рада, что он ушел. Очевидно, он был пьяницей и жестоким человеком.
— Ты хочешь, чтобы я нашел его? — Вопрос вырвался прежде, чем я успел его остановить. В моем мире найти кого-то, кого угодно, — вопрос ресурсов и желания. Возможно, я смогу найти его за несколько часов.
Она смотрит на меня, ее рот слегка приоткрыт, как будто она пытается обдумать предложение. Через мгновение она отвечает:
— Нет, я не думаю, что хочу увидеть его снова. Хотя до пятнадцати лет я бы очень этого хотела.
— Что же изменилось в пятнадцать?
София делает глубокий вдох, ее пальцы рассеянно перебирают нитку жемчуга.
— Когда мне было пятнадцать, я поняла, что отсутствие его в моей жизни, возможно, и к лучшему. Я видела своих подруг с отцами и завидовала им, понимаешь? Но потом я начала видеть другую сторону. Ссоры, разочарования. И я видела свою маму, как она стала сильнее, независимее без него. И я подумала: может, так даже лучше. Может, его отсутствие было замаскированным благословением.
— Хочешь, чтобы я нашел его и убил? — Слова проскальзывают, резкие и смертоносные, обнажая ту сторону меня, которая всегда таилась под поверхностью.
— Ты ведь не серьезно, Иван?
— Он причинил тебе боль, не так ли? Он заслуживает смерти, ублюдок. — Мой голос холоден, отражая ледяную ярость, которая начинает бурлить внутри меня. Мысль о том, что кто-то причинил ей боль, даже в прошлом, разжигает во мне темную, защитную ярость.
— Я… я не думаю, что это то, чего я хочу, Иван.
Я глубоко вздохнул, пытаясь обуздать свои эмоции.
— Хорошо, София. Если ты уверена. — Но желание защитить ее, обеспечить ее безопасность и счастье почти непреодолимо.
Она ободряюще улыбается мне.
— Уверена. Теперь это в прошлом.
— Расскажи мне о своей маме. Какой она была? Была ли она счастлива?
Глаза Софии смягчились, в них закралась грусть.
— Она была сильной. Очень трудолюбивой. Она сделала бы все для меня. Без нее меня бы здесь не было, это точно.
— И все же сейчас ее здесь нет, не так ли? — Мягко говорю я, мой голос наполнен пониманием и печалью. Моих собственных родителей тоже давно нет, но боль от их потери никогда не исчезает полностью.
Я решаю сменить тему.
— Ты должна рассказать мне, куда тебя отвез Максим, — призываю я, в моем голосе звучит игривая нотка.
— Теперь ты с ним соревнуешься, да?
Я сухо усмехаюсь, звук грубый, как гравий.
— У него не было бы шансов.
София смеется, звук легкий и воздушный, контрастирующий с обычной тяжестью, которая нас окружает.
— О? Ты слишком самоуверен.
Ухмыльнувшись, я наклоняюсь ближе, наши тела почти соприкасаются.
— Уверенность дается мне легко, София. Скоро ты в этом убедишься. — Я чувствую, как учащается ее пульс от такой близости, даже на такую крепкую девушку, как она, мое влияние не проходит бесследно.
— Я с нетерпением жду этого, — бросает она в ответ с дразнящей улыбкой.
Опираясь рукой на стол рядом с нами, я втягиваю себя в ее пространство и бормочу низким голосом, полным мрачных обещаний.
— Будь осторожна в своих желаниях, дорогая. Это может оказаться слишком сложным для тебя.
Она отвечает с нахальством:
— Конечно. — Она протягивает руку за книгой. — А теперь, могу я получить свою книгу обратно?
Я держу книгу на расстоянии вытянутой руки от нее, в глазах дразнящий блеск.
— Да, но с одним условием.
Ее брови поднимаются в любопытстве.
— И каким же?
— Ты позволишь мне потом сделать с тобой все, что написано в этой книге.
Она беззвучно кивает, ее дыхание сбивается, когда она отдает себя в мои руки. На ее щеках появляется красивый румянец, распространяющийся по всему лицу. Видно, что мои слова подействовали на нее, пробудив что-то внутри.
Не говоря больше ни слова, я ухожу, а книга возвращается в ее руки.
Ночь еще даже не наступила, но я уже могу сказать, что она будет чертовски незабываемой.
ГЛАВА 19
СОФИЯ
Нервничаю. Я нервничаю.
Куда Иван везет меня? Боже, почему я так нервничаю? И не только потому, что мы идем на свидание. Я нервничаю, потому что хочу выглядеть для него идеально, как и он сам.
Вот она я, буквально живу мечтой, и все равно нервничаю. Он ждет меня внизу, и я надеюсь, что мы не опоздаем. Черт.
— София? Ты уже готова? — Голос Ивана доносится снизу, глубокий и немного нетерпеливый. Я пытаюсь быстрее расправить волосы.
— Минутку! — Восклицаю я, прекрасно зная, что это не минута.
Я провожу выпрямителем по волосам, стараясь поторопиться. И вдруг случайно хватаюсь за горячую часть и вскрикиваю от боли.
— Черт!
— София? Ты в порядке? — Его голос теперь звучит с беспокойством и эхом разносится по лестнице.
— Д-да, я в порядке! — Я кричу в ответ, морщась, когда осматриваю свои пальцы. Они красные, но не слишком сильно. Я быстро заканчиваю, делая глубокий вдох, чтобы успокоить свое бешено колотящееся сердце. Почему с Иваном все кажется более напряженным, даже подготовка?
Затем я слышу шаги. Отлично.
— Что случилось? Ты в порядке? — Это Иван.
— Да, просто я обожглась выпрямителем. — Я признаюсь, чувствуя себя немного глупо из-за маленького несчастного случая.
Не говоря ни слова, он подходит и осторожно берет мою руку в свою. Его прикосновение удивительно нежное.
— Дай-ка я посмотрю.
Он осматривает покрасневшую кожу, нахмурив брови.
— Ты должна приложить лед, — заявляет он, его тон не оставляет места для споров.
Я пытаюсь отмахнуться:
— Нет, но серьезно, я в порядке, Иван. — Ожог жжет, но ничего страшного в этом нет.
Он смотрит на меня, его взгляд тверд.
— Я сказал, что нужно приложить лед. Прости, что заставил тебя торопиться.
Его слова западают мне в душу, и я
