– Жорес, – представился жираф, едва ворочая синим языком.
Лёг набок, поджал под себя три ноги и скрутился калачиком. Шея его изогнулась дугой, а голова легла на четвёртую, вытянутую, ногу. Закрыл глаза и стал похож на огромный золотистый пельмень.
– Ёлки-палки! – расстроился Лера. – Мы его освободили, а он взял и умер.
Ненужный депутат
Не прошло и пяти минут, как Жорес открыл глаза.
– Так вы живой?! – обрадовался Лера.
– Конечно, живой, – поднялся на ноги жираф. – А что случилось?
– Да вы тут упали и язык синюшный вывалили, точно мертвец, – признался Шурка.
– Ха-ха! – показал жёлтые зубы Жорес. – Вы, видно, не знаете, что у всех жирафов язык синего цвета. А лёг я потому, что не спал двое суток.
– Ну, теперь порядок, – заявил он бодро.
– Неужели выспались? – не поверил Лера. – Я на вашем месте полдня бы отсыпался.
Жорес вновь улыбнулся.
– Нам, жирафам, достаточно несколько минут прикорнуть, – заверил он. – Даже ночью мы ложимся минут на двадцать, и то с перерывами.
Потом отступил назад и поклонился: – Спасибо вам преогромное. Ещё чуток, и я бы удавился на собственном завтраке.
И он признательно посмотрел на мальчишек из-под длинных пушистых ресниц своими чёрными, словно южная ночь, глазами.
– А что же вам братья-жирафы не помогли? – не удержался от вопроса Шурка.
Жорес смутился.
– Я им пытался сказать, но они ничего не поняли. А так бы, конечно, спасли – объели ветки вокруг моей шеи.
– Могли бы присмотреться хорошенько, – гнул своё Шурка. – Мы вот присмотрелись.
– Всё так, – смущённо забормотал Жорес. – Но, видите ли, я глава стада, а в стадах жирафов существует иерархия…
– Это когда младшие подчиняются старшим?
– Именно. У нас, жирафов, например, нельзя переходить дорогу старшему, а, кроме того, младший должен держать свою голову ниже головы старшего.
– Ага! – понял Лера. – Они просто не могли поднять свои головы выше вашей и посмотреть, в чём там дело?
– Верно, – благодушно кивнул Жорес. – А я не мог позвать на помощь – ветки мешали. Поэтому они ничего не поняли, а переспросить постеснялись. Ведь иерархия. Решили, видно, что я хочу побыть в одиночестве.
– Да, – заключил Шурка, – чем выше должность, тем меньше настоящих друзей. Хорошо, что мы мимо проходили.
Старый жираф признательно склонил голову.
– А вы, я слышал, депутата ищете?
Мальчишки кивнули.
– Тогда вам нужно туда, – указал жираф в ту сторону, откуда они пришли, – там представитель жирафов живёт.
Друзья с сомнением переглянулись.
– Это, случайно, не под баобабом?
– Так и есть.
– Гмы, – задумался Лера. – Как же ваш депутат по своему депутатскому ходу ходит? Дверь там невысокая, в неё ни один жираф не просунется.
– Ах, вот вы о чём. Да ведь семейство жирафовых в Лиге представляет окапи.
– Кто?
– Окапи. Такое маленькое существо высотой не более двух метров. Мордой на нас, жирафов, похоже. Но шея у него корот-кая, может, чуть длинней, чем у лошади.
– И такой же пятнистый?
– Нет, окрас у него совершенно другой: тело тёмно-красное почти бурое, а ноги белые с тёмными поперечными полосами, как у зебры.
– Но зато язык у окапи такой же длинный и гибкий, как у жирафа. Он им даже за ухом почесать может. И питается, как мы, листьями деревьев. Обхватывает языком молодой побег и сдирает с него листву. Только рот у него особенный, с карманами по обеим сторонам.
– Зачем ему карманы во рту? – удивился Лера.
– А затем, что он в них пищу хранит.
– В период засухи, что ли? – попытался угадать Лера.
– Не совсем так. И вообще, окапи в лесах живут. Это только депутат от жирафовых в саванне службу несёт. А до этого он, как все нормальные окапи, в джунглях[113] жил по соседству с рекой Конго.
– Ясно, – разочарованно протянул Шурка. – Нам бы какого-нибудь другого депутата отыскать. У окапи мы уже были.
– Кого же вам посоветовать? – задумался Жорес. – Если только дикобраза, но до его жилища путь неблизкий. Пойдёте?
– Конечно.
– Тогда за мной, – мотнул головой жираф и зашагал в противоположную от баобаба сторону.
Обслюнявленный замок
Вместе с Жоресом друзья пошли на северо-запад к депутату от дикобразов. Саванна была пустынной.
– Стадо ваше большое? – интересовался Лера.
– Кроме меня, ещё семь жирафов.
Жорес вспомнил о своих близких и понурил голову.
– Иногда мы объединялись с другими стадами и ходили полусотней, а бывало, и сотней, – забормотал он печально. – Иногда вовсе собирались в огромные стада вместе с антилопами, зебрами и даже страусами. Но это когда на водопой ходили во время засухи.
– А теперь вы без стада будете жить?
– Как без стада? Почему? – встрепенулся Жорес.
– Вы же нас взялись провожать.
Услышав это, жираф успокоился.
– Одно другому не мешает. Семейство наше сейчас, по-видимому, уже подходит к Жирафограду. Я их туда вёл.
– У вас там дом? Вы там живёте? – предположил Шурка.
– Наш дом – саванна, – гордо поднял голову Жорес. – А в городе есть школа. В моём стаде скоро появятся малыши. Вот мне и хотелось определить детишек на воспитание.
– Так мы в город жирафов идём? – понял, наконец, Лера. – А как же представитель дикобразов?
– Он рядом с Жирафоградом обитает, в хвойном лесу, – заверил Жорес.
Чем дальше друзья продвигались на северо-запад, тем выше становилась трава. В отдельных местах она доходила им до пояса, в иных – верхушки трав качались на уровне лица. Казалось, что они лилипуты в стране великанов. Только длинноногий и длинношеий жираф возвышался над зарослями. Мальчишки старались не отставать от Жореса, который прокладывал путь в труднопроходимом сухостое.
Неожиданно Лера заметил сооружение красного цвета, похожее на древний замок. У замка было множество башенок, и высотой он было никак не меньше двухэтажного дома.
– Смотрите, – показал Лера, – кто-то песчаный замок сделал. Мы такие на море из песка отливали.
– Как отливали? – не понял Шурка.
– Да так, берёшь песок с водой и льёшь, получаются стены и башни, как у этого.
