Книга На Дороге - Софья Вель

В таборе было непривычно тихо, но усталый Гвидо не предал этому никакого значения. Он упал на кучу грязного тряпья, служившего ему постелью под телегой и забылся тяжелым сном.

Утром Гвидо встал чуть свет.

Он вышел на большую площадь, рассчитывая попасть на базар к открытию. Посреди площади красовался эшафот. Любопытство подтолкнуло мальчишку к деревянному сооружению.

Столько покойников разом! Да здесь же целый…табор!

Табор. ВЕСЬ цыганский табор.

От ужаса и изумления Гвидо таращил глаза, чувствуя, что сердце перестало стучать… Вот старый одноглазый цыган, купивший его у пьяной мамки, вот его правая рука… даже дети, "свои" и чужие — весь табор болтался кулями на крепких веревках.

Вдруг кто-то дернул за рукав, Гвидо едва не шарахнулся, но вовремя понял, что это Квирл, каким-то чудом уцелевший друг:

— Квирл! К-как, что…?!

— Ничего… засада! Вчера днем стража окружила всех наших, ихней губернатор ведет войну с цыганами, они всех и того…

— А как же ты спасся?

— Сам не знаю, я как-то улизнул. Один меня загреб, я уж думал все, как вдруг… В общем, успел, — выдохнул мальчишка. — Я тебя искал, думал, ты тоже попался, но не нашел сегодня среди жмуров! — Квирл махнул рукой в сторону казненных. — Уходить надо, Гвидо, они попрошаек душат, как крыс!

Гвидо медленно качнул головой, перед глазами снова стоял тот странный высокий незнакомец. Квирл тем временем быстро затараторил:

— Смотри, что у меня есть! — босоногий оборванец быстрым движением распахнул куртенку, в потайном кармане был увесистый мешок. Золотая искорка сверкнула в сумерках рассвета. — Нашел в тайнике Одноглазого!

Гвидо только глазами хлопал, образ волшебного незнакомца стал четче. Ай да пуговка!

— А что твоя безделица, с тобой? — хитро сощурился товарищ.

— Я отдал ее губернатору, чтоб он это… Всех почикал, а нас не тронул… Пойдем.

— Оооо, — с уважением протянул Квирл. Гвидо продолжил:

— Так что, деньги нам пополам!

Друзья заторопились прочь.

Высокий светлый эльдар скользнул сквозь оцепление в родной Мир. Его чар едва хватало, чтобы уйти и вернуться в Поднебесный.

Элладиэль был по- прежнему…сильней. Даже в отсутствие Владыки, его Власть скручивала всех эльдаров в бараний рог, попробуй не подчинись! Это чертовски злило!

Светлый эльдар незамеченным вернулся в огромный дворец, окруженный прекрасным парком, занимавшим сразу несколько кварталов. Усталый хозяин дворца тайком пробрался в свой кабинет, на ходу скидывая и сжигая тонкий плащ. Великолепная, богатая ткань вся пропахла мерзкой вонью мира Младших.

Швырком бросил пуговку на резной, золоченый письменный стол.

Ооо, сколько всего сможет рассказать о враге безделица с камешком Силы!

Элладиэль ошибся, потерял бдительность, раскис… Как же это прекрасно! Недолго осталось его Власти скручивать всех! Не ровен час…

Высокий светлый эльдар едва не потер ладони, предвкушая чужое поражение.

— Где ты был? — эльдар резко повернулся в сторону двери. На пороге стояла девушка, очень красивая и грустная одновременно. Он бы разозлился, но в голосе внезапной гостьи было столько волнения и заботы, что вопрос вызвал нежность. Девушка продолжила:

— Ты был так болен, и вдруг пропал! — голос собеседницы дрожал, а в больших фиалковых глазах стояли слезы.

— Прости, родная, было одно срочное дело.

— Ты несколько месяцев не приходил в себя…, - неуверенно продолжила красавица.

— А потом просто убежал? — рассмеялся эльдар, притягивая собеседницу к себе. — Неужели ты думаешь, что я бросил бы тебя одну?!

