Ознакомительная версия. Доступно 60 страниц из 297
Как и всех его сверстников, Мария-младшего учили сражаться, но до сих пор он считал, что острота ума и мастерство отца автоматически перейдут к нему по наследству. В Сакрипорте, когда легаты и военные трибуны окружили его в ожидании приказов, у него в голове не появилось ни одной мысли, он не мог найти ни йоты от остроты ума и мастерства своего отца.
— Ну, — сказал он наконец, — расставьте легионы клетками восемь на восемь человек, а два легиона оставьте сзади для подкрепления.
Это был плохой приказ, но никто не попытался заставить его подумать о лучшем, более эффективном. Марий-младший не обратился с краткой речью к своим мучимым жаждой, задыхающимся солдатам. Вместо того чтобы попытаться поговорить с ними, он отъехал на другую сторону поля и сидел на своем коне, ссутулясь, глубоко погруженный в решение непростой задачи.
Рассмотрев с вершины хребта между рекой Толер и Сакрипортом неразумный план сражения Мария-младшего, Сулла вздохнул, пожал плечами и послал пять легионов ветеранов под командованием старшего Долабеллы и Сервилия Ватия. Два лучших легиона из старой армии Сципиона Азиагена он оставил в резерве под командованием Луция Манлия Торквата, а сам остался с эскадроном кавалерии. Конники помогут быстро доставить на поле сражения новые распоряжения командующего, если потребуется срочно менять тактику боя. С Суллой был только старый Луций Валерий Флакк, принцепс Сената. В самый разгар зимы, в середине февраля, Флакк решился и, оставив Рим, ушел к Сулле.
* * *
Когда Марий-младший увидел приближавшуюся армию Суллы, спокойствие вернулось к нему. Он принял на себя командование левым флангом, не имея ни малейшего представления о том, что он делает или что должен делать. Две армии встретились после полудня, и прежде, чем закончился первый час сражения, сельские ребята из Этрурии и Умбрии, которые с таким энтузиазмом записывались в армию Мария-младшего, начали удирать во всех направлениях с поля боя от ветеранов Суллы, которые кромсали их без всяких усилий. Один из двух легионов, которые Марий-младший держал в резерве, в полном составе перешел к Сервилию Ватию и стоял спокойно, пока совсем рядом убивали их товарищей.
Последней каплей для Мария-младшего стало зрелище этого предавшего его легиона. Вспомнив, что грозный крепостной город Пренесте недалеко, восточнее Сакрипорта, он приказал отступать в Пренесте. Имея теперь перед собой какую-то реальную цель, он почувствовал себя лучше, и ему удалось увести свой левый фланг в относительном порядке. Командуя правым флангом Суллы, Офелла стал преследовать Мария-младшего с такой быстротой и напором, что Сулла, видя это с высоты своих позиций, аплодировал ему. На протяжении десяти миль Офелла наскакивал на солдат противника и изматывал их, отрезал отставших и убивал их, пока Марий-младший старался спасти как можно больше солдат. Но когда наконец огромные ворота Пренесте закрылись за Марием, у того осталось только семь тысяч солдат.
Центральный фронт Мария-младшего был уничтожен почти до последнего солдата. Правый фланг, ведомый Агенобарбом, остановил сражение и ушел в Норбу. Эта древняя крепость вольсков, фанатично преданных Карбону, располагалась на вершине горы в двадцати милях к юго-западу. Она радостно открыла ворота в своих неприступных стенах, чтобы впустить десять тысяч солдат Агенобарба. Но только не самого Агенобарба! Пожелав своим обессиленным солдатам лучшей доли в будущем, Агенобарб продолжил путь к побережью у Таррацины и оттуда отплыл в Африку, самое удаленное от Италии место, где он мог спокойно все обдумать.
