выдав за Лорда Хоксенвильваарена последнюю оставшуюся у короля Гилраэна дочь.
Но для этого требовалось нарушить древнюю традицию и отозвать ее из Храма, где она обучалась таинству священной войны против темных сил. Многие ожидали, что это оскорбит Богиню.
Однако Аминасифаль лишь одобрила их план. И подсказала уловку, как следует поступить принцессе. Нет смысла соглашаться на брак сразу, если можно выторговать у будущего жениха право прохода эльфийских армий на территорию Восточного Королевства. Под благовидным предлогом королевской свадьбы и охоты за Практиком.
Благодаря этой охоте эльфы могли подробно изучить поле будущих сражений. Но в большей степени их интересовало как раз таки уничтожение Практика и его отряда предателей всего живого. Этого требовали долг и честь.
Вот только Имраэхиль все больше терзали смутные сомнения.
Несмотря на то, что ей всегда нравилось сражаться и убивать врагов эльфийского народа, она не могла отделаться от ощущения неправильности происходящего. Ее долгие годы учили, что эльфы-инфильтраторы должны уничтожать самые страшные угрозы для Лесного королевства. И логичнее было бы разыскать пропавшего Практика не силами десятка инфильтраторов, а с помощью всего отряда.
Более того, совершенно разумно было бы прекратить погоню за Практиком, вернутся в Мунназ и отбить плененного Гилраэна.
Но Богиня требовала следовать за отрядом Практика.
Сердце Имраэхиль рвалось на части от мысли о том, что люди в очередной раз предали. Правда, лесные эльфы собирались их предать чуть позже, но не предали же сейчас, не так ли? Значит предатели люди. Опять.
Пусть Богиня и заверяла ее, что это тоже часть ее плана, чтобы сокрушить древнего врага, но от этого девичье сердце слабее сжиматься не стало. При мысли о мудрейшем и добрейшем отце, находящемся в плену коварных людей с Востока, она чувствовала, как подкашиваются ее ноги.
Но долг требовал продолжать погоню за ненавистным отрядом осквернителей и убийц. И лишь после этого она сможет повернуть свой отряд и заняться другими целями.
В том числе и предателями-людьми.
Вот только после стольких сражений против Практика и его отряда, она начинала сомневаться в том, что сможет… Нет, в своей победе она совершенно не сомневалась.
А вот в том, что после этой битвы у нее останется достаточно сил, чтобы покарать предателей-людей… Вот тут-то как раз она переживала всерьез. Ведь в ее отряде были лишь самые лучшие, самые искусные из имеющихся инфильтраторов. А отряд Практика вырезал их едва ли с большими проблемами для себя. При том, что раньше их было меньше! И действовали раньше эльфы не на территории, которая так или иначе вытягивала из них силы!
Даже с поддержкой Богини пробиваться к горным перевалам становилось все труднее и труднее. Впервые за все время своего существования, эльфы на собственной шкуре ощутили что испытывали чужаки, забредая на их территорию в Великий Лес.
Неприятное ощущение. Более того, оно грозило обернуться смертью.
— Моя Богиня, — с нескрываемой обратилась принцесса к Аминасифаль. — Не может ли быть так, что мы идем прямиком в ловушку? Драконий Очаг по легендам крайне опасное место.
— Был им когда-то. Сейчас, как и все, что противостоит нам, это не более чем скорлупа без содержимого, — не промедлила и секунды с ответом Аминасифаль. — Тебе нужно лишь как можно быстрее догнать их и не позволить войти в руины Драконьего Очага.
— Почему, Богиня? — заинтересовалась Имраэхиль.
Высшее божество лесных эльфов молчала, смотря призрачным взором на цепочку удаляющихся вдоль реки осквернителей.
— Если они доберутся до сокрытой в Драконьем Очаге мощи, то нас всех ждет смерть, — прошептала Богиня с растерянностью и паникой в голосе. — Если они сделают это… Я уже ничем не смогу вам помочь. Там, внутри драконьей ловушки, вы сможете рассчитывать только на себя.
И в этот момент младшей принцессе Лесного Королевства стало по-настоящему страшно. Если всемогущая Богиня настолько озадачена происходящим, что даже не скрывает как ей страшно, то дело приобретает еще более опасный поворот.
Конечно, она могла потратить лишнее время, чтобы расспросить о величине угрозы Драконьего Очага. Но понимала, что лучше всего сделать так, чтобы враги туда не добрались вовсе.
Ведь даже если Богиня говорит о том, что может быть не всесильна, то однозначно не следует проверять пределы ее благодати.
— Привал окончен! — скомандовала она, обращаясь к своим подчиненным. — Выдвигаемся за противником! Они должны умереть до захода солнца!
Отдавая приказы своим инфильтраторам, Имраэхиль не могла видеть выражение лица полупрозрачной фигуры Богини. А если бы видела, то оно бы ей точно не понравилось.
Глава 10
Если у меня и были хоть какие-то подозрения о том, что Корделия так или иначе, но обхитрила Стражей на входе в крипту, то они рассеялись, стоило только нам покинуть полог тишины.
Прилегающая к массивным дверям площадка оказалась покрыта настолько черной копотью, что, казалось, камень прогорел дотла. И…
— Твою мать, — изрек я, провалившись в дыру в полу.
— Не стоит, — беззаботно ответила Корделия. — Бедной женщине и при жизни было не сладко.
— Естественно, — хмыкнула Лилит. — Ведь она родила тебя.
— Снова нарываешся⁈ — окрысилась рыжеволосая магичка, с вызовом посмотрев на демонессу.
— Кто-нибудь поможет? — поинтересовался я, пытаясь вытащить ногу из дыры в полу. Уж не знаю какими заклинаниями Корделия орудовала в сражении со Стражами, но она реально обратила камень в пепел. Судя по тому, что провалившаяся нога не чувствует дна, уровень крипты Лилит не был последним в обители демонов и Практиков.
— Ты мужчина или где? — неожиданно обрушила на меня упреки Кордели. — Помоги себе сам!
С третьей попытки все же удалось вытащить ногу.
— Ну, попросишь ты у меня еще разок подсмотреть за качественным соитием двух любящих сердец, — высказал я угрозу магичке. Та, закатив глаза, только фыркнула, вызывающе скрестив руки под грудью.
Хм… А мне казалось, что она меньше… Нет, не грудь, а сама Корделия меньше
