Ее красивые, изящные пальцы запутались в моих волосах, чуть жестковатых на ощупь и непослушных.
Я слышал, как часто билось ее сердце. Ее неровное дыхание смешивалось с моим собственным, тоже сбившимся. Неторопливые, глубокие поцелуи одурманивали, притупляли рассудок и обостряли рецепторы восприятия.
Вика была такой миниатюрной, очень теплой. Отзывалась на каждое мое прикосновение. Трепет ее сердца передавался мне, рождая в недрах естества сладчайшую негу; чувство, несравнимое ни с чем.
Я аккуратно толкнул задыхавшуюся девушку в плечо, отчего она упала спиной на матрас. Склонился над ней и кончиком горячего, влажного языка обвел контур ее нижней губы, затем верхней. Когда дыхание Вики стало судорожным, вертким языком я скользнул прямо в ее раскрытый сладкий рот.
Издав сипловатое и протяжное «м-м-м», Вика расслабилась, подчинившись моей воле.
Юрким мускулом плавно прошелся по ряду нижних зубов и столкнулся с язычком Вики. Она застонала, впиваясь короткими ногтями в мои плечи.
Два языка заскользили друг по другу, будто раскаленный нож по маслу. Я вплотную прижался к распластавшейся подо мной юной красавице. Она впивалась пальцами в мою плоть. Наверняка останутся синяки.
Вика, которой уже порядком не хватало кислорода, случайно прокусила мою нижнюю губу в порыве страсти. Я отстранился, облизнув крошечную ранку. От уголка ее рта тянулась тонкая нить слюны. Словно охваченная лихорадкой, она дрожала подо мной.
Мое тело пронизывал нестерпимый жар, тугим узлом стягивался в паховой области. Я погладил лебединую женскую шею ладонью, подушечками пальцев нащупав отчаянно пульсирующую жилку.
Вика коротко вздохнула, откинув голову назад и подставив моему голодному взору резко очерченные ключицы, яремную впадинку, упругие груди с торчащими розовыми сосками.
Я несдержанно зарычал и прикусил бархатистую кожу между шеей и плечом, оставив красноватый след, а после языком пощекотал ложбинку. Руками плавно скользнул по ее предплечьям вниз, к талии.
Вика задрожала, когда я ртом провел дорожку из поцелуев по плоскому животу и линии проступающих ребер. Слегка сжал в ладонях ее округлости, пальцами очертив выпирающие, будто две пуговки, возбужденные соски.
Вика не сдержалась, вновь застонала и выгнулась навстречу моим прикосновениям...
ВИКА
…Ритмичные шлепки по прохладной плитке.
Царапанье зубов о губы и языки.
Струи горячего душа иголками обжигали плоть.
Дамир трахал меня, обхватив мое лицо ладонями, касаясь мозолистыми пальцами щек. Он сосал и пожирал мой рот. Я и не представляла, что поцелуи не сделают меня удовлетворенной, а лишь распалят неистовый голод.
Огонь тлел под кожей, когда Дамир насаживал меня на свой член.
Я бесконечно трогала его влажные волосы. Лизала дрожащий пульс на крепкой шее. Губами гоняла капли воды по широкой, мускулистой груди. Водила ногтями по спине, фантазируя о нескончаемых вариациях сексуальных утех.
Ноги дрожали. Особенно когда плотоядные губы брюнета путешествовали вдоль моего тела.
Вряд ли удержу равновесие, если Дамир отодвинется даже на миллиметр.
Дыхание обжигало горло, в то время как я пыталась сдерживать вздохи и стоны, угрожавшие сорваться с уст.
Спотыкаясь, мы вышли из душевой. Что-то бормотали, какие-то глупые словесные ласки. Восхваляли тела друг друга и держались за руки.
Я обвила талию Дамира, скрестив лодыжки на его пояснице. Под нами подпрыгивал матрас, о паркет скрипели ножки кроватного каркаса.
Не знаю, что влекло и возбуждало больше. Дикий блеск в его глазах, или то, как он властно перевернул меня на живот. Кончиками пальцев прочертил огненные линии верх по бедрам, осторожно водя по краю нежных складочек.
Вздрогнув, я раздвинула ноги шире. Матрас немного прогнулся, когда Дамир устроился между ними, целуя меня в плечо. Его мокрые темные пряди щекотали спину. Стекающие капельки воды, казалось, издавали шипение, встречаясь с моей разгоряченной кожей.
Приподняв за бедра, Дамир погрузился в меня языком. Я немедленно затрепетала, непроизвольно сжав интимные мышцы. Болезненная пульсация в груди заставляла тереться твердыми сосками о простыни.
Мужчина приподнял меня, заставив сесть на корточки. Мое изнемогающее от возбуждения тело было предоставлено хищным глазам, горящим в темноте.
Я выдержала его взгляд, ощущая, как теплый румянец разлился по щекам, и притянула лицо Дамира к себе. С глухим рычанием он заскользил по моей плоти, погружая и кружа языком, выжимая из меня все до последнего крика.
Бедра горели от постоянного трения о щетину.
Я отклонилась в сторону, и Дамир рухнул рядом.
— Войди в меня, — прохрипела я.
— …То, в чем я никогда не смогу тебе отказать, — признание слетело сквозь его стиснутые челюсти.
Лязгнув зубами, он впился в меня пылким поцелуем.
Я обвила крепкий торс ногами и приподнялась в ожидании фееричного соединения наших тел.
Нервные окончания дрогнули, когда Дамир наполнил меня собой. Я закричала, не способная справиться с захлестнувшим жаром.
— О боже, боже, боже! — стонала я, пока брюнет двигался в грубом и неровном ритме.
Он что-то произнес, но звуки скользкой шлепающей плоти заглушили слова.
Мой заключительный хриплый крик отразился от стен лофта синхронно с громким рыком Дамира. Наслаждение, извиваясь и поднимаясь от кончиков пальцев ног, волнами прокатился по нашим изнеможенным конечностям...
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
ДАМИР
Нелли потребовала в срочном порядке явиться к адвокату. Я с трудом открыл глаза, услышав сигнал телефона. Два пропущенных вызова от нее и куча гневных сообщений. В последнем она продиктовала условия, при которых не отнимет у меня «последние семейники».
Нелли написала адрес и поставила ультиматум. В немедленном порядке я обязался явиться в заявленное место к девяти утра, — и ни минутой позже! — чтобы обсудить условия бракоразводного процесса.
Я не любил признавать факт поражения, однако у меня сжались яйца.
Нелли не блефовала. Обычно ее истерики не заходили дальше стандартного набора угроз о разводе.
Сейчас все иначе.
Она приступила к действиям, что означало об ее неотступности.
Как только прошелся сонным взглядом по списку сообщений от жены, не удержался и сматерился. Под левым боком тут же заерзала Вика. Я замер и задержал дыхание, воссоздав абсолютную тишину, чтобы не потревожить ее сон. К счастью, она спала крепко.
Я по-прежнему не дышал, любуясь непробудной красотой рядом с собой.
