Книга Последняя из страны Лета - Галина Мишарина

А потом вдруг перебросил через себя, прижался сзади и крепко взял за пояс. Я почувствовала, чего он добивается, и выгнулась, приподняла бедро… На сей раз близость получилась сладко-неспешной, словно длинный, дивной красоты сон. Я дышала тихо-тихо, и чувствовала себя как облако, и не ждала развязки, наслаждаясь самим единением. Но стоило Ульфу коснуться моей груди, как резко возросло трепещущее наслаждение, и вскоре меж нами вспыхнула страсть. Он двигался быстро, крепко держа меня за бедра. Он делал со мной, что хотел, и я не сопротивлялась, думая лишь о том, что не смогу после такого встать…

Это был первый по-настоящему жаркий день на Зальмите. После завтрака мы с Йаном и Ульфом ждали, когда встанет Яника – волки хотели задать ей несколько вопросов – но, так как девушка явно не собиралась просыпаться раньше полудня, мужчины предложили мне прогуляться до относительно тёплого озера.

Путь был недалёкий, и мы не взяли лошадей. Узкая тропа петляла меж деревьев, и прямо над головой зеленели маленькие дикие яблочки. Йан шёл впереди, Ульф позади, и я чувствовала себя под надёжной защитой.

– Наверное, волки часто ходят к этому озеру?

– Постоянно набирать ванну не слишком удобно, хотя у нас есть специальные бадьи и водостоки, – ответил Йан. – Куда лучше посетить настоящие купальни за рощей Света. Там и баня есть, и горячие источники, и дом для сна.

– Ух ты! Как здорово! А я о них и не знала.

– Они больше для осени и зимы, – сказал Ульф. – Летом хватает озёр.

– И там, наверное, много народу сейчас?

– Нет, будем только мы, – ответил старший. – Когда видят, что семьёй пошли купаться – выбирают другое место, или идут после нашего возвращения.

– У нас здесь не принято из камыша подглядывать, – обернулся и подмигнул мне Йан. – Хотя порой находятся дуралеи. Особенно когда девушки незамужние дружной толпой собираются.

Я улыбалась, счастливая. Ульф сказал о нас «семья». Я успела позабыть, что такое радость общения с близкими, и совершенно не помнила, каково это – проводить время вместе. С дедушкой мы выживали, нам было не до веселья. С супругами оно началось, едва мы вышли к лесному озеру в обрамлении янтарных сосен. Я глазом не успела моргнуть, как мужчины скинули одежду и ринулись в воду – только голые попы мелькнули вдалеке!

С моего лица не сходила широкая улыбка. Я раздевалась неспешно, порой встречаясь взглядом то со стремительно плывущим Йаном, то с вынырнувшим Ульфом. Плавали они, конечно, здорово, а вот я наверняка успела позабыть этот навык. Да и где мне было купаться? Возле Города Невест не имелось подходящих озёр.

Смысла не было оставлять сорочку, однако я, не удержавшись, распустила волосы. Прошла по горячему песку, старательно избегая шишек, и тронула ногой воду: холодно!

– Да, не парное молоко, – усмехнулся Ульф. Мне очень нравилось, как улыбка преображала его лицо, разглаживала ранние морщинки.

– Малышка, а ты с разбегу! – посоветовал Йан. – Головой вниз нырни.

Ахая и ухая, я побыстрее вошла в воду, и поплыла, отчаянно дрыгая ногами. Мужчины расхохотались одновременно, и мне тоже стало смешно.

– Что? Я за десять лет впервые плыву!

– Вот и хорошо. Плыви к нам, – улыбнулся Ульф.

Я не знала, чем это может закончиться, но уже не боялась. И была поражена, что два взрослых волка надумали учинить. Они забрызгали меня водой, залили ею по самые уши! А когда я, похожая на выдру в водорослях собственных волос, попробовал дать сдачи – просто убежали в разные стороны, хитрецы!

– Погодите, доберусь я до вас!