Не зная, что его старший легат сбежал, Марий-младший был доволен своим убежищем. Из этого города Сулле будет очень трудно — если не невозможно — заставить его уйти. Пренесте раскинулся на высоких отрогах Апеннин. В прошлом, на протяжении уже нескольких столетий, это давало городу возможность выдержать многочисленные атаки на его стены. Ни одна армия не могла взять его с тылу, где обнаженная порода, на которой стояла крепость, соединялась с более высокими, отвесными горами. И все же с этого направления крепость можно было снабжать продовольствием, что исключало для осаждающих возможность выманить людей голодом. В самой цитадели имелось множество родников, а в обширных пустотах под величественным алтарем Фортуны Первородной, которым и славился Пренесте, хранилось множество медимнов пшеницы, масла, вина и другой непортящейся провизии, например твердые сыры и изюм, а также яблоки и груши прошлогоднего урожая.
Хотя корни города и были латинскими, а диалектом жители гордились, считая его древнейшим и самым чистым, Пренесте никогда не был союзником Рима. Он боролся на стороне италийских союзников во время Италийской войны. До сих пор город дерзко считал свое гражданство выше римского — ведь Рим был выскочкой! Поэтому горячая поддержка Мария-младшего была со стороны Пренесте вполне логичной. Марий казался народу Пренесте побитой собакой перед карающей мощью Суллы. Сына великого отца приняли очень тепло. В качестве благодарности он распределил своих солдат по группам и разослал их по серпантину, вьющемуся позади цитадели, чтобы достать по возможности больше еды. У Пренесте теперь появилось много лишних ртов.
— К лету Сулла пойдет дальше, просто в силу необходимости, и тогда ты сможешь уйти отсюда, — сказал главный магистрат города.
Предсказанию не суждено было сбыться. После сражения при Сакрипорте прошло совсем немного дней, и Марий-младший и жители Пренесте стали свидетелями такой основательной подготовки к осаде, которая могла объясняться только железной решимостью добиться падения Пренесте. Притоки, которые стекали с отрога в направлении к Риму, все впадали в реку Анио, а те, что стекали с отрога с противоположной стороны, все впадали в реку Толер: Пренесте был водоразделом. И теперь со скоростью, которую запертые в городе наблюдатели сочли невероятной, началось сооружение огромной стены со рвом от отрога со стороны Анио вокруг города и до реки Толер. Когда эти осадные работы были закончены, единственным входом и выходом в Пренесте оставался серпантин по горам позади крепости. То есть при условии, что он не будет охраняться.
* * *
Новость о Сакрипорте тайно полетела в Рим прежде, чем солнце село в тот роковой день. Чуть позже слухи разнесут эту информацию по всему Риму. Весть от самого Мария-младшего была послана им лично, ибо как только он оказался за стенами Пренесте, он продиктовал поспешное письмо претору Рима Луцию Юнию Бруту Дамасиппу. В письме говорилось:
В южном направлении от Рима — полное поражение. Нам остается надеяться, что Карбону в Аримине удастся дать Сулле сражение, с которым тот не сможет справиться, хотя бы потому, что там у него значительно меньше войска. Войска Карбона намного опытнее, чем были мои. Отсутствие у меня надлежащей подготовки и опыта деморализовало их до такой степени, что они не могли и часа продержаться против старых ветеранов Суллы.
Предлагаю тебе попытаться подготовить Рим к осаде, хотя это может оказаться невозможным для такого огромного города, где далеко не все преданы нынешнему правительству. Если ты считаешь, что Рим откажется быть в осаде, тогда ты должен ожидать Суллу в пределах следующего интервала между базарными днями, ибо нет войска, которое могло бы задержать его между Пренесте и Римом. Не знаю, намерен ли Сулла занять Рим. Я только надеюсь, что он хочет обойти его, чтобы атаковать Карбона. Из того, что я слышал о Сулле от моего отца, в его привычках использование тактики клещей. И он попытается раздавить Карбона, используя Метелла Пия как свою вторую челюсть. Если бы я знал! Но я не знаю. Для Суллы сейчас преждевременно занимать Рим, а я не могу поверить, что Сулла сделает такую ошибку.
Ознакомительная версия. Доступно 60 страниц из 297
