Из троих друзей только Шустрику путешествие, видимо, доставляло удовольствие. Хвосттрубой и Мимолетка чаще молчали, глубоко задумавшись, – особенно фела, старавшаяся держаться подальше от шумной компании Сквозьзабора.
Вот так эта странная команда и продвигалась под высокими кронами Коренного Леса… по тонкой пелене первого снега…
Когда Око Мурклы раскрылось в пятый раз после того, как они покинули Двор Харара, наши путешественники заметили, что лес становится все реже. Мышедаву, Фритти и его спутникам вскоре предстояло расстаться со свитой Сквозьзабора и отправиться своим путем.
Чтобы отпраздновать последнюю проведенную вместе ночь, решили остановиться пораньше. Нашли защищенную от ветра рощицу, где на земле почти не было снега. Потом разошлись поохотиться, а возвращались по одному и с разным успехом.
Мимолетка и Хвосттрубой не стали охотиться, а просто молча прогулялись по лесу. Они шли бок о бок вдыхая зимний морозец, и единственным звуком в окружавшей их тишине было легкое поскрипывание их лап по снегу.
Глядя, как грациозно движется рядом с ним серая фела, Фритти несколько раз хотел начать разговор, получить хоть какой-то отклик своей спокойной, молчаливой спутницы, но так и не смог заставить себя нарушить молчание.
Постояв и посмотрев на яркие точки, усыпавшие ночное небо, они так же молча вернулись в рощицу.
Распушившийся от холода и возбуждения Шустрик только что вернулся. Он охотился с принцем и, видимо, сумел сдержать свой писк: охота была удачной.
– Холодно, правда? – пропищал котенок тоненьким голоском. – Сквозьзабор ух какой охотник. Жаль, вы нас там не видели! А вот и он!
Обогнав стайку возвращавшихся котов – некоторые из них облизывали мордочки, – принц подошел к нашей троице и бросил перед ними на землю упитанного Рикчикчика.
– Надеюсь, вы окажете мне честь и разделите со мной добычу, – с немалой гордостью произнес он. У Фритти свело живот, когда его спутники принялись за еду, но он помнил клятву, данную лорду Щелку.
«Да, похоже, что хранить клятву – не лучший способ жить на свете», – с грустью подумал Хвосттрубой.
Сквозьзабор поднял измазанную беличьей кровью морду:
– Эй, Хвосттрубой, чего ты ждешь, старина?
– Как вам сказать, принц. Я очень польщен вашим предложением, но сейчас не могу есть. – Решимость Фритти оказалась сильнее голода, но он не был уверен что ее хватит надолго. И отошел подальше от своих спутников.
– Ну что же, я всегда говорю: каждый сам себе хозяин, – философски заметил Сквозьзабор, возвращаясь к быстро исчезающей тушке Рикчикчика.
Позже, когда вернулись все охотники, компания собралась в тесный кружок, спиной к ветру, продувавшему даже эту хорошо защищенную рощицу. Они по очереди хвастались и рассказывали всякие истории. Многие из тех, кого Сквозьзабор навербовал в Перводомье, оказались великими мастерами по части забавных историй и песен.
– Боюсь, они лучше рассказывают, чем сражаются, – буркнул тан Мышедав Обдергашу, единственному воителю, который сопровождал его ко Двору.
Немного позже, снизойдя к многочисленным просьбам собравшихся, молодой Ловимыш исполнил танец. Он то подпрыгивал, то припадал к земле, то ползал на животе, то взлетал вверх, словно само небо притягивало его за нос. Изредка Ловимыш с сосредоточенным выражением на морде замирал в неподвижности, двигался лишь его хвост, выписывая невиданные забавные, фигуры.
По завершении танца зрители разразились одобрительными криками. Разгоряченный танцор отбежал в сторону и покатался по присыпанной снежком земле.
Даже Мышедаву, вопреки собственному вкусу, понравился танец Ловимыша. Он встал и потянулся. Один из набранных в Перводомье котов попросил его что-нибудь рассказать. Остальные хором поддержали эту просьбу.
– Так и быть, – сказал тан, закрыв глаза и немного помолчав, – расскажу вам одну историю. Не обижайтесь, если скажу, что нам, воителям, по вкусу такие истории, где меньше пуха, но больше кости. – Мышедав открыл глаза, потянулся всем покрытым шрамами щетинистым телом и уселся на задние лапы.
– То что ваш досточтимый принц-консорт Пушли Воспарилл рассказывал о принце Многовержце и его искалеченных потомках, мне кое-что напомнило. Вы знаете, как впервые поссорились Мурчелы, слуги, и мы, Племя? Это старая история, но уверен, при Дворе ее редко рассказывают.
Никто, кроме Сквозьзабора и одного-двух старых котов, даже не слышал об этой истории. Принц сказал, что не помнит ее содержания.
– Но мы, воители, считаем своим долгом помнить о таких вещах, – ухмыльнулся Мышедав.
Вечно странствуя по дебрям,
Проходил однажды лесом
Сам лорд Тенглор Огнелапый,
Одинокий и бездомный… – начал он нараспев.
Много лет назад он вышел
В путь, покинув Перводомье,
И бродил он, постигая
И разыскивая что-то
В тех пустынях отдаленных
Под чужими небесами,
Где от веку наше Племя
Не блуждало, не бывало.
Помолчав, Мышедав начал рассказ:
– Во дни принца Схватингема, во время долгого и славного царствования королевы Мохнары, лорд Огнелап охотился на дальних окраинах Коренного Леса. Он бегал наперегонки с лисой, боролся с могучим медведем, гонял кроликов. Ему не хватало компании себе подобных, но он поклялся, что не вернется ко Двору своего отца, покуда Виро Вьюга не будет отомщен.
Однажды он увидел соплеменницу, идущую по опушке Коренного Леса, – красавицу, какой и во сне не видел.
Пышный хвост – теплее лета -
Развевается легонько,
И прекраснейшую шкуру
Шевелит дыханье ветра.
Ясность искреннего взора,
Гибкость поступи неслышной -
Точно дивное виденье
Перед лордом Огнелапом.
Цветом красавица была похожа на поле колышащейся пшеницы, нежная и пушистая, как облака над Котальными Равнинами.
– Как зовут тебя, прелестная? – спросил лорд Огнелап.
– Анемон, – ответила пришелица голосом нежным, как ручеек. – А ты кто?
– Неужели ты не знаешь меня? – удивился Первородный. – Я Тенглор Огнелап, сын Златоглава и Плясуньи Небесной, охотник и путешественник!
– Звучит очень мило!Анемон подняла удивительно тонкую лапку. – Хочешь немного прогуляться со мной?
Долго, долго прогуляли,
Прыгая, смеясь, играя,
Первородный Огнелапый
С Анемоною прекрасной.
Долго, долго восхищался,
Восторгался Первородный,
Но потом узнал внезапно
Об истории ужасной.
– Анемон, у тебя много братьев и сестер? – спросил Огнелап.
– Нет, я живу у Мурчелов. В моем доме больше нет никого из Племени.