И попробовала нагнать Йана, который стоял ближе. Мужчина тотчас устремился к берегу, и я, так как всё ещё стеснялась собственной наготы, больше не могла его преследовать. Оставалось попробовать обрызгать Ульфа, и мне это удалось. Он не слишком старался уплыть, а потому я безжалостно плеснула ему с ладоней прямо в лицо. И, пока не пришёл в себя, удрала на камни, по которым оказалось очень удобно скакать. Было уже не до смущения – я чувствовала, что в мужчине проснулся задорный и опасный зверь. К тому же Йану надоело плескаться на мелководье, и они решили взять меня в тиски.

Догонялки с волками – нелёгкое дело! Они гоняли меня, словно зайчишку, а я от смеха несколько раз чуть не улькнулась обратно в воду. Дразнила, придумывала им глупые прозвища – и чудом оставалась на скользкой тропе.

– Ишь ты! – восхитился Ульф через несколько минут. – Какая проворная!

– Ловка, красавица, – подхватил Йан, – но от нас не уйдёшь.

Неожиданно он прыгнул через несколько камней, и я, взвизгнув, попыталась ускользнуть из-под руки Ульфа. Но не удержалась и плюхнулась спиной вниз, а, когда вынырнула, опутанная волосами, мужчины уже плавали поблизости.

– Не ушиблась? – спросил Йан, погладив моё плечо.

– Нет, но вода в нос попала, – рассмеялась я.

– Давай-ка на берег, – сказал Ульф. – Хватит с тебя купания. Вон, губы синими стали.

Я и правда немного замёрзла, но была бы счастлива провести здесь остаток дня. Мы вышли, и супруги тотчас взялись за полотенца: Йан вытирал мне волосы, Ульф тело. Руки у мужчин были сильные, но касались они нежно, и я прикрыла глаза, наслаждаясь. Было спокойно и замечательно, и вскоре я согрелась от их прикосновений. Захотелось вздремнуть где-нибудь в теньке, обняв обоих, и я удивилась, что мужчины мне это позволили. Йан расстелил свой плащ, и предложил мне лечь, а сам сел рядом. Я уютно устроила голову у него на коленях, а мои ноги забрал себе Ульф.

– Жара несусветная, – отозвался младший. – Отдыхай, берёзка.

Я прикрыла глаза и улыбнулась, когда мужчина начал расчесывать мои пряди. В такой воде и мыла было не нужно, окунулся – и чистый. Ульф нежно поглаживал мои бёдра, они с Йаном мирно беседовали о самом разном, и было нам хорошо. Я чувствовала, как по лицу скользят тени, как солнце касается щёк новыми веснушками, и впервые в жизни чувствовала настоящее счастье. В такие мгновения не хочется грезить, потому что твой мир и есть прекрасная грёза.

– Мне жаль прерывать твоё блаженство, Нуала, но нам пора. Дома много дел, – сказал Ульф и пощекотал мне пятку.

– Да, пойдёмте, хотя я могла бы здесь навсегда остаться, – отозвалась я с улыбкой.

– Это не последний наш хороший миг, – сказал Йан. Он поцеловал меня в кончик носа, и мы одновременно поднялись.

Мужчины оделись быстро, и Ульф даже помог мне зашнуровать корсет. На обратном пути мы говорили всё время на зальмском, но, когда супруги неожиданно заговорили о какой-то таинственной «защите душ», я попросила их перейти на вардарский.

– Разобраться хотелось бы, о чём речь?

– О нашей вере. Точнее, о глубинном, древнем волшебстве Зальмита, – сказал Йан. – После смерти тела душа человека становится самостоятельной, стремительной энергией, для которой расстояние и время – не помеха. Душа сохраняет память, все чувства, что были у неё, и возвращает накопленный опыт прошлых своих воплощений. Она может решить, что ей делать дальше: оставаться энергией и развиваться в чистое волшебство, которое окутывает родную землю, или переработать полученное богатство и родиться заново.