— Он покойник. — раздался голос шамана через десяток мгновений. Он грустно качал головой прикусив губу.
За это время он успел осмотреть мальчишку и окончательно убедится в его смерти.
— Жаль, — добавил он, — Немного не доехал.
— Тут еще один. — донесся голос охотника но уже из третьей телеги.
— Неси сюда.
Зур’дах выглянул за борты телеги. Сейчас стены тоннеля, мрачные и холодные, начали давать ощутимую прохладу, которой еще десяток минут назад так не хватало. Легкий прохладный ветерок унимал боль от ожогов, смягчал ее, и Зур’дах забрался на бортик повыше, чтобы подставить тело этому приятному ветерку.
Но главное, — он следил, что же случилось со вторым мальчишкой.
Следил не он один. Со всех трех телег дети, с напряженным вниманием следили за обоими малышами. Один из которых был точно мертв, а второй…
— Этот тоже. — раздался голос шамана.
Вторым тоже мертвым.
И этот тоже.
Обоих мальчишек в несколько мгновений завернули в какие — то мешки, и оставили на ближайшем крупном камне.
Зур’дах смотрел, как они удаляются от двух детей, из которых один еще совсем недавно был с ним повозке.
Вот и все. — с ужасом подумал он.
А ведь мы до Испытания даже еще не доехали. А уже потеряли двоих…
Что-то было неправильное и обидное в этом. В такой нелепой смерти на ровном месте. Не в пасти хищника, и не от когтей монстра. Просто от капель.
Это уже я мог бы там лежать, если бы чуть раньше вдохнул. Если бы не выдержал.
От тех черных капель ящеры и Охотники, похоже, совсем не пострадали. Только дети.
Однако теперь все дети сидели притихшие, испуганные. Оставленных позади двух мертвых мальчишек все видели. И теперь стало совсем не до разговоров. Зур’дах тем временем, проверил двух своих насекомых, с которыми почему-то не случилось ничего. Будто их хитиновый покров эти блестящие черные капли не брали. Выглянув за бортик он смотрел на стелющийся впереди тоннель. Дул все еще прохладный ветер.
Охотники, да и шаман немного расслабились, это было видно по лицу и приспущенному копью, которое все время до этого стояло в вытянутой руке на изготовке.
Воздух в тоннеле стремительно холодал, и Зур’дах ощущал это каждым участком своей кожей, которая через десять минут покрылась крупными цыпками. А сам он стал непроизвольно немного подрагивать.
Становилось действительно очень холодно, особенно для детей, одетых в легкие накидки.
Опустившейся температуры оказалось достаточно, чтобы Зур’дах начал отстукивать зубами и совсем позабыть о двух оставленных мертвых мальчиках позади. Изо рта вырывались легкие облачка белого пара.
Все мысли занимал лишь холод. Охотникам же,судя по всему, его даже не ощущали.
Продолжалось это резкое похолодание около часа, и лишь когда все уже изрядно задубели от холода, даже Охотники, температура плавно-плавно начала подниматься.
Конечности Зур’даха, за этот час промерзшие до костей, начали понемногу отогреваться.
Вcе это время он почти спал, находился в оцепенелом состоянии полудремы, совсем как замороженный. Теперь же, когда отовсюду, и от стен, и в самом воздухе, повеяло привычным подземельным теплом, начал растирать друг о друга онемевшие руки-ноги.
Зашевелились один за другим и остальные дети.
Ящеры немного прибавили шагу.
Понемногу возвращалась живность на стены, правда такой яркой и насыщенной, как там, возле источника она уж не была.
То тут то там, раз в десяток шагов располагался то какой-нибудь слабо светящийся мох, то шапка гриба растущая из стены размером с голову гоблина, то просто непонятные тускло мерцающие наросты.
И теперь, в тоннеле, справа-слева начали появляться ответвления, боковые ходы, небольшие пещерки, спуски куда-то глубоко вниз.
Зур’дах насчитал больше десятка тоннелей, которые они проехал мимо, а потом сбился со счета и стал просто смотреть на стены.
Понемногу отряд вновь замедлялся. Но никаких остановок они пока не делали, только въехали в тоннель уже и ниже предыдущего.
А вот дальше, тоннели стали вилять, переплетаться. Ровных, прямых тоннелей, как тот, ведущий из родной пещеры, больше не попадалось. Теперь уже сложно было сказать, сколько раз они поворачивали, так часто это происходило. Везде валялись мелкие камни, то и дело попадавшие под колеса.
Из-за этого повозки стали беспрестанно подпрыгивать и довольно жестко трясти детей.
Продолжалась эта тряска около получаса.
Несколько резких поворотов, в которые повозки втиснулись еле-еле, впритык, и перед детьми открылась довольно большая пещера.
Никакой живности в ней не было. Сплошные груды битого камня возле стен и метровые кучи по всему полу пещеры.
Стены же этой пещеры напоминали пчелиные соты.
От низа до верха из пещеры шли сотни ходов-нор. Диаметром… — как раз такой размер, в который может пролезть ребенок шести лет. Такой же диаметр круга был и у старухи, которая отбирала для Испытания. И от одного хода до другого пару локтей расстояния. Все три повозки остановились посредине пещеры, только середина и была как следует расчищена от битого камня.
— Приехали. — облегченно сказал Ксорх заходя первым, впереди телег, и сразу начиная обход пещеры.
До размеров пещеры племени она конечно не дотягивала и близко, была меньше в десятки раз, — но все равно была большой. Десяток минут неспешной походкой с одного конца до другого заняло бы.
Гоблинят, одного за другим вытаскивали из повозок и опускали на пол. Зур’даха вытащили одним из первых. Он хотел сам спрыгнуть с бортика, но один из охотников уже подхватил его, и ссадил.
Зур’дах размял затекшие ноги, потопал ими, прошел пару шагов взад-вперед.
Вновь стоять на полу после дорожной качки было приятно, и немного непривычно. Похлопав по одежде, гоблиненок проверил своих жуков, — не выпали.
Осторожно и незаметно он решил заглянуть внутрь тоннелей в стенах.
Сделал десяток шагов…
— Ей! Ну-ка отойди от стены! — окликнул его один из Охотников, заметив его движение.
— Не отходить! — это
