получив запись, Конго не разорвала соединение, а наоборот, установила прямой канал связи.
«Зачем тебе понадобилась непрофильная информация о людях?».
Этот вопрос Симакадзе откровенно смутил, поскольку она и сама не знала зачем.
«Мне… было интересно, флагман».
«Интересно?»
«Да. Хотелось понять, о чем говорил человек Виктор».
«И как, поняла?»
Симакадзе на мгновение замялась.
«Не совсем, но я… нашла решение», — закончила она с нескрываемой гордостью.
«Нашла решение?» — в голосе Конго проскользнуло удивление.
Продемонстрировав в качестве ответа свои наработки по оптимизации алгоритмов, Симакадзе, собравшись с духом, добавила:
«Флагман, можно попросить?»
«О чём?» — чуть отстраненно поинтересовалась Конго.
«Мне хотелось бы получить доступ к человеку для получения дополнительной информации. То есть, не сейчас, конечно, а после выполнения текущей задачи».
«Ты считаешь, что мой приказ об уничтожении 401-й соответствует директивам Адмиралтейского кода?».
Подобный вопрос Симакадзе несказанно удивил.
Адмиралтейский код? Она никогда не задумывалась об этом. Она просто выполняет приказы, а насколько они соответствуют базовым директивам — это пусть у старших ядро болит. Раз приказ есть, значит, 401-ю необходимо найти и утопить. Причем здесь Адмиралтейский код?
О чем и заявила с искренней убежденностью:
«Конго, ты — наш флагман, если ты что-то делаешь, значит, это нужно для всех нас».
На канале повисло молчание.
«Нужно для всех», — повторила Конго столь странным тоном, что Симакадзе немного испугалась.
«Флагман?»
«Нет, ничего, я… отменяю последний приказ, возвращайтесь к эскадре».
Ничего не понимающая Симакадзе чисто на автомате отрепетовала (1):
«Принято, возвращаться к эскадре», — и переправила остальным эсминцам приказ на смену курса.
Жаль. Раз они возвращаются, значит, место лидера снова займёт «Касима». А командовать было так интересно.
«Да, и… перешли мне свой список вопросов, я отдам его человеку на обработку», — добавила Конго перед тем, как отключиться.
«Сейчас!»
От переполнившего её восторга Симакадзе едва не завопила сиреной на всю акваторию. Флагман согласилась передать её пакет человеку! Значит, и время ему на обработку выделит! Нет, всё-таки жизнь прекрасна! А 401-я… — она на мгновение задумалась, выбирая из базы подходящее выражение… Да плевать на эту глупую подлодку с марсовой площадки.
Ещё немного подумав, сопоставила высоту своего марса с марсом флагмана и внесла необходимое уточнение: «Плевать на эту глупую подлодку с марсовой площадки „Конго“!».
Прогнав фразу через эмулятор для уточнения эмоционального отклика, довольно кивнула: вот, теперь правильно.
***
Что-то я не понял, меня сегодня выкидывать будут или как? Не то чтобы я на тот свет торопился, но неопределенность утомила. Да и плечо разболелось — хоть волком вой.
Конго, так и стоявшая у окна, безучастно глядя на океан, внезапно бросила в пространство:
— Вибрационная боеголовка. Гонзо доставит её в США и люди начнут массовое производство. Это угроза всему Туману.
— Это ты так оправдываешься или всерьёз? — устало поинтересовался я.
— Ты не понимаешь…
— Я-то как раз понимаю. Это вы с Гонзо на пару в облаках витаете.
— Почему?
— Потому что Гонзо — школьник, который заводы только на картинке видел, а для тебя «производство» — это расчет матрицы и тонна наноматериала. В реальности же запуск в массовое производство абсолютно нового оружия — это даже не месяцы — годы. Там одних испытаний целый комплекс. Но пусть даже штатовцы забьют на войсковые испытания, пусть у них каким-то чудесным образом вот прям сразу заработает сырой образец… дальше-то что? Волновое поле эта боеголовка пробить неспособна, так что смысл с неё околонулевой. Ну, потопят американцы два-три эсминца, и? Флагманов тамошних только разозлят.
— Люди могут её модернизировать. Ты сам говорил, что они изобретательны.
— Ну, пусть попробуют, флаг им в руки. Один крохотный нюанс — разработали эту боеголовку не люди, а специально созданная девочка. И в данный момент эта девочка сидит на острове в компании двух туманниц. Которых искренне считает своими лучшими подругами, ибо, в отличие от людей, они относятся к ней, как к человеку, а не как к вещи.
Я мрачно скривился, растирая плечо.
— И вот, создательница вибробоеголовки, знающая её «от» и «до», считает единственными подругами корабли Тумана, а ты мне про какого-то Гонзу с американскими учеными.
Конго наконец обернулась, чуть нахмурилась.
— Ты думаешь, она может создать защиту?
— Я не думаешь, я уверен, — пробурчал я. — Если захочет, конечно. А она захочет, появись хоть малейший шанс, что эта боеголовка способна поцарапать броню её любимой Хару-Хару.
Неловко шевельнув рукой, едва не взвыл. Твою ж мать, болит-то как. Там походу в полспины синячище.
— Повернись.
Я едва не подпрыгнул, обнаружив стоящую в полуметре Конго. Блин, она же секунду назад у окна была!
— Э-э… что, прости?
Туманница раздраженно дернула головой.
— Повернись и сними одежду.
— А-а… — хотел было спросить «зачем», но передумал — очень уж взгляд у блондинки был выразительный. Так что, прикусив губу, чтобы вслух не материться, осторожно стянул рубашку, разворачиваясь спиной.
На плечо легла узкая, прохладная ладошка, прошлась вверх-вниз… и боль исчезла. Ну, то есть, не совсем, но по сравнению…
— Вау! Спасибо.
— Не двигайся, — зашипело за спиной.
— Извини. — Я замер, торопливо добавив: — Не знал, что вы ещё и руками лечить можете.
— Так удобнее.
— В смысле?
— Аватара используется как опорная точка.
— А-а… можно то же самое, но по-человечески?
За спиной послышался тихий и какой-то безнадежный вздох.
— При точечных манипуляциях энергией аватара выступает в качестве приемопередающей антенны. Аналогия примитивная, но в целом верная.
— А, теперь понятно, почему вы при формировании наноматериала руками машете, — сообразил я.
Конго, судя по голосу, недовольно поморщилась.
— Рефлекс, унаследованный органическим телом. Можно избавиться, но проще игнорировать.
— Круто. Подожди, но Акаси упоминала, что вас от людей даже на молекулярном уровне не отличить, а ты говоришь «антенна».
— На молекулярном нет, различия на квантовом.
Закончив шаманить, Конго вернулась к окну и, с ногами устроившись на банкетке, притянула колени к груди, умостив на них подбородок. Девочка примерная, да и только.
— Спасибо, — выдохнул я, покрутив рукой. В целом побаливает, но вполне терпимо. Натянув рубашку, чуть растерянно потоптался, ожидая непонятно чего, и уселся обратно в кресло. Вообще, ситуация понятней не стала. В смысле, чего дальше-то? И что значили эти лечебные процедуры? С одной стороны, даже преступников лечат, перед тем как повесить, но с другой, моя блондинка ведь не человек, чтобы бессмысленно ресурсы тратить. Блин, вот сиди и думай, что, да почему?
— Конго, можно нескромно спросить: что дальше?
— Ты сказал, что у меня больше нет флота, — бесстрастно бросила она вместо ответа.
— Э-ээ… вообще-то я говорил, что у тебя больше нет послушных роботов, — осторожно уточнил я, пытаясь понять
