— Нам надо найти бабулю, продавшую мне зеркало! — радостно сообщил я ей.
— Все очень просто ее зовут, как и бабушку Марта, а вот фамилия другая.
— Я не думаю, что в Харькове очень много женщин с фамилией Марта. Завтра я поговорю с редактором, потрясу свои связи в архивах, думаю найдем твою волшебницу, — заверила она меня.
Я облегченно вздохнул.
— Тогда завтра в десять у метро Московский проспект? — уточнил я.
— Отлично, буду! — коротко бросила Красовская. В трубке послышались гудки.
У меня появилась надежда. Теперь в этой борьбе с Зазеркальем я был не один. И даже тяжелый завтрашний разговор с тещей меня не пугал.
— Все будет хорошо, — мысленно твердил я себя, стараясь поскорее уснуть.
ГЛАВА 15
Тело затекло от неудобного и долгого лежания на диване. Я пошевелился, поворачиваясь и чуть не рухнул на пол, соскользнув с какой-то безумно дорогой кожи.
— Что за черт! — ругнулся, потирая затекшие плечи.
Утро заглядывало сквозь занавески блеклым светом осеннего солнца. Я потер глаза и щеки, поросшие за эти дни колкой щетиной, пытаясь проснуться. Мельком глянул на часы, отмечая, что даже в своем Зазеркалье встаю ни свет ни заря. В доме тихо и покойно, видимо, все остальные все еще спят. А как же хорошо было раньше утром просыпаться рядом со Светкой, готовить ей кофе, радоваться новому дню… Нет же! Зазеркалья он захотел. От этих тоскливых мыслей заныло где-то в области груди, но я усилием воли отогнал эту грусть, напомнив, что возможно уже сегодня с помощью Красовской окажусь дома.
— Дома… — я по слогам повторил это слово вслух, смакуя его звучание. И плевать на глупую ревность к бывшему мужу Светланы, проклятые застарелые комплексы неудачника! Я хочу быть счастливым, а быть им могу только там, где Мишка, жена…и даже, как ни странно нормальная теща.
— Александр Сергеевич, — в дверь без стука заглянула Карина, которая свою мини-юбку не снимала никогда. Где же я умудрился ее найти? Неужели в «Какаду» на Рымарской?
— Да? — я уставился на нее заспанными глазами.
— Светлана Владимировна, велела вам сообщить, что ждет вас в гостиной для традиционного чаепития, — она едко усмехнулась, сменив услужливый тон на вполне обычный. — расфуфыренная …вся такая готовая просить прощение!
— Уже знаешь? — уныло кивнул я.
— Слуги все знают, — она мягкой кошачьей походкой прошла к дивану, бесцеремонно усевшись мне на коленки, обняв за шею, — ну зачем она вам нужна? — прошептала она мне на ухо, слегка касаясь того языком, — после всего, что случилось… — рука Карины скользнула по пуговицам еле застегнутой сорочки, опускаясь ниже. — Я же лучше, послушней и никогда-никогда вас не предам…
Каким-то внутренним чутьем я понимал, что ее надо остановить. Справившись с волной возбуждения, накатившего на меня, мягко убрал ее руку и премило улыбнулся.
— Я подумаю…А сейчас сделай-ка мне кофейку сюда, в кабинет. А Светлане Владимировне скажи, что мне надо работать, — я слегка подтолкнул ладонями соблазнительное тельце под пятую точку, сбрасывая активную горничную с колен.
Кариночка губы надула, но вслух свое недовольство никак не выразила. Понимала, что лучше потерпеть, чем потерять доходное место у хороших хозяев. Выпорхнула из кабинета, а я задумал произвести ревизию наличных средств. Ситуация, когда Красовская вчера за меня платила и в кафе, и в такси мне очень не понравилась.
Я быстро поднялся с дивана, быстро застегнув рубашку на все пуговицы. Подошел к столу, рассматривая разбросанные бумаги, чувствуя себя каким-то посетителем музейной экспозиции.