Девушка уткнулась лицом в плечо эльдару. Он ласково гладил по льняным косам.

— Элен, я бы никогда не бросил тебя…Ни за что! Слово даю, слышишь? — красавица подняла нежно-фиалковые глаза и доверчево улыбнулась, потом вдруг нахмурилась:

— Ты знаешь, что Владыка пропал? — тихо прошептала девушка.

— Да неужели?! — наигранно изумился собеседник.

Но Элеонора уже не смотрела на него, ее взгляд привлекла… пуговичка. Эльдар перехватил этот взгляд и понял, что сам раскис и оплошал…

Девушка отпрянула, пришлось разжать объятия.

— Это… это же…это его… — Элеонора схватила пуговку. Она легко прочитала в замысловатом плетении золотого кружева вензель владельца. — Ты?!Ты же!!!!

— Жив твой ненаглядный! Видишь, даже подарки нищим раздает! — раздраженно начал эльдар.

— Ты обещал! Ты Слово дал! — слезы градом покатились из фиалковых глаз.

— Элен, прекрати! Неужели ты не понимаешь?! Он предал тебя! Опозорил перед всем Поднебесьем! Выставил дурой! Над тобой смеются все, даже Темные!

— Это не Ваше дело — ни твое, ни Поднебесья! Только мое!

Усилием воли эльдарийка перестала плакать, оставалось только восхититься выдержке. Настоящая Перворожденная, несгибаемая. Ей бы быть Реей!

От этой мысли эльдар разозлился еще сильней! И будет, Элеонора будет Реей, потому, что достойна!

Девушка развернулась, намереваясь уйти.

— Элен, верни пуговицу, — в голосе звучал приказ.

— Нет, она не твоя. Ничего Его не твоё! — категорично отказалась девушка.

— Вот как? Выходит, и ты… ЕГО?

Элеонора посмотрела в упор, не отвечая.

— Увы! Элен, ни ты, ни она, — эльдар взглядом показал на руку с пуговицей, вот только, о ней ли шла речь? — ЕМУ не нужны!

Элеонора сильнее сжала пуговицу. Хозяин кабинета усмехнулся и отвернулся к окну, понимая, что дальше только силой. А Элен он никогда бы не обидел…

— Позови к ужину, я устал и сильно голоден.

Элеонора присела в реверансе и быстро вышла за дверь, она сжимала пуговку до боли, чувствуя, что защищает что-то невероятно важное… живое.

На дороге. Письма.

Сильвия, Авдотья и Остолопик бодро шагали по дороге. Города с базарными площадями остались позади.

Сильвия круглела все больше, и все меньше от намеченного пути удавалось пройти. Старая бродяжка явно подстраивалась под шаг беременной спутницы, стоило Сильвии хоть немного замедлиться, как старушонка начинала причитать о больных суставах и старых костях. Сильвию перемена удивляла, ведь когда они встретились, бабка была проворна, как двадцатилетняя. Но она давно догадалась, что Авдотья сочувствовала её тяготам и привирала, боясь нечаянно обидеть.

Старая травница нравилась Сильвии все больше. Да и компанию одуванистая хитрюга составлять умела, то веселя небылицами, то давая время на тишину мыслей. От былого раздражения не осталось и следа. К тому же, без хитрости Авдотьи, Сильвии пришлось бы трудно — работы в деревнях по пути к морю не было.

А еще Сильвию очень забавлял ослик бабули. Остолопик, удивительно непокорный хозяйке, позволял Сильвии все и даже больше. Он словно бы чувствовал, когда усталость заставляла замедлить шаг, или начало беспокойно тянуть низ живота.

Ослик, и без того обремененный поклажей, как хозяйки, так и самой Сильвии, начинал тереться носом о руку, как будто предлагая помощь. И когда Сильвия уже не без труда взбиралась на спину, шел мерно и плавно, обходя ямы и камни.

«Удивительный зверодруг», — называла Сильвия Остолопика про себя,