областях изменчивой реальности? Ну, в смысле, не у нас. Хотя у нас тоже кто-то разбирается, как выяснилось. Вдруг, неожиданно.
— Не знаю…
— Всего знать невозможно… — меланхолично прокомментировала Виталия. — Особенно в твоём возрасте. Но если исключить совсем уж экзотических личностей, добраться до которых сложнее, чем сюда, остаётся два общеизвестных варианта. Либо плыть по Небесной реке до Ирия, либо до Авалона к Моргане.
— Но ни туда, ни туда добраться невозможно, — констатировала Вика.
— С чего бы? Если ему откроют Врата, а он всё-таки волхв, легко доплывёт туда на подмётках собственных ботинок. А поскольку его корвет делал не абы кто, а целый водяной князь, то и до Авалона он доплывёт. И что нам это даёт? Молчи! Сама знаю, что ничего. И, как ты заметила, ни в одной из земель, за которыми мы наблюдаем, он не замечен.
— Значит его там нет, — констатировала Вика, но учительница её осадила:
— Не замечен! Блокировать мы смогли только Буян и то, как выяснилось, хреново, на Авалон сунулись и такой щелчок по носу получили, до сих пор в ушах звенит. А те же Рифеи… там столько входов и выходов, что надо оборудовать полноценную госграницу. Да и то, найдутся способы перепрыгнуть.
— И что делать?
— Ждать и надеяться, что этот не-царевич всё-таки не загнётся по дороге и припрётся за своей пассией.
— И тогда мы его… — начала было Вика, но учительница на корню загнула её кровожадный порыв:
— И тогда, если ты оказываешься вдали от центра событий — забиваешься в самый хорошо укреплённый угол, сидишь там и не отсвечиваешь, а когда всё закончится — бежишь в лазарет принимать раненых. А если оказываешься в центре событий — поднимаешь лапки кверху и не дёргаешься.
— Почему? — обиженно надула губки Вика.
— Потому, что ты одна из лучших моих учениц и я очень не хочу тебя потерять. И я искренне надеюсь, что этот не-царевич сможет завершить хитрый план Сиззлинга до того, как тот фактически начнётся.
— Почему? — вот тут Вика была искренне удивлена.
— А потому, что у этого плана нет ни единого шанса реализоваться. Слишком долго, слишком сложно. Запомни: слишком долгие планы, как и слишком сложные комбинации всегда проваливаются.
Она посмотрела на ученицу и передразнила:
— А почему? Да потому, дорогая, что всегда есть флуктуации, которые невозможно предусмотреть. Потому, что мир меняется непрерывно и в значительной степени непредсказуемо. Потому, что жизнь извращённее самых больных фантазий. Чем сложнее комбинация, чем больше в ней взаимосвязей, шагов и переходов, тем больше случайностей она ловит. Чем длиннее план, тем больше перемен встанут у него на пути. Непредсказуемых перемен. И, боюсь, если этот волхв не решит нашу проблему в ближайшее время, через год — полтора нам придётся самим думать, как сбыть эту Свету Полоцкому и чем ему за неё приплачивать.
Вика задумалась. Думала долго, но в конце концов выдала:
— Но ведь наше Общество тоже имеет длинную историю, какой-то общий план…
— Уверена? Насчёт плана, с историей, как раз, всё в порядке, — с нескрываемым скепсисом спросила Виталия.
— Ну… — только и смогла выговорить Вика и замолчала.
— Конспирология хороша тем, что позволяет думать, будто хоть кто-то знает что происходит и понимает, что надо делать, — скепсиса в голосе Виталии только прибавилось. Но всё же, она решила не добивать ученицу и выдать толику позитива: — Когда Общество только начиналось, оно было полезно… Да что там полезно! Мы спасли человечество, да и саму Землю как астрономический объект. Отобрали у обезьян гранаты. А народец был реально тупой. Имхотеп со своим IQ в 120 был таким умным на общем фоне, что его богом признали, а ведь сейчас это просто уровень хорошего инженера. Так было пять тыщ лет назад. Представляешь, что было вдвое раньше? И ведь не просто отобрали! Сохранили наследие Древних, изучали, многое поняли, систематизировали.
— Но что же тогда плохо? — возмутилась Вика.
Глава 16
Известная личность
Виталия задумчиво посмотрела на ученицу и задала свой вопрос:
— Вот скажи мне, почему половина Азии — потомки Чингизхана, а потомков Авицены днём с огнём не сыщешь? Почему в европейском средневековье умных людей списывали в монастыри, где шансов оставить потомство у них почти не было, а властолюбивые психопаты и всяческие ханжи плодились, как кролики?
А ведь наследственность определяет очень многое в мышлении и поведении, ты уже должна это знать. При том, что Общество влияло на эти процессы, довольно активно. Чуть-чуть другая политика в вопросах евгеники… Да что там евгеники! Просто своевременный отстрел некоторых, особо выдающихся особей, и многих проблем современного человечества просто не было бы. Что думаешь об этом?
— Это то, о чём говорила Света, когда вы нам читали лекцию об истории Общества?
— В том числе. Общества, типа нашего, подвержены вырождению. Мы можем терять путь, строго следуя пути, строго следуя цели — терять её и совершать деяния во вред тому, для чего созданы, забредать в глухие тупики, ибо мир меняется и старые пути становятся не актуальны. Сейчас, похоже, намечается один из таких поворотов. Потому я и дала тебе то задание, которое дала.
* * *
Дежурили ночью, как всегда, по очереди. Ильмера забралась в спальник и уснула, а Ваня тихо вытащил добытый сегодня кинжал из ножен, и залюбовался. Отливка была выполнена мастерски: облоя почти не было, в качестве литника использовалась рукоять, а один из выпоров образовывал гарду, защищающую руку. Второй выпор был тонким и Ваня легко отломил его руками. Было видно, что кинжал делали истинные мастера, превосходящие во многом и современных, а не представители культур бронзового века. Вдоволь налюбовавшись приобретением, он добыл из рюкзака походный набор инструментов и принялся очень аккуратно очищать рукоять кинжала от облоя. Работа продвигалась медленно, потому, что он старался не шуметь и не терять образцы сплава, которые тщательно складывал в мешочек. Очистив рукоять от самых крупных кусков облоя, он достал надфили и принялся шлифовать места, на которые пришёлся стык половинок формы, но быстро убедился в бесполезности этого занятия: обычному надфилю из сверхпрочной, да к тому же и заговорённой стали древний металл не поддавался. Тогда он достал алмазный брусок, который взял для правки походных ножей. Вот этот инструмент, хоть и с трудом, но справился с задачей. И всё
