прошло по их плану – в наших руках остались бы только убитые и раненые наши и орудия убийства – вот эти слишком редкие и ценные для простых гойкомитичей дротики.
– Ты хочешь сказать, что могут быть какие-то другие дикари, для которых такое оружие – обычно? – до Васькина дошло мигом. – И нас хотят поссорить с ними?
– Ага, натравить на них. Элементарная подстава, мля!
– Может быть… Похоже на то… Да, скорее всего, так оно и есть, – резюмировал мент, прикинув хрен к носу. – Вот только… Гм… Почему именно нас? Странно…
– Дело тут, скорее всего, не в нас самих, а в том, что мы – гости Фамея. Это его, похоже, хотят на кого-то неизвестного нам натравить, а мы – просто удачно подвернулись злоумышленникам под руку.
– И некого допросить! – мрачно процедил Хренио.
– Я уже признал, что был неправ и сожалею о своей глупости! – напомнил нам на всякий случай Тарх, на которого мы оба невольно покосились. – И кстати, если дикарь разбирается в этом дикарском оружии, так может, он знает и то, на КОГО натравливают и Фамея, и нас?
Мысля была здравой, и мы с Васкесом снова принялись опрашивать индейца. Из-за его далеко не блестящего владения финикийским и сам он понял едва половину из наших вопросов, и мы поняли едва ли больше половины сказанного им в ответ, да и в том, что поняли, не могли быть уверены до конца. Кто такие Чаны – судя по интонации нашего проводника, именно так, с большой буквы – мы поняли не вполне. Для племени вроде бы малочисленны, но это не семья и не род, что странно для родоплеменного социума. Очень могущественны, хотя властью в общепринятом понимании и не обладают. Может, жрецы, влиятельные в силу авторитета веры? Но тогда где раскиданные повсюду в стране храмы ихней религии? Да и не показались нам верования местных чингачгуков хоть сколько-то канонизированными, тянущими на настоящую религию. Верования есть, а вот религией и не пахнет. Тем не менее, из услышанного нами вытекало, что существует некая общность, напрямую не связанная ни с одним из местных племён, но могущественная и почитаемая всеми, весьма влиятельная и владеющая некими таинственными знаниями, а заодно и в изобилии оснащённая крайне редкими и дорогими для обычных гойкомитичей длинными кремнёвыми колюще-режущими предметами. Нельзя сказать, чтобы такой уровень знаний об означенных Чанах нас вполне устраивал, но повысить его сей секунд мешал грёбаный языковый барьер, и мы решили, что информационные пробелы можно будет заполнить и в Эдеме. Быть такого не может, чтоб о столь влиятельной силе там ничего не знали, так что вопрос хоть об одной из сторон провоцируемого кем-то конфликта мы, можно надеяться, проясним. Другую бы ещё сторону прояснить, самих провокаторов…
В том, что это точно не верхушка племени убитых нами нападавших, туземец был практически уверен. Не в интересах вождей рисковать ссорой со столь важными и могущественными людьми, да и дороговато получается даже для большого вождя целого племени, не говоря уж о родовых вождях. Скорее – кто-то со стороны нанял этих людей и использовал их втёмную, но кто бы это мог быть, у нашего проводника не было даже тени подозрений. Оставалось лишь надеяться, что со временем как-нибудь выяснится и это.
Как установили туземные следопыты, вся группа нападавших на нас состояла из десяти человек. Половину мы укокошили, потеряв лишь одного индейца, оставшиеся напуганы «громом и молниями», а до ихнего племени путь неблизкий, так что опасаться повторного нападения не приходилось. Нашим же чингачгукам требовалось захоронить убитого соплеменника, и это делало неизбежным привал. А заодно… гм… в общем, у этих первобытных охотников не принято, чтобы пропадало без пользы хорошее мясо, поэтому заодно они намеревались не дать пропасть мясу убитых супостатов. В общем, съесть они их решили – ага, без соли и без лука, вместо которых они быстренько набрали изрядную охапку всевозможной съедобной растительности…
Наши и так-то прихренели, а тут ещё и эти гойкомитичи со своими радушными и явно приглашающими к совместной трапезе жестами – мне пришлось знаком осадить и Бената, и Тарха, иначе просто не представляю себе, что случилось бы. Уверен, что ничего хорошего. К счастью, и старшой ихний понял всё правильно и помог мне.
– Мы знать – вы не есть такой еда. Но мы и вы – вместе. Вы – не есть, но мы – предложить, – объяснил, короче, после чего велел своим соплеменникам зажарить для нас с нашими бойцами часть туши «медвежьего» ленивца.
Пока основная масса наших хватала ртом воздух – Велтура я даже подгребнул, что муха ему в рот влететь может – нашего испанского мента, который в силу профессии в некоторых вопросах, пожалуй, даже поциничнее меня, вдруг осенила дельная мысля. Суть её заключалась в том, что сбежавшие супостаты с перепугу бросили своих тяжелораненых и об их судьбе ни хрена не знают. В том числе и о том, что наш Тарх убил потенциального «языка». И это хорошо, что не знают. Что, если сымитировать, будто мы взяли пленника живым, увели и где-то прячем, выпытывая у него всё, что нас интересует? Тогда разве не забеспокоятся от этого «провокаторы», едва ли желающие, чтобы их интриги вскрылись? А как занервничают, засуетятся – тут-то они и наделают ошибок, по которым их и можно будет выявить.
Поговорив со старшим наших людоедов и объяснив ему суть задумки, мы с ним быстро обо всём договорились. Съесть целых пять трупов они один хрен не могли, а идея им понравилась, так что одним «пожертвовали» безо всякого спора. Да ещё и работу всю сделали, пока мясо жарилось – ага, со всей дикарской основательностью и квалификацией. Труп добитого Тархом несостоявшегося «языка» они аккуратно перетащили и притопили с помощью камней в болоте, кровищу и прочие следы хорошенько прибрали, а затем «как надо» поверх наследили. Даже кровищи с других трупов сцедили, дабы при уходе создать характерный кровавый след…
Каково на вкус человеческое мясо, мы дикарей не спрашивали. У них же своя жизнь и свои понятия о том, что хорошо и правильно. Спасибо хоть – специально для еды на людей не охотятся. Нам их сейчас один хрен не переделать, да и совсем не за этим мы здесь, откровенно говоря, а по своим собственным делам. Они же нам свой образ жизни не навязывают, верно? Не нравится – не ешь, как говорится. А мясо ленивца оказалось очень даже вполне. Вонизм при зажаривании на костре исчез полностью,