Так что тут у нас…Наброски какого-то романа под рабочим названием «Тень гения». Уж не автобиография ли? Я вчитался в текст, понимая, что это не про меня. Отложил бумаги в сторону, сложил их аккуратно на краешек стола. Теперь ящики…Пепельница, несколько не начатых пачек красного «Мальборо», ключи, калькулятор, ручки и карандаши…какая-то мелочевка, вроде колпачков и точилок. Дальше…Моноблок на столе, мигающий красным фонариком, фотография в рамке, где мы всей семьей в Змиеве. Мишка счастливый, совсем маленький и в одних плавках, косынке, связанной тещей. Это мы помним, значит и такой период у нас уже был. Еще одно фото. На нем Светлана в белом халате и букетом красных роз стоит, склонив голову, на ступеньках своей клиники. Строгие очки в дорогой оправе придают ей вид серьезный, неприступный, но вместе с тем ужасно соблазнительный…Я со вздохом повертел фотку в руках и поставил на место.
— А где же деньги? — спросил я куда-то в пространство. Неужели и здесь у меня всеми финансами занимается жена. Бессмысленно пооткрывав еще пару ящиков стола, я повертелся в мягком кожаном кресле, грызя задумчиво кончик шариковой ручки.
— Дворкин! — дверь распахнулась, как от хорошего пинка. Хлопнула по коробке и в кабинет разъяренной фурией влетела Светлана. Она, действительно, выглядела по меньшей мере сексуально. Короткий шелковый халатик едва прикрывал соблазнительные ножки, которые в реальной жизни просто сводили меня с ума. А довольно свободное запахивание его полов подтверждало, что под халатиком ничего и нет!
Я отложил ручку в сторону, скрестив руки на столе. Внимательно поглядел на жену, которая если бы могла, то в ту же самую секунду испепелила меня взглядом. Теперь главное не сорваться и выглядеть внешне спокойным. Скоро все закончится, и я окажусь рядом не с этим отражением моей бурной фантазии, а сродной и любимой супругой.
— Да?
— Эта б…дь Карина передала тебе мою просьбу? — Светлана оперлась двумя руками, чуть налконясь, на стол от чего я рассмотрел все, что видеть только мужу и положено.
— Конечно.
— И ты ее вот так просто проигнорировал?
— Свет…
— Помолчи! Сейчас я говорю! — перебила она меня. — Я в свой единственный выходной встала в шесть утра, чтобы сделать своему любимому муженьку сюрприз, а она даже не соизволил спуститься!
— Ты уже вчера сделала все сюрпризы какие могла…
— То есть на то, что я бросила свою работу, отпустила всех больных пораньше, сорвавшись на твою долбанную презентацию ничего не значит?
— Я про другое… — попытался вяло возразить я, но Светка меня уже не слышала, все больше и больше распаляясь.
— А я именно про это! За своей карьерой ты перестал замечать меня, мои чувства к тебе! Тебе нужны только твои книги и издатель! Ты думаешь, что я не вижу, как эта сучка Карина ластиться вокруг тебя, как мартовская кошка? Ты думаешь я ослепла?
— Свет, я… — по крайней мере в Зазеркалье ссоры наши с женой остались прежними. Как и всегда, я уже чувствовал себя виноватым, хотя виновата была она.
— Замолчи и дай мне сказать! — со всего маху она залепила мне пощечину. Щеку обожгло огнем. Да и левая рука такая же тяжелая… — Я днем и ночью переживаю о том, чтобы моему Сашеньке Дворкину было хорошо, мама ведет хозяйство, лишь бы Сашенька работал, а Сашенька, даже с женой кофе не соизволил попить с утра! — голос ее сорвался уже на крик. Из глаз брызнули слезы. Она будто сдулась, как надувной шарик, съежившись и поникнув. Плечи опустились. Усилием воли Светлана сдержалась, чтобы не разрыдаться и выбежала из кабинета.
