отмечая в блокноте некоторые детали.
Любое замечание о смерти было само собой разумеющимся: культовая сцена говорила сама за себя.
Барсуков огляделся.
— Схема ритуала та же, что и при других убийствах… Такое ощущение, что я вернулся в прошлое, — пробормотал он, как бы про себя.
Евгений услышал его вкрадчивый голос.
— Есть ли что-то, что выделяется на фоне предыдущих убийств?
Барсуков внимательно осмотрел периметр, затем вернулся взглядом к жертве.
— Я так не думаю.
Мария оглянулась.
— Остатков костра нет, — вмешалась она, продемонстрировав отличную фотографическую память.
— Это правда, — сказал Барсуков. — Но здесь трудно его развести.
— А вот и Неделин, — объявил Евгений двум своим партнерам.
К ним вскарабкался майор в сопровождении Павла Эркенова, своего помощника. Евгений подумал, что он выглядит лет на десять старше.
— Они еще не сняли с нее маску, — сказал Неделин.
В его словах промелькнула слабая надежда, словно еще оставалась крошечная возможность развеять подозрения, которые становились очевидными.
Никто ему не ответил. Все они думали об одном и том же. Об одном и том же человеке.
Евгений рассматривал пышную растительность, окружавшей скалу, на котором располагалось святилище: скала была декорирована плющами и папоротниками. Сверху ущелье Шан-Кая-Кобасы было похоже на замкнутый двор старого, знакомого по советским фильмам, многоквартирного дома. Он пытался понять, каким путем убийца добрался до священного места, предположительно с жертвой на спине.
— Полагаю, он приехал на автомобиле, а затем тащил ее наверх — сказала Мария ему.
Она также обдумывала возможный маршрут.
— Именно.
— Это многое говорит о преднамеренности, — продолжила Мария. − И о нашей невезучести.
— Кто нашел тело? — спросил Барсуков, нарушив молчание.
— Вон тот парень, которого допрашивают ваши коллеги. Он работник заповедника, который совершал обход местности, — сказал Эркенов. − Он в шоке.
— Он быстро оправится, причем с процентами. Когда печати будут сняты и пресса услышит об этом деле, это место станет театром туризма ужасов, — с отвращением сказала Мария. − Они наверняка сделают на этом убийстве целое состояние.
— Человек внизу — Андрей Маценко, заместитель прокурора, который открыл дело об исчезновении, — сказал Неделин, указывая на небольшую группу полицейских. − Возможно, он захочет поговорить и с вами.
— Вот и все. Они снимают маску, — сказала Мария.
Они подошли ближе.
Судмедэксперт и один из полицейских сняли корону из листьев, возложенную на голову жертвы, и с помощью специнструментов отодрали маску, открыв синюшное лицо, опухшее и с кровоподтеками.
— Кто-нибудь знает ее? — спросил полицейский.
По его южному акценту Евгений подумал, что возможно, он родом с Кубани.
— Мы, — сказал Неделин, собравшись с духом.
Он подошел к жертве, взял ее за правую руку. Опустившись на колени, он посмотрел на распухшее лицо, испещренное пятнами свернувшейся крови.
— Тот, кто ее убил, предварительно прибил маску ей к лицу, — сказал судмедэксперт, сопровождаемый тихим ругательством Неделина.
Евгений заметил, что Мария шепчет что-то вроде молитвы.
Глаза Барсукова были влажными, а когда он увидел мрачный взгляд, которым Неделин обменялся с Эркеновым, по лицу старого следователя покатились две слезы.
— Она сильно помята, но я думаю, что это она, — вздохнул Марат.
— Вы уверены? — спросил Маценко, который вышел вперед, чтобы засвидетельствовать опознание.
— Да, это она… — подтвердил Павел Эркенов через несколько секунд. − Это Диана Гурджиева…
Глава пятьдесят шестая
Пещера Шан-Кая-Кобасы, южный Крым
Райская и Барсуков удобно расположились на широких камнях по обе стороны тропы рядом с пещерой. После опознания Дианы Барсуков почувствовал некое беспокойство. Кротов и Райская успели удержать его, прежде чем он рухнул на землю.
— Вы уверены, что не хотите, чтобы вас осмотрели? — снова спросила Мария, указывая на машину скорой помощи внизу.
— Нет, я в порядке. Это было временно. Мне уже лучше. Мне просто нужно немного отдохнуть.
Кротов был разделен: он хотел бы задать ему десятки вопросов, зная, что Барсуков — единственный следователь, присутствовавший на всех трех местах ритуальных преступлений. Не говоря уже о том, что он был единственным, кто непосредственно общался с Дмитрием Бирюковым, который неожиданно стал главным подозреваемым в убийстве Дианы. Но он боялся, что привлечение Романа Игоревича к расследованию изменит его психику, которая и так была нарушена из-за его болезни; как будто этого было недостаточно, они с Райской обещали Регине Барсуковой не допускать ее мужа к расследованию ради его же блага.
— Я знаю, о чем вы думаете, — сказал Барсуков, отбросив свою нерешительность. − Просто спросите меня, чего вы хотите.
Евгений наблюдал, как его напарник разговаривает с Фирсовым, Неделиным и Маценко внизу, в ста метрах от него. Ему пришлось проявить личную инициативу, что могло поставить его в неравное положение с Райской.
«Тебе все равно, это слишком важно, чтобы узнать его впечатления на месте», подумал он.
— Что вы думаете, Роман Игоревич? Стиль убийства кажется мне одинаковым, не так ли? — наконец спросил он.
После опознания судмедэксперт снял с Дианы накидку, обнажив радиальный разрез, сделанный кончиком ножа в середине спины молодой женщины. По словам Барсукова, эта деталь никогда не появлялась в газетах.
— Да, но в этом есть что-то странное. Что-то, чего я не могу вспомнить.
— Кроме того, что на этот раз нам удалось установить личность жертвы? Вы хоть понимаете, о чем идет речь?
— Насилие… Это новый элемент. Другие жертвы не подвергались жестокости. А Диана — да. Кто-то пришел за ней… Это единственный диссонирующий момент, если мне не изменяет память.
— Кукла, которую вы сфотографировали… Что это? Кажется, она фигурировала и в других убийствах.
— У древних тавров она символизировала дух, который, как считается, обитает в священных пещерах.
— Значит, это связано с определенным культом?
— Именно так. Некое божество, которым сегодня принято пугать детей, но которое в прошлом, согласно анимистической религии тавров, считалось могущественным и страшным подземным божеством, одной из многочисленных разновидностей Великой Матери Средиземноморья. Как видите, мы всегда к этому возвращаемся.
— Можете ли вы подтвердить, что она была найдена и на других телах? — спросила Евгений.
На самом деле он уже знал ответ, изучив материалы: он просто пытался проверить умственные способности своего коллеги.
Подполковник приложил руки к вискам и энергично их помассировал. Казалось, он был в беде.
— Роман Игоревич?
— Да, я думаю, что это было и в семьдесят восьмом, и в восемьдесят девятом. Мы нашли этих кукол рядом с местом убийства.
— Хорошо… Помимо ударов, есть ли что-то еще, что выделяется?
— Да, но я не могу понять, в чем дело, — признался подполковник, и голос его дрогнул, показав всю его эмоциональную и интеллектуальную хрупкость.
— Не волнуйтесь, — мягко сказал Евгений, положив руку ему на плечо и стараясь,
