– фазой быстрого сна[95]. Кроме тегу такой
особенностью, насколько понимаю, отличается всего еще одна
ящерица – австралийская бородатая агама ( Pogona barbata). Агама ни
в сезонной, ни тем более в постоянной теплокровности пока не
замечена, а вот насчет тегу было бы интересно понять – присутствует
ли у них фаза быстрого сна постоянно или появляется только в период
теплокровности или, если она присутствует все время, отличается ли
фаза быстрого сна в те периоды, когда тегу полагаются на температуру
окружающей среды, от тех, когда они начинают «горячиться»?
Северные морские котики ( Callorthinus ursinus), пока спят в воде, обходятся почти без фазы быстрого сна, и это может продолжаться
очень долгое время (собственно, пока котик не выберется на берег), и
при этом они прекрасно себя чувствуют. Но стоит им разместиться на
каком-нибудь умеренно каменистом пляже, и все возвращается на
круги своя – то есть и фаза быстрого сна оказывается на месте[96]. Как
считают специалисты, это говорит о том, что основная функция
быстрого сна – не дать мозгу (организму) сильно охладиться. Вода
хоть и отличается прекрасной теплопроводностью, но ее температура
все-таки, как правило, не опускается ниже нуля градусов, если это не
очень соленая вода, а вот воздух в окрестностях Берингова пролива, на
побережьях Аляски или Камчатки бывает-таки довольно холодным, так что да, в этом есть резон. Если действительно окажется, что у тегу
наличие быстрого, парадоксального сна как-то связано с периодом
интенсивного обогрева, это может дать интересные данные для
история обретения внутреннего отопления.
Сегодня самый продолжительный быстрый сон среди всех
млекопитающих наблюдается у утконосов – у них он составляет где-то
половину продолжительности всего сна. Поясню: утконос не
рекордсмен по продолжительности сна в целом, есть любители
вздремнуть и больше, но продолжительность быстрого сна у него, видимо, беспрецедентно велика. Это сочетается со сравнительно
низким (для млекопитающих) уровнем метаболизма. Обычно
температура тельца утконоса не превышает 32 °С. Как это можно
интерпретировать, если вообще можно? Может быть, утконосы имеют
столь рекордную продолжительность быстрого сна именно потому, что
их метаболизм еще сравнительно медленный, соответственно, быстрее
наступает охлаждение и требуется большая продолжительность
парадоксального сна (может быть, все не так прямо связано – имеет
значение разность температур мозга и организма, возможно, связь еще
сложнее, но тем не менее). Возможно, с увеличением
продолжительности быстрого сна увеличивается и продолжительность
сна в целом, это, во-первых, уменьшает время для поисков пищи, а во-вторых, делает животное более уязвимым. Решением этих сложностей
может
быть
дальнейшая
интенсификация
метаболизма
и,
соответственно, сокращение продолжительности быстрого сна. В
таком случае для организма, вставшего на путь утепления, оказывается
выгоднее пройти его до конца, чем останавливаться на полпути.
Возможно, это одна из причин, по которой переходные сегодня –
теплокровные, но не до конца – создания довольно редки (хотя сам по
себе переход к гомойотермии все-таки занял у наших предков сотни
миллионов лет).
Интересно было бы узнать о наличии или отсутствии фаз быстрого
сна или их продолжительности у голых землекопов – единственных
сегодня
эусоциальных
млекопитающих
и
единственных
млекопитающих,
окончательно
утративших
способность
к
поддержанию постоянной температуры. Никаких точных сведений на
этот счет у меня, во всяком случае, нет, а они могли бы быть здесь
весьма полезны. Впрочем, у мышей, которые в условиях снижения
концентрации кислорода приобрели черты, близкие чертам голых
землекопов (прежде всего под этим подразумевается заметное
снижение активности метаболизма), изменения режимов сна, насколько я понимаю, обнаружено не было[97].
При этом быстрый сон все-таки отмечен у животных, не
претендующих на стремительный метаболизм. Помимо агам это
лекарственные каракатицы ( Sepia officinalis)[98], и вообще, видимо, быстрый сон распространен у головоногих, но у них нервная система
все же настолько отличается от нервной системы хордовых, что здесь
прямые аналогии могут сослужить дурную службу.
Заканчивая это столь долгое отступление – хотя бы на этом примере
видно, что палеонтология и эволюционная биология, кажущиеся столь
абстрактными, далекими от нынешних проблем, на самом деле тесно
связаны с современностью. Недосып и прочие расстройства сна – то, с
чем сталкивается значительная часть современного человечества, – и
понимание эволюционной природы сна важны для поддержания
здоровья здесь и сейчас (за пафос извините). Любопытно было бы
выявить, как продолжительность быстрого сна меняется у животных с
возрастом – у человека в раннем возрасте, а тем более в младенчестве, быстрый сон гораздо продолжительнее, и лишь постепенно его
продолжительность сокращается. Возможно, даже у детенышей тех
животных, у которых мы сейчас не
