки было придавлено к стене артефактом «Пресс смерти», почти все шипы артефакта уже пронзили ее, и платье полностью пропиталось кровью, которая стекала на пол. Ладони Беллы были насквозь проткнуты, но она отчаянно удерживала пресс, чтобы отсрочить неминуемое. Изо рта девушка струйкой текла кровь, но при всех своих повреждениях, удивительно, но она оставалась в сознании, не плакала и не истерила, а умудрялась подбадривать своих друзей, которые сдерживали артефакт магией, но откровенно проигрывали ему в силе.
От вида окровавленной Беллы он окончательно лишился рассудка, и кинулся к ней. Задействовав все четыре стихии, он разрушил магические плетения артефакта, и тот самоуничтожился, а в сиреневых глазах Беллы отразилось столько удивления и благодарности, что он снова разозлился. Она что всерьез считала, что он не поможет ей?
Дальше он действовал исключительно на драконьих инстинктах, которые требовали защищать свою женщину. Он не мог ее оставить, просто не мог уйти, пока ей плохо, и все. Она беззащитна, значит, он будет рядом. Все вокруг воспринимались им, как потенциальные враги, которые могли причинить ей вред, и он был готов драться с каждым, кто приблизится к ней слишком близко. Он ничего не мог с собой сделать, это было выше его сил. Еще никогда такие инстинкты не одолевали его, и ни к одной драконице он такого не испытывал.
Он смог оставить ее, только когда все раны Беллы затянулись, и в спальню вошла ее подруга, на которую он и оставил принцессу, предварительно наложив все мыслимые защитные заклинания на ее комнаты. Только убедившись, что к ней теперь точно никто не приблизится, он смог уйти, и заняться поисками ублюдка, который совершил это.
С учетом показаний Беллы, найти оранжевого дракона не составило большого труда. Адриан поднял регистрационные данные воплощенных драконов, и методом исключения выявил одного единственного оранжевого, который сейчас находился во дворце императора. Адриан лично задержал негодяя, и тот очень быстро выдал своего заказчика, которым оказался отец Сюзанны.
При допросе преступника присутствовал король Королевства Стальных Клинков, и Адриан даже не стал возражать, когда Шедар отдал приказ о задержании своего родственника. Натана Стафордского взяли под стражу гвардейцы короля Шергонского, и он сразу признался в содеянном, но мотивы свои так и не выдал.
Сейчас у Адриана мелькнула догадка, что послужило причиной для вчерашнего нападения на Беллу. Натан понимал, что на первом испытании станет ясно, что все сплетни, которые Стафордские активно распускали о своей принцессе, ложны, и они боялись осуждения общественности, когда правда всплывет наружу, вот и попытались убить Арабеллу, чтобы та не кинула тень на их репутацию.
Он без стука ворвался в гостиную Сюзанны и громко хлопнул дверью, отчего у
