вести себя так, чтобы люди повернулись к нам лицом, поверили нам.
Не зная местного языка, я лишь только покачал головой и ответил:
– Найн оккупант!
Мужчина удовлетворенно кивнул мне головой и ушел.
Мы впервые оказались в чужой стране, но были удивлены тем, что весь уклад жизни здесь мало чем отличался от того, который мы наблюдали в молдавских селах. Нам казалось, что здесь все должно быть по-другому. Но оказалось, что язык, культура, традиции, обычаи народов двух приграничных стран очень схожи между собой. Мало того, многие румыны и молдаване имели родственников на сопредельной территории.
Спустя много лет я прочел строки, которые написал о румынских селах периода второй мировой войны в своем произведении «Рубеж перейден» Борис Полевой и поразился, как все точно и тонко было подмечено.
Именно такой нас и встретила в 1944 году Румыния.
«Маленькие и большие деревни беспорядочно рассыпаны по холмам. Узкие дороги, на которых не разъедутся две машины. Мы идем путаными улицами, между ветхими заборами из толстых досок, приземистые домики с террасами, расписанные синькой и киноварью.
То круглые плетеные, то в виде башен, то дощатые, продолговатые, похожие на гигантские ульи, – хранилища кукурузы во дворах, распятия в цинковых футлярах у въезда в деревню, на перекрестках улиц, у колодца. Аисты то медленно парящие над деревней, то солидно стоящие на одной ноге, у своих гнезд.
Все это похоже, пожалуй, на молдавские села, но печать бедности, оскудения, обветшания лежит на всех этих домах и отмечает облик румынской деревни. Только два-три дома выделяются своим бравым видом, цинковыми крышами, просторными домами. Остальные смотрят на улицу уныло, подслеповато, окошками, забитыми фанерой, а то и просто заткнутыми грязным тряпьем.
Стены домиков исписаны всяческими антисоветскими надписями на румынском языке, предназначенными не для нас, а для внутреннего употребления. На перекрестках у колодцев – огромные красочные плакаты, явно изданные в Германии. Основное назначение этих плакатов и надписей на стенах – напугать жителей, заставить их уходить вместе с отступающими частями. Это подкреплялось приказом военного комиссара Ботошанского уезда, предписывающего жителям уходить с войсками, уводить скот, портить имущество, оставшиеся объявляются изменниками».54
Иную картину можно было наблюдать позже, когда в Румынию пришла Красная Армия: «Но жизнь продолжается. Ее невозможно остановить. Видно, как на склоне горы ходит за плугом крестьянин. Увидев русского солдата, снимает шапку и кланяется. Нет, не из страха, раболепства. Из уважения.
На виноградниках пестреют платья крестьян, а у мельниц толпятся подводы. Вот она Румыния. Свободу ей принесла Красная Армия.
Румынский народ быстро убедился в добрых целях, с которыми входили в Румынию советские войска. Все большее радушие встречали мы при встрече с коренным населением этой первой европейской страны на нашем пути.
Вскоре народ понял, что присутствие советских воинов не только не несет никакой опасности румынам, но и гарантирует им спокойствие, налаживание мирной жизни, по которой так истосковались они за годы оккупации немецко-фашистскими войсками».55
Советское правительство опубликовало 2 апреля 1944 года Заявление, в котором изложило важнейшие положения политики СССР в отношении Румынии. В нем говорилось:
«Советское правительство доводит до сведения, что наступающие части Красной Армии, преследуя германские армии и союзные с ним румынские войска, перешли на нескольких участках реку Прут и вступили на румынскую территорию. Верховным Главнокомандованием Красной Армии дан приказ советским наступающим войскам преследовать врага вплоть до его разгрома и капитуляции. Вместе с тем, Советское правительство заявляет, что оно не преследует цели приобретения какой-либо части румынской территории или изменения существующего общественного строя Румынии и что вступление советских войск в пределы Румынии диктуется исключительно военной необходимостью и продолжающимся сопротивлением войск противника». И это были не просто слова, а гарантия спокойной жизни румын, в чем они убеждались ежедневно.
С 26 мая по 2 июня 1944 года наш батальон выполнял задачу по очистке Дорохойского уезда от засевших в его лесах и горах, предгорьях Карпат дезертиров Красной Армии, бывших солдат и офицеров Румынской армии, не пожелавших явиться с повинной в военные комиссариаты, а также шпионов, диверсантов, мародеров и лиц, незаконно проживающих в Дорохойском уезде.
