— Потому что ты этого заслуживал, — отрезал тот.
— Это почему же? — спросил Пинч. — Что я тебе такого сделал? Что я вам всем сделал? За что вы меня ненавидели?
— Мы тебя не ненавидели, — ответил Рекс. — Просто мы тебя недолюбливали.
— Не надо говорить за всех, — сказала Табита. — Я всегда хорошо к тебе относилась, Эдвард. И никогда не издевалась.
— Только потому, что чувствовала свое превосходство! — огрызнулся тот. — Как же! Стоит только кинуть этому жалкому Пинчу несколько крупиц тепла и доброты, и он будет бегать за тобой, как собачонка. Ты так думала, да?
— Ну хватит, — сказал Рекс. — Нечего перевирать. Вспомни, какой ты был — заносчивый и скрытный. Ни с кем не дружил, наверняка считал себя лучше всех.
— Неправда, — тихо ответил Пинч. — Это вы считали меня таким, потому что я всех сторонился. Никто из вас не понимал, что́ мне пришлось испытать.
«Узнать бы что́», — подумал Чарли.
— Мне было очень одиноко, — продолжал Пинч. — Я никогда не хотел быть каким-то особенным. Хотел быть таким, как все.
— А ты им и стал, — заметил Верминион.
Эти слова прозвучали как выстрел в сердце. Наступила полная тишина. Через минуту Пинч нарушил ее.
— Да, стал, — сказал он. — Я сам во всем виноват. Я совершил грубую ошибку. В Академии мне было так грустно и одиноко, что я сбежал. Просто взял и открыл портал, чтобы вернуться в дом, где я вырос. Вот тогда-то все и произошло.
— Вы открыли вход во Внутренний круг, да? — тихо спросил Чарли.
Пинч кивнул.
— Во дворец Верминиона. По чистой случайности.
— О, я уверен, ваш Чарли в этом прекрасно разбирается, — сказал Верминион, щелкнув своими страшными клешнями.
— Монстр заговорил со мной, — продолжал Пинч. — Столько всего наобещал... если только я переправлю его на Землю.
— Что ты и сделал, — медовым голосом сказал Верминион. — Да, тогда ты был невероятно силен.
— А что случилось потом? — спросил Чарли.
— А потом была бойня, — слегка дрогнувшим голосом сказал Рекс. — Верминион убил всех, кто находился в доме, в городе, всех... кроме Пинча.
— Почему ты меня не убил? — простонал Пинч. — Ты убил моих родителей прямо у меня на глазах. Ты должен был убить и меня!
— И тем самым избавить от таких великолепных страданий?
— Заткнись, Верминион, — глухо сказал Рекс. — Ты натворил достаточно.
— Я? — ответил Верминион. — А как насчет тебя, Рекс? Дыма без огня не бывает. Чтобы бомба взорвалась, кто-то должен поджечь фитиль. Это ты терзал Эдварда, вот и получилось, что он впустил меня в ваш мир. Ты виноват не меньше, чем он.
У Рекса был такой вид, словно из него выпустили воздух. Он покачнулся и шагнул назад. Чарли впервые видел такого Рекса — притихшего, смущенного.
— Ты прав, — проговорил он, взглянув на Пинча. — Прости меня, Эдвард. Я ведь и в самом деле не знал, что заставляю тебя страдать. Мы были детьми... Я считал, что ты меня не любишь, потому и нападал на тебя. Я защищался, понимаешь? — Он смотрел Пинчу прямо в глаза. — Я был не прав. Прости меня, серьезно!
— И меня тоже, — сказала Табита.
— Спасибо вам, — ответил им Пинч.
— Как трогательно... — поддразнил Верминион. — Сейчас заплачу.
— Ах ты, мерзкий... — Рекс не договорил и рванулся к нему.
— Стой! — крикнула ему ректор. — Не лезь в драку, которую тебе не выиграть, Рекс.
Тот с неохотой отступил.
Ректор повернулась к Верминиону:
— Послушай, много лет назад Пинч впустил тебя в мир людей. Но потом, совершив множество убийств, ты куда-то исчез. Может быть, ты потерял силу и больше не опасен?
— Придет время, увидишь.
— Значит, это время еще не пришло?
— Скоро придет, — ответил Верминион и боком, по-крабьи, подобрался к родителям Чарли, которые висели над кипящей лавой.
— Эй вы, малютки, проснитесь.
Он потрогал их своей огромной клешней. Ольга и Баррингтон медленно открыли глаза.
— Чарли... — прошептала Ольга, заметив сына.
— Все в порядке, ма. Мы вас спасем.
— Нет... беги отсюда, — прохрипел отец. — Здесь... очень страшно.
— Не волнуйтесь! — крикнул мальчик. — Мы заберем вас домой.
— Правда? — спросил Верминион и сжал клешней коконы, в которых находились Ольга и Баррингтон.
— Что ты делаешь! — закричал Чарли и, себя не помня, ринулся вперед.
— Стой! — крикнула ректор, загораживая ему дорогу.
— Он убьет их!
— Не убьет, — ответила она. — Это его приманка, единственная нить, которая связывает его с тобой, а ты ему нужен, потому что...
Внезапно она замолкла на полуслове, глядя Чарли под ноги. Что-то было не так.
Ректор не могла понять, что именно. Может быть, дело в вулканической породе, на которой стоит Чарли? Какая-то она странная... и зачем Верминиону понадобился мальчик?
— Нас обманули! — внезапно закричала ректор Брейзенхоуп.
— Попрощайся с мамочкой и папочкой, — захихикал Верминион и одним движением перекусил коконы пополам.
— Не-е-ет! — не своим голосом завопил Чарли, когда тела родителей полетели в кипящую лаву.
Ректор что-то кричала, пытаясь его успокоить, но он ничего не слышал. Ужас, дикий ужас охватил все его существо. Мысли путались, он ничего не понимал.
«Неужели это произошло? — думал Чарли. — Мои родители погибли?»
— Нет... — прошептал мальчик, падая на колени.
Родителей убили у него на глазах.
Он остался один.
Вокруг раздавались чьи-то голоса. Табита, Рекс и даже Пинч — все что-то говорили, но их слова тонули в огромной волне паники, которая захлестнула Чарли и словно погрузила его в ледяную бездну океана. Он даже не пытался бороться, а только безвольно плыл все дальше, не в силах сопротивляться течению.
«Один... навсегда один»...
И Чарли открыл портал.
Он не хотел, не собирался этого делать, за него все сделал ужас. Он был огромен, этот портал; по сравнению с ним портал в зале заседаний Высшего совета показался бы карликом. Он поднимался до самых сталактитов под потолком огромной пещеры. Края портала горели нестерпимо ярким светом, словно в пещере вдруг вспыхнуло солнце.
Все замолкли и в ужасе уставились на огненный вход.
И тогда... в нем появилось нечто огромное. Это был Бараккас.
— Добро пожаловать на Землю, — с улыбкой произнес Верминион.