Немецко-фашистское командование активно засылало своих шпионов и диверсантов в наш тыл с целью тормозить продвижение частей Красной Армии и НКВД путем совершения диверсионных и террористических актов, вывода из строя коммуникаций.
Что ж, прием был не нов. Нам пришлось с ним столкнуться еще в Закарпатье и противопоставить проискам врага свою бдительность, профессионализм. В соответствии с приказом командующего 2-го Украинского фронта маршала Советского Союза Конева И. С. наш батальон совместно с другими частями НКВД производил проческу румынской территории в уездах Дорохой, Ботошаны, Сучава, Сэвени, патрулировал шоссейные дороги в городах Дорохой, Сирет.
Наградной лист к награждению медалью «За боевые заслуги» старшины роты 82-мм минометов 237-го отдельного стрелкового батальона 23-ей стрелковой бригады ВВ НКВД 2 Украинского Фронта старшего сержанта Агишева Хамида Хасьяновича.56
За успешное выполнение поставленной задачи, проявленную при этом бдительность и смелость старшина минометной роты Агишев и красноармеец Иванников были награждены медалью «За боевые заслуги», а лейтенанты Страхов, Ерасов, сержант Сочук – медалью «За отвагу».
В приказе командира 237 ОСБ говорилось, что «…группа лейтенанта Страхова только за один день операции задержала и обезвредила 14 румынских солдат, которые продолжали сражаться на стороне фашистов, доставляя частям Красной Армии немало хлопот и тревог».
Наградной лист к награждению медалью «За отвагу» командира взвода 3-ей роты 237-го отдельного стрелкового батальона 23-ей стрелковой бригады ВВ НКВД 2 Украинского Фронта лейтенанта Ерасова Николая Семеновича
Командование батальона располагало достоверными данными о том, что румынские разведцентры получили указание об усилении деятельности своей разведки на всей румынской территории. Противник все чаще забрасывал в наш тыл своих шпионов. Смершевцы задерживали лиц, которые обучались в разведшколах, располагавшихся в селе Войсово и в местечке, 34 км. юго-западнее Измаила, на румынской территории.
Только за период с 26 мая по 2 июня 1944 года в результате прочески полосы, шириной около 60 км. (от реки Прут до реки Сирет) в зоне боевых действий нашего батальона с целью розыска, задержания и ликвидации бандитов, шпионов, диверсантов и дезертиров было взято в плен 75 румынских солдат и офицеров, 4 шпиона. А всего за период с мая по август 1944 года военнослужащими батальона было задержано 193 румынских военнослужащих, 50 мародеров, 456 лиц без установленных документов, 54 крупных спекулянта, 358 нарушителей установленного режима.
Наградной лист к награждению медалью «За отвагу» командира отделения 3-ей роты 237-го отдельного стрелкового батальона сержанта Сочук М. З.
Немало пришлось тогда потрудиться нашим контрразведчикам, чтобы «отсеять» и выделить из общей массы задержанных лиц тех, кто действительно сознательно взял в руки оружие и еще не смирился со своим поражением от тех, кто попал в банды случайно, по недомыслию, а следовательно, при определенных условиях мог встать на путь исправления.
Наградной лист к награждению медалью «За боевые заслуги» стрелка 1 взвода 3-ей роты 237-го отдельного стрелк. батальона красноармейца Иванникова В. Н.
XVII. Дисциплина – мать победы
Выход частей Красной Армии на линию государственной границы СССР, а затем – вступление в Европу, изгнание фашистских войск с территории нашей Родины еще не означало полной и окончательной победы над их пособниками-бандеровцами на территории СССР и Западной Украины в частности.
Фронт ушел далеко вперед, а в Закарпатье, как мы и предполагали, активизировали свою подрывную деятельность бандитские формирования УПА-ОУН.
Бандеровцы все еще вынашивали предательские планы нанести свой смертельный удар в спину Красной Армии. Расчет делался на то, что им удастся ослабить ее тылы, отвлечь часть сил для борьбы с бандитскими формированиями.
Складывалось впечатление, что их действиями руководила умелая рука невидимого дирижера, который координировал действия бандитов, а те в свою очередь, подчиняясь его командам, наносили
